Песни/Танцы - Алексей Викторович Ручий
Мы дошли до станции «Университет» и спустились в подземку. Сели в первый подошедший поезд и поехали темными тоннелями сквозь темное и черствое подземное сердце столицы.
На «Парке Культуры» мы пересели на кольцевую ветку. Я вспомнил, как после армии мы где-то тут с Пашей расстались: он поехал домой в Брянск, я к себе — в Питер.
— Помнишь? — спросил я Пашу.
— Что?
— Тут распрощались после армии…
— А! Вот ты о чем… Ну да — помню!
— Быстро время летит.
— Не то слово!
Людей в метро в этот субботний день было много, Паша пояснил, что даже в выходные пассажиропоток почти не спадает, все куда-то едут, куда-то спешат. Разница с тем же Питером была ощутимая.
— Тут вообще очень много народу, — сказал мне Паша. — Больше, наверное, чем надо.
Перенаселенность — одна из основных проблем больших городов. Как ни странно, в России, несмотря на занимаемые ей огромные территории, вся жизнь сосредоточена на небольшом клочке земли, и поэтому проблема перенаселенности тут стоит еще острее. От Владивостока и Ставрополя тянутся люди к двум столицам, заполняя их собой, как древний Вавилон.
Неудивительно, что в последних идет самая настоящая битва за место под солнцем. Со стороны эта битва выглядит смешной и нелепой, особенно если учесть, сколько пространства вокруг остается пустующим, однако смех этот сквозь слезы. Такова природа русской реальности, парадоксальной и болезненной…
Я поделился своими размышлениями с Пашей.
— Ты прав, — ответил он, — все так. Только есть одно «но»…
— Какое?
— Мы сами играем по этим правилам. Мы ведь тоже из «понаехавших».
— С этим я и не спорю. Я размышляю о том, есть ли… была ли у нас альтернатива.
— Ну и? Была?
— Наверное, не было.
— Вот поэтому и задыхаемся тут друг от друга.
— Поэтому и топчем друг друга, охотимся друг на друга. От безысходности, от отсутствия альтернативы.
— Это печально.
— Не говори.
На «Курской» мы сделали еще одну пересадку — последнюю. Проехали одну станцию — «Бауманскую» — и вышли на «Электрозаводской».
Пока поднимались на эскалаторе, Паша поведал мне душещипательную историю о том, как во время одного из недавних спонтанных алкогольных возлияний перепутал дверь с окном в коридоре общежития и вынес в нем стекло. Я спросил его о мотивации данного поступка. Паша пояснил достаточно своеобразно:
— А почему бы там, собственно, не быть двери вместо окна?
— Да уж… Впрочем, все относительно. И дверь может оказаться окном.
— Вот именно.
— Хоть это и порядочный тупизм, — улыбнулся я.
— Тупизм существует, и я бьюсь над доказательством этого факта.
— Ага. Весьма интересно…
— Еще бы!
— Меня окружают настолько интересные люди, что иной раз мне кажется, что я сам — достаточно унылая и скучная личность.
— Брось ты. Нормальная ты личность.
Мы вышли из метро. Серега Панк ждал нас метрах в пятидесяти от выхода из вестибюля станции. Едва завидев нас, он замахал руками так, что не заметить его не представлялось возможным. Мы направились к нему. Серега, в свою очередь, устремился к нам.
Затем последовало длительное приветствие с целой серией дружеских объятий и рукопожатий. Наконец он выдохнул:
— Здорово, парни! Рад вас видеть!
Я ответил за нас обоих:
— Мы тоже рады. Как ты?
— Лучше всех!
— Вот и отлично!
— А вы?
— И мы ничего!
— Будет еще лучше!
— Будет!
После этого мы еще раз по очереди обнялись. Давно не виделись — что говорить.
Наконец Серега изрек:
— Такое дело надо обязательно отметить.
— А как же!
— Пойдем тогда отсюда. Заодно и жену мою встретим — познакомлю вас.
— Пойдем, познакомишь.
И мы пошли. Мимо ларьков, теснившихся вокруг станции метрополитена, мимо снующих туда-сюда людей, мимо контейнеров с мусором, рядом с которыми собирались в группы бездомные.
— Далеко идти-то? — спросил я Серегу на ходу.
— Не-а. Она нас в парке ждет, тут рядом. Почти пришли.
Место, куда нас Серега в итоге привел, назвать парком было трудно даже с большой натяжкой из-за малых размеров оного; скорее это был сквер, затененный большими тополями с могучими кронами. В тени стояло несколько скамеек, покрашенных в белый цвет. На одной из них сидела девушка — жена Сереги Панка. Мы подошли к ней.
— Знакомьтесь — это Оля, — Серега представил нам свою жену.
— Очень приятно, — мы с Пашей по очереди назвали свои имена. Оля кивнула нам в ответ:
— Сережа про вас рассказывал.
— Хорошее или плохое? — улыбнулся Паша.
— Разное. Смотря как посмотреть, — ответила улыбкой Оля.
Она достала сигарету. Серега тут же прикурил ей от своей зажигалки. Оля затянулась и выпустила облако дыма.
— Ну, вот и познакомились, — подытожил Панк, — теперь можно это дело и отметить.
— Тебе бы все отмечать, смотрю, в Москве ты нисколько не изменился…
— А что я — грустить, что ли, должен?
— Нет.
— Вот видишь…
В итоге мы всей компанией пошли в магазин. Взяли пива и вернулись в парк. Расположились на скамейке. Серега немедленно предложил тост: за встречу. Тост, в общем-то, напрашивался сам собой, и поэтому был всецело поддержан. Мы выпили пива.
— Рассказывай, — сказал я Сереге, — как ты-то в Москве очутился?
— Как видишь, — Серега кивнул в сторону Оли, — никогда не знаешь, куда тебя судьба заведет.
— Это да. И как тут?
— Отлично! Живем себе, трудимся, отдыхаем.
— Все как у всех, — поддержала его Оля.
— Ага, — Панк достал сигарету, — именно. У Оли мама — миллионер, мы на нее трудимся. Все как у всех…
В его голосе угадывался легкий сарказм. Видимо, из-за мамы-миллионера.
— Прям-таки миллионер? — спросил я Олю.
— Ну да. Что в этом такого?
В общем-то, действительно ничего такого в этом не было. Просто сам факт внезапного попадания Панка в окружение миллионеров казался забавным. Впрочем, я был рад за него.
— У нее, — Серега отхлебнул пива из бутылки, — у тещи в смысле, свое предприятие по производству и продаже мебели. Такие дела.
— Хорошо пристроился.
— Лучше не бывает. Завидуете?
— Еще как.
Мы засмеялись. Потом еще раз выпили за встречу.
День начинал клониться к вечеру, на улице похолодало. Я достал из сумки предусмотрительно взятую из дома куртку и надел ее поверх рубашки.
— Вот так, — Серега ухмыльнулся, — прикиньте — познакомились в Питере на концерте «Алисы», а после него Оля предложила махнуть в Москву — ну а я согласился. Поехал прямо в чем был, без лишних сборов. Приехал — и остался. Представляете?
— Тот еще жук, — констатировал Паша.
— И не говори.
Мы все закурили.
— У нас сегодня останетесь? — спросил Серега. — Мы здесь рядом живем, квартира у нас, — он посмотрел на Олю, — в смысле у Оли, большая, места всем хватит, правда? — он снова воззрился на жену.
— Да, конечно, оставайтесь, — поддержала Оля Панка.
— Я, если честно, так и планировал поступить, — сказал я. — Насчет Паши не знаю.
Все посмотрели на Пашу.
— Гулять так гулять, — коротко изрек он.
— А и действительно, — согласились мы с ним.
Постепенно тень вытеснила солнечный свет из сквера, раскаленное докрасна вечернее светило скрылось за крышами домов вдалеке. Смутно чувствовалось приближение ночи. Правда, гул машин и людей не стихал, он по-прежнему монотонно вибрировал в воздухе.
— Холодает…
— Пойдемте к нам, — позвали Серега с Олей.
— Пойдемте.
Мы покинули сквер, зашли в магазин и взяли две бутылки вина. Серега пояснил:
— Раньше у Оли дома был бар, она там держала разный алкоголь, который ей подарили или она привезла из разных поездок. Но тут появился я…
— Можешь не продолжать.
— Да вообще… — это уже Оля вмешалась.
— А что? — Серега искренне недоумевал. — Не понимаю я смысл баров, которые устраивают у себя дома некоторые люди. Зачем откладывать на завтра то, что можно выпить сегодня?
После этого мы наконец направились в гости к Сереге и Оле. Они жили совсем рядом с метро в огромном сталинском доме. Лифт в подъезде, как они пояснили, работал с переменным успехом, поэтому мы поднялись пешком по лестнице — благо это был третий этаж.
Оказавшись в квартире, тут же забурились на кухню, открыли бутылки с вином и принялись в очередной раз отмечать нашу встречу. За окном смеркалось, мой первый день в Москве был почти окончен. Предстояло только дождаться ночи.
Курс на нее был взят, наш фрегат скользил по волнам, паруса были наполнены ветром… мы рвались вперед, яростно и беззаботно. Я знал, что завтра мне возвращаться назад в Питер, знал, что Москва не отозвалась во мне долгожданной песней освобождения, круг так и остался внутри меня, не разорван, но мне было, в общем-то, уже все равно. Я знал, что это такой же город убийц, как и тот, что я оставил, даже хуже в разы. Но я был старше на целый день
