Акбилек - Аймаутов Жусипбек

— Вы и об этом не слышали?

— Слышали, не зря говорили. Но откуда нам знать, сколько он там дохода получил с подряда? И лошадей своих вернул, это точно.

Также в 1916 году он взял на Сарадырской ярмарке у купца Петра Павлова подряд на доставку на Иртыш 30 тысяч пудов немытой шерсти, за это получил 1 рубль с пуца, а возчикам заплатил по 90 копеек. Таким образом он съел три тысячи рублей народиBIX денег. В те времена овца стоила 6 рублей. Получается, что он обогатился на 500 баранов.

Когда 25 июля 1916 года на Карабасском заводе вышел приказ о привлечении чернорабочих из инородцев, Абен Матай-улы заполучил оборонный подряд на вербовку. От желавших освободиться от работы он получил 96 лошадей, кроме того, оплату за завербованных рабочих от завода по подряду. К тому же вписывал в списки вместо мужчин в возрасте от 19 до 31 года детей и притворно больных, от других требовал по лошади, а если не давали, то грозился упечь. Так заполучил 140 лошадей. Нажились на этом четверо, с которыми он поделил выручку: Акып Жамышбай-улы, Сейит Толемис-ульг, - тут Бле стящий осекся, так как Сейит приходился не кем иным, как родным отцом Бекболату…

Озадаченный Бекболат только и сказал:

— Нет, наш отец тут вроде ни при чем…

— Если ни при чем, то значит ни при чем, — сказал Блестящий и продолжил читать.

К тому же, став в 1919 году дружком городского коменданта Алексеева, зажал ненавистных ему людей, упек их за решетку. За освобождение поимел большие суммы. Комендант устроил Матай-уле победу на выборах на должность председателя Земского собрания. После этого Абен Матай-улы отправился в Шили и Шенгели, запутал тамошнее население и привез 30 лошадей.

Также в прошедшем августе месяце волостной правитель Аббас Матай-улы, ссылаясь на якобы приказ Колчака и земства, распорядился собрать налог в сумме 130 тысяч рублей, подгонял аульных почтовых угрозой выслать отряд по налоговым сборам, у всех известных людей отнял деньги. Из тех денег третью часть, мы считаем, присвоили волостной Аббас Матай-улы, Абен Матай-улы и… (опять споткнулся на имени) и аульный старшина Жусип-улы.

— Будете спорить, что такого не было или нет?

— С чего это нам спорить? Деньги он собирал. Только кто знает, кто там и как нажился…

— А не знаете, так слушайте дальше.

К тому же в 1919 году, находясь в Семипалатинске, нашел ход и к казне Колчака и обещал поставить армии 300 лошадей. Вернувшись домой, выслал 70 коней. Привез мануфактуры на 70 тысяч, на 30 тысяч чай и фабричной выделки кожу, кроме того, денег сто десять тысяч рублей. А взамен недопоставленных 230 лошадей перечислил в казну Колчака 500 рублей. Но и после этого под предлогом сбора лошадей отправлял в свои табуны лучших чужих коней. Несмотря на присылаемые официально ему телеграммы, лошадей не отправлял, таким образом Матай-улы и (невнятно пробормотал имя) -улы эти 230 лошадей присвоили…

— Как раз в то время наш отец с такими примерами был не согласен, от того и разошелся с ним, — принялся : заверять доносчика Бекболат.

— И с этим не спорю, но ведь они общались.

— А можно как-то по-другому?

— Нет, это потом обсудим…

После этого состоялись общенародные выборы. Представитель Шамен Айдарбек-улы приехал в Сартау и после переговоров с Матай-улы выдвинул на должность волостного ревкома Жусип-улы, бывшего 20 лет назад 3-м аульным старшиной. Делать нечего, что спросишь, вот так один Матай-улы заменил собой выбор всего населения своего волостного ревкома. После этого заявил, что пришел приказ забить 40 быков, и с помощью милиции отобрали у 40 человек имевшихся у них быков.

— Точно. И у нас одного быка отняли.

Известно нам, что казна оплатила этот забой скота. Но нам от этого не легче, мы ведь знаем, кто из наших злодеев это мясо съел.

К тому же Матай-улы построил себе в двух местах две зимовки. Одно строение у родника Шакат на землях Алкебая и Корабая, Боксар-улы… Второй дом выстроил на восточном берегу озера, отняв землю у детей Курманбая, и северный берег занял, отняв землю у детей Топпазара, всех обездолил, заставил страдать бедняг.

— И это, скажешь, вранье?

— Нет, зимовки построил и земли занял.

Собрал со всех сторон лучших строителей бревенчатых домов, заставил их трудиться то на постройке одной зимовки, то на другой, а потом не оплатил им их труц. Дома у себя еду не готовит, а отдает распоряжения соседям: придем в гости, готовьте кумыс да мясо отварите пожирнее. Если съест со своими приспешниками у кого-нибудь жирного барана, то народ этот день считает для себя неубыточным.

Мягко говоря, жители Сартау — овцы, Абен Матай-улы — волк. Как бы ни было много баранов, что они все против волка?

Эти все злодеяния всем изве стны, стоит их только собрать вместе, а если справедливый человек пройдется по домам потерпевших, то все ему расскажут о еще неизвестных преступлениях.

Цель моего извещения: если справедливая власть проявит свою справедливость, то идеалы огромного числа народа будут удовлетворены.

Также в своем заявлении прошу: о ставить мое имя в тайне от Абена Матай-улы, гнев Матай-улы страшен, меня в покое не оставит.

Заявитель.

1920 год, 20мая».

Блестящий закончил читать донос, выпер вперед обличающий перст, ногтем безымянного пальца прочертил на бумаге:

Вот тут 15 фактов, 15 непотопляемых уголовных статей, хоть к заднице камень привяжи, в хвост и в гриву!

Откуда нам-то знать? Мы люди простые, - произнес Бекболат и развел руками, перепугавшись сам этой бумажки.

В те смутные годы его отец был с Абеном в ссоре. Причина ее заключалась в том, что не поладили они при дележе суммы, полученной от недопоставленных Колчаку 300 лошадей, вот и обиделся он на Абена. С тех пор не отозвался ни на одно его приглашение. Абен решил, что трус голову не поднимет, и при сборе 40 быков отнял одного и у Сейига. Сейиг не образумился. Тогда Абен стал поддерживать в противовес Сейигу его одноаульчанина Дурбеуила, сделал его важной фигурой. Сейиг не мог позволить начальствовать Дурбеуилу и организовал в ауле свою партию. Абен подначивал Дурбеуила. И тот, ссылаясь на долги Сейига перед кем-то, наслал на него милицию и отнял у него одну корову. Попытался Сейиг руками своего сына вернуть потерянное, да без результата. С тех пор пинки коленом от Абена только множились. Посягал даже на женщин его дома, на его земли, конокрадов насылал, что говорить — много чего неправедного натворил. Сейигу в борьбе с Абеном не на кого было опереться, открыто выступить никак не мог, и все! же поднапрягся и кое-как спихнул с поста волостного —* ставленника Абена — и на его место выдвинул городского сапожника-коммуниста. Сапожник хоть и коммунист, но все равно сапожник, хиловат оказался против Абена и слегка умом свихнулся. Плохеньким оказался волостсным — как легко его накануне с почтой обскакали. Историю эту Бекболат уже знал наизусть. Она ему была неприятна, но и отбросить ее просто так уже нельзя было:

Наш отец действительно недоволен был Абеном. Можно убрать его имя из этого заявления?

Блестящий ответил, рассчитывая на наивность приятеля:

Е, абсолютно можно, — заверил он, не вспоминая, что копия доноса давно отослана в органы. — Потому что Блестящий заботится о людях.

Но Бекболат уловил некоторую уклончивость ответа и решил устранить все недоговоренности:

А если это заявление уже отослано?

Е, это легко поправить. Найдем выход.

Будет правильно, если найдем, — вот и все, что сказал, хотя и не поверил полностью.

Недоверие к Блестящему имело свое оправдание. Да и как тут верить?

Блестящий — прогремевший аферист. Нет ни одной интриги, к которой он был бы не причастен. Начинал он толмачом у бая Абена. Знатную школу прошел у Абена, хватал все, что попадало под руку. И к краже государственных денег был причастен. У многих брал в «долг» — терпели, так все поставил. После переворота, как только скинули царя, занялся организацией выборов, развел дачу взяток. Бывало, приглашали его на той в его же честь, а он морду воротит, сами, мол, ешьте свое мясо: великую значимость свою демонстрировал. Отчего не покочевряжиться, когда тебе семь девиц ноги моют. Представляясь то «комиссаром», то «налоговиком», утверждая, что имеет приказ, мандат, собирал дань по всем волостям. Да что там говорить, приходилось ему и людей убивать, и воровать, и готовить подложные документы с поддельными печатями. Все, к чему он ни прикасался, рушилось, бедовало. Сто раз попадал в тюрьму, сто раз из нее выбирался. Врал и по-русски, и по-казахски одинаково ловко. Сколько он девушек завлек, развратил, бросил, ему жениться да развестись так же легко, как вывернуть шапку да надеть. Даже камень, брошенный ему в голову, лип к нему, бьешь его, а он лишь жиреет, как барсук. Сучит копытами, как жеребец, лоб выпуклый блестит, глазки играют, ноздри курносого носа подрагивают. Поджар, живчик, подлетает, как черт. Не усмотришь, как мелькают его руки, не уследишь, куда двинулся, сто масок на лице.