Щит Давида. Толкование псалмов, используемых в православном богослужении - Александр Сатомский

Смерть уже побеждена Его победой. И победив смерть и ад, Христос так же сходит в отчаявшиеся души, оплакивающие собственную богооставленность, и наполняет их Собою!

Сто второй псалом

1 [Псалом Давида.] Благослови, душа моя, Господа!

Благослови, мое сердце, имя святое Его!

2 Благослови, душа моя, Господа,

не забывай всех благодеяний Его!

3 Прощает Он все грехи твои,

исцеляет все недуги твои,

4 спасает от гибели жизнь твою,

милостью и щедротами венчает тебя!

5 Насыщает тебя дарами Своими —

и ты вновь молода, как орлица!

6 Правосудие вершит Господь —

заступается за всех угнетенных.

7 Он явил Моисею Свои пути,

сынам Израиля – Свои чудеса.

8 Щедр и милостив Господь,

долготерпелив, милосерден.

9 Не навеки ярость Его,

не навсегда гнев Его.

10 Не по нашим грехам поступает Он —

не сполна за них воздает.

11 Как высоко простерто небо над землей —

так велика милость Его к боящимся Его.

12 Как далек от востока запад —

так удалил Он от нас грехи наши.

13 Как любит отец своих сыновей —

так любит Господь боящихся Его.

14 Он знает, из чего сделаны мы,

помнит, что мы – только пыль.

15 Человек и жизнь его – что трава,

как цветок полевой, он отцветает,

16 дунет ветер, и нет его,

будто никогда здесь и не было.

17 От начала и до конца времен

милостив Господь к боящимся Его,

18 добром платит детям и внукам тех,

кто соблюдает договор с Ним,

помнит и исполняет законы Его.

19 Господь на небе воздвиг Свой престол,

над всем миром царствует Он.

20 Благословите Господа,

ангелы Его могучие,

исполняющие слово Его,

послушные голосу Его.

21 Благословите Господа, все воинства Его —

слуги, исполняющие волю Его!

22 Благословите Господа, все творения!

Всюду – царство Его!

Благослови, душа моя, Господа!

Насколько радикально противоположен данный текст только что рассмотренному! В некотором смысле он и поставлен следом за ним как попытка ответа на его вопрошания. «От начала и до конца времен милостив Господь к боящимся Его… Всюду – царство Его!»

Сто второй псалом очень хорошо соотносится со следующим за ним псалмом 103-м, о котором мы говорили, когда обсуждали псалмы вечерни. Сто третий псалом – гимн-размышление, воспевающий благость творения и приносящий благодарность за нее Богу. От Левиафана в море до даманов в скалах, от львов, выходящих на ночные свои хищнические труды, до человека, утром берущегося за плуг, – во всем замысел Бога, во всем рука Его. Автор предлагает читателю осмыслить, рассмотреть эту руку Бога в творении. Сто второй псалом значительно более линеен. Он не предлагает никакой медитации, он предлагает сразу благословлять и благодарить Бога за все, что есть в бытии.

Но что значит – благословлять Бога? Обратное нам ясно. Апостол Павел говорит: «Без всякого же прекословия меньший благословляется большим» (Евр. 7: 7). Бог благословляет человека: человек мал, недостаточен, всегда нуждается в помощи и поддержке от Него. Благословение – это и есть преподание помощи от Бога человеку. Все логично. Но Ветхий Завет регулярно обращается и к иной схеме – когда человек благословляет Бога, благословляет имя Божие. И в Евангелии можно увидеть подобный подход. В молитве «Отче наш» мы слышим ту же мысль: «Отче наш, сущий на небесах! да святится имя Твое…» (Мф. 6: 9). Мы призваны освящать имя Божие, благословлять имя Бога. Как так? Бог самодостаточен, а мы нет. Что вообще в этом контексте мы можем? И вот здесь мы касаемся очень большой и сложной темы.

Если подходить к языку молитвы, скажем так, с философской меркой категории языка, то он в большинстве случаев оказывается бессмысленным: он не осуществляет никакого конкретного действия. Например, в обычной речи мы используем преимущественно повествовательные предложения. Мы сообщаем собеседнику нечто, о чем он до этого не знал, приобщаем его к какой-то реальности, к которой он приобщен не был. Он обогащается через это взаимодействие, поэтому и взаимодействует с нами. «Идет дождь», – говорим мы находящейся дома супруге, придя с улицы. Теперь она, собираясь в магазин, возьмет с собой зонт – коммуникация состоялась. Жена узнала то, что было ей ранее неизвестно, и это ей помогло.

Когда же мы говорим что-то Богу, можем ли мы этой речью Его как-то обогатить, сообщить Ему нечто, чего Он до этого не знал? Не можем. Но Бог настаивает на этой коммуникации. Христос озвучивает это парадоксально, с одной стороны говоря: «… знает Отец ваш, в чём вы имеете нужду, прежде вашего прошения у Него» (Мф. 6: 8), но с другой – настаивая на молитвенном постоянстве: «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам…» (Мф. 7: 7). Парадокс разрешается очевидно: пребывание в молитве ценно и жизненно необходимо для человека, Бог же пребывает в ней как адресат в коммуникации из любви к Своему созданию. Это радикально отличает логику молитвы монотеистических религий от логики молитвы в политеизме. Если богов много и они ограниченны и не безусловно благи, то человек должен призывать их к милосердию и вниманию, совершая для них жертвы: они нуждаются в жертвах. Поэтому Христос говорит, что молитва язычников продолжительна – те в многословии своем хотят быть услышанными.

Истинный Бог не таков. Молясь и обращаясь к Богу, не Его я вовлекаю в отношения со мной, а я вовлекаюсь в отношения с Ним. Когда я благословляю Бога, я не пытаюсь нечто сообщить от своих щедрот Ему, я пытаюсь раскрыться перед Ним, предложить Ему как область действия жизнь и мир. Ведь благословлять – это «говорить хорошее слово». Так я признаю Его благость и ей отворяю двери. Благословляя имя Божие, я совершенно доверяюсь Богу. Все, о чем я в молитве повествую, я полностью предлагаю Ему к действию и оперативному вмешательству.

Поэтому и псалмы, будучи молитвенными текстами, регулярно обращаются к истории, и мы регулярно обращаемся в молитвах к истории. Наша молитва перед исповедью начинается словами: «Бо́же, Спаси́телю на́ш, и́же проро́ком Твои́м Нафа́ном пока́явшемуся Дави́ду о свои́х согреше́ниих оставле́ние дарова́вый, и Манасси́ину в покая́ние моли́тву