Только (не) рабочие отношения
Поздоровавшись с бабульками на лавке, которых, в отличие от детворы, хмурая погода не пугала, я прошла в немного обшарпанную пятиэтажку, поднялась на второй этаж и далеко не с первого раза открыла заедающую дверь.
Квест выполнен. Я дома!
Закрыв дверь, я осторожно положила пакеты, разулась и… И, дойдя до дивана, плюхнулась на него.
Я все. Кончилась.
Разбудите меня через пару часов…
Мои надежды на отдых, сбываться не хотели. Поэтому я не сильно удивилась, услышав, как раздаются шаги с кухни, как шуршит пакет у двери, и как сестра удивленно уточняет:
– Ань, ты на работу устраивалась или по магазинам весь день проходила?
Я с тяжелым вздохом приняла сидячее положение и обернулась.
– Ты не поверишь, Альбин…
– Я уже не верю, – так и замерев на пороге, сестра окинула меня удивленным взглядом, точно зная, что уходила я в одолженном у нее костюме и «при параде», то есть накрашенная, а вернулась в бежевом кашемировом платье и без боевой раскраски. – Рассказывай, мелкая, во что впуталась и из чего тебя нужно спасать.
– А может вначале ужин? – умоляюще посмотрела я на нее, надеясь хоть чуть-чуть отложить экзекуцию.
Альбина просканировала меня подозрительным взглядом и кивнула.
– Хорошо. Переодевайся, мой руки и за стол. После ужина поговорим.
Как-то слишком серьезно Аля восприняла мамины слова о том, что теперь именно она за меня отвечает.
Достав домашнюю одежду и испачканные вещи из пакета, я отправилась в ванную.
Там, держа в руках едва просохшую Альбинину белую блузку, в которой меня облили, я задумчиво посмотрела в зеркало.
– Я была смелой?
Нахмурившись, я чуть-чуть намочила блузку, и, скинув платье, надела на себя.
Что сказать.
Не нужно быть сильно сообразительной, чтобы догадаться: светлая ткань обычно просвечивает при намокании… Эта же блузка не оставляла ни капли фантазии… Какое же счастье, что я ношу лифчик.
Сняв блузку и забросив ее в стиральную машинку, я закрыла лицо руками.
Это надо же! Так опозориться… понятно почему Ярослав Львович отдал мне свой пиджак.
Чтобы совсем не сгореть от стыда, я залезла в душ, и, спустя пару минут самобичевания, мысли немного сменились. Теперь я не могла отделаться от сравнения собственного геля для душа и геля Ярослава Львовича…
О котором думаю, будучи полностью обнаженной!
Да что такое?!
Как итог, из ванной я выходила красной от смущения и каких-то странных, непонятных мне, мыслей.
– Ты не заболела? – уточнила Аля, отвлекшись от разливания супа по тарелкам, но я покачала головой.
Глупость – это не болезнь. Наверное.
– Тогда пошли ужинать, – включив чайник, сестра села за соседний стул, пододвигая мне перечницу. – А потом я жду от тебя подробный отчет: где ты пропадала весь день, что за гора вещей у нас в прихожей, и почему ты не в той же одежде, в которой ушла.
