Письма - Винсент Ван Гог

Середина марта 1885

396

Если говорить обо мне сейчас, то я все еще не могу показать, пожалуй, ни одной картины и даже ни одного рисунка.

Но этюды я делаю. Именно поэтому я очень хорошо представляю себе, что может наступить время, когда я тоже научусь быстро делать композиции. Кроме того, трудно сказать, где кончается этюд и начинается картина.

Я сейчас размышляю над более крупными, более совершенными вещами, и поскольку я понимаю, как воспроизвести то, что существует в замысле, я оставлю у себя этюды, потому что они мне определенно нужны. Это будет, например, что-то вроде этого.

Это фигуры на фоне света, проникающего сквозь окно. Я уже сделал этюды голов и на фоне света, и освещенные им, и я уже несколько раз работал над целой фигурой женщины, занятой наматыванием пряжи, шитьем, чистящей картофель. Крупным планом в фас и профиль – это очень трудный опыт. Но я думаю, что научился делать еще кое-что новое.

5 апреля 1885

398

Я потрясен случившимся [смертью отца Винсента и Тео], и я просто продолжал писать два воскресенья подряд.

Вот тебе еще наброски: мужская голова и натюрморт с цветами люпина, сделанный в той же манере, что и работы, которые ты увез с собой. На переднем плане – одна из папиных трубок и кисет с табаком. Если ты захочешь оставить эти наброски себе, то я буду только рад.

9 апреля 1885

399

Вкладываю в письмо два листа набросков, сделанных с нескольких этюдов; а я теперь снова пишу крестьян, сидящих вокруг тарелки с картофелем. Я только что вернулся домой, мне придется еще немного поработать при свете лампы, хотя на этот раз я начал их еще днем.

Ты сможешь увидеть, как сейчас изменилась композиция. Я написал этюд на довольно большом холсте; в нем, как ты можешь судить по наброску, присутствует жизнь.

21 апреля 1885

402

Существует – я уверен – школа импрессионистов. Но я мало осведомлен о ней. Однако я знаю, кто эти самобытные индивидуальности, вокруг которых – как вокруг оси – будут вращаться и пейзажисты, и художники, изображающие жизнь крестьян. Это Делакруа, Милле, Коро и прочие. Таково мое собственное впечатление, выраженное, возможно, неточно. Я хочу сказать, что существуют правила и принципы (более чем даже отдельные личности) или, если угодно, фундаментальные истины как для рисунка, так и для цвета, которые проявляются, когда ты находишь в искусстве нечто подлинное.

Для рисунка это, например, вопрос изображения фигур в круговой композиции внутри окружности, словно бы поместив себя в некое округлое пространство земли, о котором уже имели представление древние греки и которое останется неизменным, пока существует мир. Для цвета – это извечный вопрос, на который, например, Коро первым ответил Франсэ, когда Франсэ (у которого уже было имя) спросил Коро (который до сих не имеет иного имени, нежели негативное). Итак когда он (Франсэ) пришел к Коро и спросил: «Что такое неоднородный тон? Что такое нейтральный тон?»

Это легче показать на палитре, нежели объяснить на словах.

И чем, например, картина, над которой я сейчас работаю [ «Едоки картофеля»], отличается от сцен, написанных при искусственном освещении такими мастерами, как Джордж Доу и Ван Скендель. И стоит лишний раз вспомнить, что одним из самых удивительных достижений художников этого века было изображение тьмы, которая одновременно является цветом. Словом, прочитай еще раз то, что я написал, и ты поймешь, что это вовсе не лишено смысла и что это нечто, что я всегда держу в голове, когда занимаюсь живописью.

Надеюсь, мне повезет с картиной «Едоки картофеля». Кроме этого я пишу также красный закат. Чтобы изображать жизнь крестьян, нужно быть мастером в большом количестве деталей. С другой стороны, я не знаю, где бы мне работалось так спокойно – я имею в виду прежде всего душевный покой, даже если приходится бороться со всевозможными материальными трудностями.

Апрель 1885

403

Я хотел, чтобы ты знал, что я упорно работаю над «Едоками картофеля» и снова написал несколько этюдов голов. Особенно упорно мне пришлось поработать, чтобы изменить положение рук.

Мне очень бы хотелось придать этому изображению жизнь.

Я не посылал тебе «Едоков картофеля», пока не был уверен, что в этой картине есть нечто. Но работа продвигается, и думаю, что это будет нечто совершенно иное, чем все то, что ты когда-либо видел из сделанного мною.

В особенности я говорю о жизни. Я пишу эту картину по памяти. Но если б ты знал, как много раз мне пришлось писать и переписывать эти головы! Более того, вечерами я бродил по округе, чтобы на месте написать некоторые детали.

Создавая это полотно, я позволил моему собственному сознанию помогать мне в том, что касается мыслей и воображения, и это было не как в случае, когда ты пишешь этюды, работая над которыми ты занимаешься не столько творческим процессом, сколько подпитываешь свое воображение из самой реальности, с тем чтобы передать правильно то, что ты видишь.

30 апреля 1885

404

Когда ткут материю, которая, по-моему, называется шевиот, или же когда ткут шотландку, как ты знаешь, ткачи достигают тех особенных пестрых цветов в сочетании с серым, накладывая нити одну на другую таким образом, чтобы вместо прерывистого цвета получалось гармоническое целое, когда смотришь на ткань с расстояния.

Серый, полученный из соединения красной, синей, желтой, беловатой и черной нитей, и синий, который перебивается зеленой и оранжево-красной или желтой нитью существенно отличается от одноцветных тканей: они выглядят живыми и яркими, в то время как одноцветные ткани смотрятся тускло и безжизненно. Однако что ткачу, что дизайнеру, который разрабатывает узор и сочетание красок, не всегда легко просчитать количество нитей и их направление, так и художнику непросто нанести мазки таким образом, чтобы получилось гармоничное целое.

Если бы ты сравнил одновременно мои первые этюды, которые я сделал, как только приехал сюда, в Нюэнен, и холст, над которым работаю сейчас, то ты бы увидел, какого значительного прогресса я добился в том, что касается цвета.

А что до «Едоков картофеля», эта картина будет отлично смотреться в золотой раме, я уверен в этом, равно как и на фоне обоев цвета спелой пшеницы. Золото придаст этому полотну законченность. Ее не следует размещать на темном фоне или в скучном, однообразном окружении. И все потому, что на картине я изобразил темный, предельно простой интерьер.

Вокруг картины возникает естественный эффект позолоты, который может наблюдать