Шок и тремор. - Сергей Николаевич Зеленин

Подумав с минуту:

- Возможно на острове русские. Проведите осторожный ночной поиск и найдите телефонный кабель – он обязательно должен быть. Как только начнётся стрельба – перережьте его и без шума ликвидируйте связистов, которых отправят на поиски разрыва. Без приказа от начальства, гарнизон будет сидеть тихо и нам мешать не будет…

Заговорщически подмигнув:

- …И мы ему тоже, сидеть тихо мешать не будем.

«Старшой», начал было умничать:

- Если действительно начнётся война, так может мне с моими егерями атаковать и занять остров Германсэ?

- Не вижу в том особой надобности, господин старший лейтенант. Если мы здесь начнём стрелять, русские сами к нам явятся с того острова. Ваша задача – устроить и перебить их. Тогда, в следующую ночь, мы сможем уйти к своим через Германсэ и группу островов за ним.

Хитро улыбнулся ему и командиру пулемётного взвода в звании прапорщика:

- А Вы думали, я вас сюда как смертников привёл? Чтоб «с честью» погибнуть? Не имею такой привычки и вам её приобретать не советую!

Обе 37-мм пушки затащили на берег и за неимением возможности выкопать нормальный окоп, из камней и кусков слежавшегося снега стали сооружать «орудийные дворики» русской буквой «П», которые потом замаскировали срубленными ветками.

Расчёт капитан Вуорела оказался верен: здесь была довольно глубокая выемка в береговой черте острова, представлявшая относительно безопасное место во время артобстрела. Кроме того из-за той же особенности рельефа местности, находящееся в трёхстах-четырёхстах метров от материкового берега место огневой позиции противотанкового взвода - с берега было видно лишь в довольно узком секторе: двадцать-двадцать пять градусов.

А это значит, что?

Словами самого офицера:

- Идеальное фланкирование огня! Пока русские танки не въедут вам в прицел бортами, они вас не увидят. А потом уже будет поздно.

Кроме того, он поделился с командиром противотанкового взвода, боевым опытом:

- Перед каждым орудием соорудите из камней и снега укрытие, замаскируйте его и в каждый посадите по два солдата со срубленными молодыми деревьями. Пусть перед каждым выстрелом раздвигают их по команде командира орудия, а после – сдвигают.

Предупредил командира взвода:

- Оба орудия должны стрелять залпом по одному и тому же танку. Чтоб наверняка. После каждого залпа обязательно делайте паузу в одна-две минуты… Не частите!

Право выбрать огневые позиции для его трёх «Maxim M/32-33», капитан Вуорела предоставил командовавшему им пулемётным взводом прапорщику:

- Русская пехота должна быть отсечена от танков. Но при этом, ни места расположения пулемётов, ни – противотанковых пушек, не должны быть обнаружены противником. Стрельбе с закрытых позиций118 Вы и ваши расчёты обучены?

- Так точно!

- Ну, тогда действуйте. Выберете позицию, а пристрелку произведёте уже в ходе боя.

Место для импровизированного полевого лазарета капитан Вуорела выбрал метрах в трёхстах вглубь острова. Здесь согласно старой топографической карте должен был быть песчаный карьерчик в коем жители посёлка Лаппохья, прежде добывали себе песок для хозяйственно-строительных нужд.

Придя сюда с приданным его «Боевой группе «Ернэн»» санитарным отделением, он вдруг неожиданно для себя обнаружил…

Рояль.

В смысле – неизвестно кем, когда и в каких целях выкопанную землянку. Не хватало правда, входной двери и печи, а так сие подземное сооружение оказалось сравнительно большим и просторным и даже оснащённым кой-какой мебелью: сколоченными из нестроганых досок двухэтажными нарами и такой же конструкции стола, над которым висела старая керосиновая лампа и лавок.

Лично спустившись по деревянным ступенькам вниз, тщательно обследовав находку лично, капитан Вуорела приказал командиру санитарного отделения в чине младшего сержанта навести здесь порядок и готовиться к приёму раненых.

Свой командно-наблюдательный пункт (КНП) командир «Боевой группы «Ернэн»» расположил справа, на наиболее выдающимся в сторону перешейка мыске. Опять же – никаких окопов и тем более траншей: бруствер из натасканных солдатами камней - за которым можно укрыться от пуль и осколков, сидя на охапках нарубленных сосновых лап. Оставив здесь своего товарища с телефоном, два связиста отправились в обратный путь уже напрямую, по пути разматывая провод и ориентируясь на «огонёк» впереди. И уже через минут тридцать, телефонист смог протянуть ему трубку:

- Вас, господин капитан.

На проводе был майор, который подозрительно участливо спросил:

- Как устроились?

- С комфортом. Вот только завидовать никому не советую.

- Как «соседи»?

- Пока не шумят.

В стороне полустанка Лаппвик119 продолжалась обычная жизнь финской таможни. Ярко горел электрический свет в окнах и уличные фонари, освещая часовых на перроне и занимающихся своими делами железнодорожников. Не было заметно никаких следов светомаскировки и на советской стороне.

Поговорив с руководством, получив последние «ц/у» (ценные указания) которые тут же забыл и больше никогда не вспоминал, капитан спохватился:

- А который час, интересно?

Подсветив фонариком, посмотрел на часы: без двадцати минут час ночи. Действие последнего русского ультиматума закончилось сорок минут назад.

Вслух он:

- Запаздывает «сосед», запаздывает… Значит, всё-таки утром. Ну, что ж… Подождём!

***

1 апреля 1941-го года. Вторник.

Соорудив орудийный «дворик», расчёт 37-мм орудия капрала Путте Алатало закатил туда свой «Бофорс», раздвинул-закрепил станины и, всуе поминая «Здорового духа» и его уважаемую матушку, занялся «окопчиком» перед орудийной позицией. Не мудря лукаво, его так же наскоро соорудили из камней - которыми так богаты как местные острова, так и финская земля в целом. Получилось не весть Бог что, но укрыться за ним сидя, было можно.

После этого, несколько поодаль от огневой позиции солдаты точно таким же образом соорудили укрытия для взводного начальства и склада боеприпасов.

Наскоро замаскировав свои «архитектурные сооружения» срубленными сосновыми ветками, расчёт с разрешения командира взвода стал устраиваться на ночлег. Всё с помощью тех же хвойных лап, устраивая себе лежаки прямо на подмёрзшем с вечера снегу.

Не успели разгорячённые маршем и работой солдаты остыть и принять «горизонтальное положение», как в сопровождении «Тучи» на огневой позиции появился «Здоровый дух». Осветив фонариком с синим стеклом результат их ударных трудов, он скептически хмыкнул, но ничего не сказал.

Капрал Путте Алатало решился поднять давно наболевший вопрос:

- Господин прапорщик, разрешите обратиться к господину капитану!

«Туча» недовольно поморщился:

- Разрешаю…

- Господин капитан, разрешите…?

- Разрешаю, капрал.

- Нас отсюда «рюссе» не видно, разрешите разжечь хотя бы самый маленький костерок? Консервы разогреть? Или, хотя бы курить?

Сам не курящий и не «употребляющий», «Здоровый дух» не одобрял подобные