Мифы русского народа. Духи и демоны, ведьмы и колдуны, загробный мир и его обитатели - Елена Евгеньевна Левкиевская

спросил у одного из участников игрищ, кто же такой Ярила, и получил ответ: «Он, Ярила, любовь очень одобрял». А название «Ярилина плешь» восходит к очень древним по происхождению, однако существовавшим еще в начале XX в. обрядам «погребения Ярилы», совершавшимся поздней весной или в начале лета. Во время таких обрядов, сопровождавшихся веселыми гуляньями и пьянством, из деревянного обрубка, веток и тряпок делали куклу, изображавшую мужчину с его естественными половыми принадлежностями. Куклу клали в гробик, и пьяные бабы закапывали его с разными причетами. В окрестностях Владимира, например, этот праздник назывался «Ярилову плешь погребать». Если знать, что во многих русских говорах словом плешь называют детородные органы, то становится понятным и название холма, на котором праздновали «ярилки», и смысл обрядового погребения Ярилы – побудить землю стать более плодородной.

В Белоруссии в конце прошлого века «Ярилины гулянья» праздновали в конце апреля. Крестьяне выбирали красивую девушку, наряжали ее в белые одежды, на голову ей надевали венок и сажали на белого коня. Хоровод девушек, также с венками на головах, сопровождал коня к полю, распевая песню:

Волочился Ярило

По всему свету,

Полю жито родил,

Людям дети плодил.

А где он ногою —

Там жито копою.

А где он ни глянет —

Там колос зацветет.

После принятия христианства некоторые черты Ярилы воспринял св. Юрий (Георгий). Во-первых, этому способствовали созвучие и смысловое сходство имен Ярилы и Юрия: слова с корнем юр- имеют значения, сходные со словами, образованными от корня яр. В народном культе св. Юрия также можно усмотреть черты Ярилиных игрищ. Например, в Полесье весной, на Юрьев день принято было кувыркаться и попарно – парень с девушкой – кататься с боку на бок по полю. Местные жители так объясняли смысл праздника: «Катались на Юрия по житу. Раненько, до восхода солнца. С хлопцем покатаешься – чтоб хлопец любил. Чтобы любились, чтобы “прикочнулся” ко мне, чтобы взял меня замуж».

Во-вторых, народный культ приписывал св. Юрию покровительство урожайности нив и плодовитости скота. В церковном календаре св. Юрию было посвящено два праздника – весенний и осенний (23.04 / 6.05 и 26.11 / 9.12), и приходились эти даты как раз на начало и конец теплого времени года, а следовательно, и сельскохозяйственных работ. Пастбищный сезон продолжался от «весеннего Юрия», когда скот первый раз по весне выгоняли на пастбище, до «осеннего», когда скот на зиму загоняли в хлев. «Весенний Юрий» начинал лето. В народе считали, что у св. Юрия хранятся ключи, которыми он отмыкает весну и землю, скованную зимними холодами. В белорусской песне Юрия просят: «Подай, Юрью, звонки ключи, отомкнуть красну весну, теплое лето».

Напоминает «ярилки» и обряд, совершавшийся в день «весеннего» Юрия в некоторых местах России. В этот день в селе выбирали красивого парня, украшали его зелеными ветками и травами, а на голову клали большой круглый пирог. Он шел с этим пирогом в поле, а хоровод девушек сопровождал его с такой песней:

Святой Юрий по полям ходил

Да жито родил.

Трижды обойдя вокруг засеянных полей, участники обряда разводили костер, а принесенный пирог делили на всех и съедали. Все эти действия должны были способствовать хорошему урожаю.

Представление о власти Юрия над плодородием земли отразилось и в обычаях засевать в этот день огород. Сеять, по обычаю, должна женщина, притом раздевшись донага, так как ее женская плодородная сила соединяется с плодородием Юрия.

В день святого Юрия сеют огурцы. Да вот уже женщина скинет сорочку и сеет в грядку, которую приготовила накануне. Сеет и говорит: «Юрий, Юрий, роди огурочки, ведь я уже без сорочки». А у нас один мужик засел в кустах, когда женщина сеяла огурцы. Она сеет и говорит: «Юрий, Юрий, роди огурочки, ведь я уже без сорочки!» А он за кустом сидит и говорит: «Урожу, урожу!» Она прислушивается, а он повторяет: «Я же тебе говорю, что урожу!»

А вот как рассказывают о праздновании «весеннего» Юрия в Полесье.

На Юрия идет вся семья – дети, родные, в поле. Берут провизию: яйца, мясо, сало, водку и хлеб. Расстилают скатерть на поле, садятся и говорят: «Господи, помоги на все доброе». И пообедают, немного песни попоют. А после остатки еды и кости закапывают там, где жито посеяно. Поедят, а остатки, крошки посыплют по житу. И в жите катаются, и дети катаются в жите. И дети берут красные яйца и катают их по житу. Обязательно нужно, чтобы были крашеные яйца, как на Пасху. Их красят накануне Юрьева дня. Дети берут крашеные яйца и бьются ими – у кого яйцо крепче. А после очищают и едят, а скорлупки закапывают в поле. И взрослые катаются по житу. И взрослые, как пьяные, как пьяные, катаются.

На «весеннего» Юрия крестьяне обязательно ходили в поле смотреть жито. Хозяин клал в жито каравай хлеба, отходил на несколько шагов и замечал, «спрятался» ли хлеб во всходах.

На Юрия в жито идут, пирог кладут. Берут пирог такой испеченный, длинненький. И если жито уже так высоко, что пирог «спрятался», что его не видно в жите, значит, будет хороший урожай.

Купала (Купало)

Если по обрядам и сохранившимся описаниям мы можем восстановить первоначальный образ Ярилы, то имя Купала существует только в названии народного праздника Ивана Купалы, отмечаемого в ночь на Рождество Иоанна Крестителя (24.06 / 7.07), и, скорее всего, обозначает персонификацию этого праздника, а не какое-либо божество. Сведения о том, что Купала – действительно имя божества[26], а не просто название праздника, содержатся лишь в поздних средневековых источниках, в частности в Густынской летописи начала XVII в.: «Сему Купалу память совершают в навечерие Рождества Иоанна Предтечи… с вечера собирается простая чадь (простые люди. – Авт.) обоего полу и сплетает себе венцы из съедобных трав или корений и, препоясавшись растениями, разжигают огонь, где поставляют зеленую ветвь, и, взявшись за руки, около обращаются окрест оного огня, распевая свои песни, через огнь перескакивают, самых себя тому же бесу Купалу в жертву приносят. И когда нощь мимо ходит (проходит. – Авт.), тогда отходят к реке с великим кричанием… умываются водой». Подобные языческие обычаи, естественно, строго порицались церковью, поэтому в том же XVII в. среди вопросов, которые священник был обязан задать верующему на исповеди, был и такой: «К Рождеству праздника Иоанна Предтечи бесчиния какова и плясания не творил ли? В лес по траву и