Меркьюри - Эми Джо Бернс

– Это ты из-за кольца Марли? ― спросил Патрик. ― Так забери. Мне оно и на фиг не нужно.

Внезапно Шэя осенило, почему они с Патриком никак не могут прийти к согласию. Патрик по-прежнему пытался во всем наводить порядок. Ему требовалось вернуть кольцо, раскрыть дело, расчистить чердак. Все, кого в своей жизни любил Шэй, вечно кипели из-за каких-то эфемерных вещей ― из-за обручального кольца, бордовых туфелек, рояля, барабанных палочек. Все это так легко можно было взять и вернуть на место.

– Потому что не всякий бардак надо приводить к порядку, ― сказал Шэй и, помолчав, добавил: ― Я тебе не заморочка, с которой надо разгребаться.

– Просто подожди немного, ― сказал Патрик, поворачиваясь лицом к звоннице. ― Сам поймешь, что лучше тебе нигде не будет.

Он сделал было шаг, и тут начал звонить колокол. Громким неторопливым боем, чтобы слышно было во всем Меркьюри.

От первого удара крыша задрожала. Часы на церковной башне отмечали течение времени. Взросление, старение, забвение всего того, что никто не желал знать.

Колокол ударил второй раз, и Патрик внезапно потерял равновесие.

– Шэй! ― позвал он на помощь, но тот был слишком далеко, чтобы его удержать, а уклон – слишком крутым, чтобы Шэй к нему прыгнул.

– Спокойно! ― тихо произнес Шэй. ― Аккуратненько переставь ноги назад, одну за другой, и жди, пока я подойду.

Однако подошвы у Патрика оказались стоптанными и не смогли его удержать. С третьим ударом колокола он начал съезжать вниз.

Глава 33

Бэйлор тем временем беспокойно петлял по ночным улицам. Ему не хотелось возвращаться домой, где наконец были вместе помирившиеся Марли с Уэйлоном. Не желал он очутиться и под окнами Джейд, потому что понимал, что пора отпустить ее из сердца. От одной этой мысли Бэйлору захотелось вырыть себе яму и лечь туда ничком.

А потом он вдруг вскинул голову.

Бэйлор не ошибался, когда сказал Патрику, где можно найти Шэя, ― на старой, замшелой черепичной кровле в духе Румпельштильцхена[49]. Он увидел обоих мальчишек, стоящих в очень неестественных положениях на крутой крыше звонницы ― точно тощие пластмассовые солдатики-пехотинцы, неспособные сами себя сдвинуть с места. Он никогда еще не видел Шэя в такой застывшей, напряженной позе. Это ж был их семейный циркач, рисковый пацан, способный втиснуться куда угодно и безопасно оттуда выбраться, словно бы ужавшись в размерах. Но теперь он казался каким-то оцепеневшим, и Бэйлор понял, что причина кроется в Патрике.

– Вот болван, ― выругался Бэйлор, видя, что Патрик вот-вот потеряет равновесие.

Бэйлор не был спринтером, однако он со всей прыти помчался через газон перед мэрией к церкви, распахнул дверь, метнулся к чердаку и вскоре вылез на крышу колокольни. И понял, как ужасно влипли Патрик с Шэем.

– Какого хрена?! ― закричал он, потому что только это и мог высказать сейчас Бэйлор, безбашенный и грубый. Бэйлор, который заявлял, что ему плевать на всех, кроме себя. Он не хотел, чтобы эти мальчишки сейчас догадались, как сильно он за них испугался. И как легко могут сейчас разбиться их жизни.

– Я его сейчас схвачу, ― ответил Шэй. ― Минуту только…

Бэйлор перевел взгляд с брата на Патрика, который был, наверно, килограммов на пятнадцать тяжелее Шэя. Патрик съехал уже на половину ската и опустился на задницу. Он отчаянно шарил руками, пытаясь найти точку опоры, зацепиться за скользкую черепицу.

– Черта с два! ― прорычал Бэйлор. ― Я сам его поймаю.

Шэй ― его напарник-замыкающий, вторая «крышка переплета» ― всегда выполнял то, что ему говорили. И никогда не поднимал шума. Всегда безропотно оставался в том тесном пространстве, что отвела Элиза третьему сыну.

Бэйлор прекратил искать в своей жизни звездный час и потому даже не понял, что этот момент настал. Он не взвешивал степень риска и вообще не думал, как спастись самому. Этому его не учил Мик Джозеф. Это было присуще лишь Бэйлору.

Подтянувшись, он выбрался с площадки звонницы наружу, перенеся на скат крыши сперва одну ногу, затем другую. Здесь, наверху, ночной воздух казался студенее и звезды сияли, точно ограненные топазы. Бэй никогда еще не проводил ночи так высоко, под луной, ― обычно он бродил внизу по улицам. И это, наверное, было бы восхитительно, если бы сейчас он не боялся потерять того, кого так сильно любил.

Он вытянул из брюк ремень и обернул одним концом вокруг кисти.

– Патрик, как только сможешь, потянись ко мне и ухватись за конец ремня!

Держась рукой за балку звонницы, а другую протянув Патрику, Бэйлор наклонился как можно ниже. На башне колокольни что-то тихо треснуло. Патрик не шевельнулся.

– Давай же, твою мать, ― прорычал Бэйлор. ― Я так всю ночь не провишу.

Повернувшись к нему, Патрик потянулся к ремню. В этот момент между деревьями пронеслась, хлопая крыльями, ворона, и Патрик от неожиданности дернулся. Его ботинок соскользнул второй раз, и парень крепко приложился головой к крыше. Он попытался извернуться и вскарабкаться наверх, но нога вновь потеряла опору, и Патрик стал сползать вниз, пока не зацепился кончиком ботинка за водосточный желоб.

– Шэй! ― завопил Патрик, отчего даже Бэйлора пробил озноб.

Шэй подполз к другу и, опершись одной ногой для равновесия на желоб, стал высвобождать ботинок Патрика. Он развязал шнурки и вытянул ступню, так и оставив ботинок торчать в водостоке. Чтоб удержаться на ногах, Патрик ухватил Шэя за руки, и тот отшатнулся к самому краю. Увидев это, Бэйлор метнулся вниз по скату, со стуком упершись ботинками в крепкий металлический желоб. Резко подавшись вперед, он ухватил Шэя с края кровли и всем своим весом качнулся назад, поднимая его как можно выше.

По инерции его повело дальше, и, спасши брата, Бэйлор Джозеф потерял равновесие и, сорвавшись с края крыши, ухнул вниз с пятиэтажной высоты.

Глава 34

Когда на церкви пробило три часа ночи, Марли с Уэйлоном лежали в постели. Обнаженные, они перешептывались обо всем на свете и в то же время ни о чем. Тускло светила лампа, окно было распахнуто, и Уэйлон неторопливо водил ладонью по изгибу спины Марли.

– А помнишь тот бейсбольный матч девять лет назад, когда я первый раз тебя увидел? ― спросил Уэйлон. ― Ведь я совершенно четко тогда поверил, что способен спасти свою семью.

– А я в тот день очень сильно ошиблась в Элизе, ― ответила Марли. ― Я все наблюдала за ней, и мне казалось, это самая уверенная и удовлетворенная собою женщина в