Миссия Бога - Кристофер Райт

Но как я уже неоднократно говорил, такая модель не существует ради себя самой. Это лишь часть более широких отношений и более всеохватывающего замысла Бога относительно всех народов земли. Внешний треугольник – Бог, человечество, земля – хорошо представлен в речи Павла перед языческой аудиторией в Афинах – говорить об отношениях Яхве с Израилем для этих слушателей не имело никакого смысла. Поэтому Павел излагает ветхозаветное учение о творении без цитирования каких-либо текстов Писания.[333] И хотя этот внешний треугольник все еще остается базовой платформой для взаимодействия Бога с человечеством на протяжении всей истории, эти отношения были искажены и испорчены человеческим грехом и восстанием. Отношения нарушены народом во всех сферах: человеческие существа больше не любили Бога и не повиновались ему, поэтому оказались под Божьим гневом; человечество оказалось во вражде с землей; земля была проклята Богом и освободится от проклятия только после искупления человечества. Такая мрачная реальность падшего состояния человечества представлена Павлом в Послании к Римлянам. Мы – падшее человечество, живущее на проклятой земле.

Но внешний треугольник – это также платформа или арена Божьей миссии. Все, что Бог сделал в Израиле и для него (внутренний треугольник), было сделано ради высшей цели: благословить все человечество и совершить искупление всего творения (внешний треугольник).

Если мы добавим к нашей структуре новозаветное исполнение ветхозаветных ожиданий, то увидим другой треугольник, включающий новозаветную общину народа Божьего (верующие во Христа иудеи и язычники) и новое творение (новые небеса и новую землю, на которой Бог будет пребывать вечно со своим искупленным человечеством).

Поэтому наше внимание будет сосредоточено на внешнем треугольнике – всеохватывающей миссии Бога, которая оставляет след на протяжении всей истории человечества. Этому и будет посвящена четвертая часть книги.

Во-первых, поговорим о земле как сфере и объекте Божьей миссии, и, следовательно, объекте той миссии, к которой мы призваны (глава 12). Во-вторых, поговорим о человечестве (глава 13) и увидим, как некоторые великие утверждения библейской веры о том, что значит быть человеком, отражаются на нашем понимании миссии, например, достоинство человека, как сотворенного по образу Божьему, а также греховность человечества и вторжение зла. В этой главе также рассмотрим ту часть Ветхого Завета, которая наиболее тесно связана с доктриной о творении и многонациональном человечестве (к сожалению, ею часто пренебрегают, рассматривая богословие миссии), – Литературе Мудрости. Мы поговорим о значимости этой части Писания для верного представления о миссии к различным культурным контекстам. Наконец, мы обратимся к миру наций и рассмотрим (в главе 14) захватывающее эсхатологическое видение, где показана роль Израиля в Божьем плане относительно народов человечества, что, вероятно, больше, чем любая другая тема в Ветхом Завете, вдохновила на миссионерскую работу церковь Нового Завета (глава 15).

12. Миссия и Божья земля

Вот у Господа, Бога твоего, небо и небеса небес, земля и все, что на ней (Втор. 10, 14).

Утверждение о том, что Господь, Бог Израиля, владеет всей вселенной, отзывается эхом в знакомом утверждении Пс. 23, 1: «Яхве принадлежит земля и полнота ее» (перевод автора), и в менее известном заявлении самого Бога, с которым он обращается к Иову в контексте перечисления величественных дел творения: «под всем небом все Мое» (Иов 41, 3).[334]

Земля принадлежит Богу

Земля принадлежит Богу, потому что он сотворил ее. По меньшей мере, это говорит нам о том, что она не принадлежит нам. Мы не хозяева этой планеты, даже если порой наше поведение говорит об обратном. Бог – господин на этой земле, а люди – лишь его управители. Бог доверил нам землю (Пс. 114, 16), но у нас нет никаких прав заявлять, что она каким-то образом перешла в нашу собственность. Следовательно, как и в любых отношениях арендодателя и арендатора, Бог потребует у нас отчета за то, как мы обращались с его собственностью. Следует упомянуть несколько измерений такой веры в творение как Божью собственность, поскольку они имеют важное миссиологическое значение.

Благость творения

Благое творение – одна из наиболее ярких и часто повторяющихся тем Быт. 1 и Быт. 2.[335] Шесть раз в повествовании Бог объявляет свое дело «хорошим». Подобно главному шеф-повару, предлагающему гостям роскошное застолье из множества блюд, Бог смакует каждый деликатес из своей творческой мастерской, пока после главного блюда, во время седьмого и завершающего вердикта, Бог не объявляет: «все хорошо весьма». Вся восхитительная еда была торжеством навыков и искусства шеф-повара.[336]Это простое повторяющееся утверждение весьма многозначительно.

Во-первых, благое творение может быть делом только благого Бога. Это противопоставляет еврейское повествование о сотворении древним ближневосточным повествованиям, в которых начальства и боги естественного мира враждебны друг другу, а различные аспекты естественного устройства объясняются как результат этой враждебности. В Ветхом Завете естественное устройство по своей сути и происхождению благое, как дело единого благого Бога – Яхве. Значение благости творения в Библии отчасти состоит в том, что оно свидетельствует о Боге, сотворившем все вокруг, отражая одну из сторон его характера (например, Иов 12, 7–9; Пс. 18, 29; 49, 6; 64; 103; 148; Деян. 14, 17; 17, 27; Рим. 1, 20). Книга Притчей говорит: «Кто теснит бедного, тот хулит творца его» (Притч. 14, 31; ср. 17, 5, потому что бедный – это тоже человек, созданный по образу его творца). Аналогично: «Кто уничтожает или разрушает землю, тот порочит своего творца» (потому что земля – часть творения, несущего печать благости Бога). Наше отношение к земле – это наше отношение к Создателю и его слову.

Во-вторых, творение благое по сути. Оно таково независимо от человеческого присутствия или суждения. В рассказах о творении утверждение «хорошо» произносит не Адам или Ева, а сам Бог. Поэтому благость творения (которая включает и красоту) богословски и хронологически предшествует человеческому суждению. Это нечто, что Бог видел и утвердил прежде, чем появился человек, созерцающий это. Поэтому благость творения не определяется наслаждением прекрасным летним пейзажем, как и не определяется она пользой, которую приносит человеку окружающий мир. Скорее, утверждение о благости творения – это печать божественного одобрения на всем, что им создано по мере сотворения: возникновение света (Быт. 1, 4), рождение континентов из океанов (Быт. 1, 10), появление растительности (Быт. 1, 13), создание солнца и луны для отделения дней и времен (Быт. 1,