Время тьмы - Майкл Коннелли

К выстрелам, конечно же, присоединялись законные фейерверки и петарды, создавая уникальный для города звук, который с годами становится таким же надежным, как смена календаря.

На перекличке было восемнадцать вызовов, связанных со свинцовым дождем. В основном жертвами становились лобовые стекла, хотя за год до этого Бэллард получила вызов по делу, в котором пуля, пролетев через световой люк, попала в плечо стриптизерше, танцевавшей на сцене внизу. Падающая пуля даже не пробила кожу.

Но зазубренный кусок падающего стекла светового люка сделал клиенту, сидевшему недалеко от сцены, новый пробор в его волосах. Он решил не писать заявление в полицию, потому что это показало бы, что место, где он находился, не совпадает с тем, где он должен был быть, как он сказал своей семье.

Сколько бы ни было вызовов, патруль справлялся с большинством из них, если только не требовался детектив. Бэллард и Мур ждали в основном одного вызова. О Полуночниках.

Это была болезненная реальность: иногда нужно, чтобы хищники нанесли новый удар в надежде на ошибку или новую улику, которая могла бы привести к разгадке.

Полуночники — так Бэллард неофициально называла двух насильников, которые за пять недель напали на двух женщин. Оба нападения произошли в праздничные ночи — в канун Дня благодарения и Рождества. Эти случаи были связаны между собой по способу действия, а не по ДНК, поскольку Полуночники старались не оставлять после себя ДНК. Каждое нападение начиналось вскоре после полуночи и продолжалось целых четыре часа, в течение которых хищники по очереди насиловали женщин в их собственных постелях, завершая истязания тем, что отрезали по большому клоку волос каждой жертвы ножом, который был приставлен к ее горлу во время кошмарных мучений. Кроме этого, и другие унижения, применявшиеся при нападении, помогли связать эти случаи, выходящие за рамки редкого случая изнасилования командой из двух человек.

Бэллард, как детектив третьей, ночной смены, открыла оба этих дела. Затем она передала дела детективам дневного дежурства из отдела по борьбе с сексуальными преступлениями Голливудского участка. Лиза Мур была членом этой группы из трех детективов. Поскольку Бэллард работала в те смены, когда произошли нападения, ее неофициально включили в команду.

В прошлые годы пара серийных насильников сразу же привлекла бы внимание отдела по борьбе с сексуальными преступлениями, который работал в здании полицейской администрации в центре города в составе элитного отдела по расследованию грабежей и убийств.

Но в результате сокращения мэрией финансирования полиции это подразделение было расформировано, и делами о сексуальных нападениях теперь занимались детективные отделы. Это был пример того, как протестующие, требующие прекращения финансирования полицейского департамента, добились своей цели косвенным путем. Политики города отвергли предложение о дефинансировании, но полицейский департамент спустил весь свой бюджет на борьбу с протестами, последовавшими за смертью Джорджа Флойда от рук полицейских в Миннеаполисе. После нескольких недель тактической тревоги и связанных с ней расходов у департамента закончились деньги, и в результате были заморожены наймы, расформированы подразделения и прекращены несколько программ. По сути, департамент лишился финансирования в нескольких ключевых областях.

Лиза Мур — прекрасный пример того, как все это привело к снижению качества обслуживания населения. Вместо того чтобы расследованием Полуночников занималось специализированное подразделение с большим количеством ресурсов, а также детективами, имеющими дополнительную подготовку и опыт в расследовании серийных преступлений, оно перешло к перегруженной работой и недоукомплектованной группе по расследованию сексуальных преступлений Голливудского участка, которая отвечала за расследование каждого изнасилования, попытки изнасилования, нападения, ощупывания, непристойного обнажения и заявления о педофилии в обширной географической зоне с большой плотностью населения. И Мур, как и многие в департаменте после протестов, стремилась сделать как можно меньше за время, оставшееся до выхода на пенсию, какой бы далекой она ни была. Она рассматривала дело Полуночников как временной отстойник, отвлекающий ее от привычного существования с восьми до четырех, когда она покорно заполняла бумаги в первой половине дня и вела минимальную следственную работу после этого, покидая участок только в том случае, если не было возможности выполнить работу по телефону и компьютеру. Назначение работать в ночную смену с Бэллард в новогодние каникулы она восприняла как большое оскорбление и неудобство.

Бэллард, напротив, восприняла это как шанс приблизиться к поимке двух хищников, от которых страдают женщины.

— Что ты слышала о вакцине? — спросила Мур. Бэллард покачала головой.

— Наверное, то же самое, что и ты, — сказала она. — Возможно, в следующем месяце.

Теперь Мур покачала головой.

— Засранцы, — сказала она. — Мы, блядь, первая помощь и должны получать ее вместе с пожарными. А вместо этого мы получим её с работниками бакалеи.

— Пожарные считаются медицинскими работниками. – сказала Бэллард. — А мы — нет.

— Я знаю, но дело в принципе. Наш профсоюз — дерьмо.

— Дело не в профсоюзе. Дело в губернаторе, в департаменте здравоохранения, во многих вещах.

— Гребаные политики…

Бэллард пропустила это мимо ушей. Эту жалобу часто можно было услышать на перекличках и в полицейских машинах по всему городу. Как и многие в отделе, Бэллард уже переболела Ковид-19. В ноябре она провалялась три недели, и теперь надеялась, что у нее хватит антител, чтобы дотянуть до появления вакцины.

Во время последовавшего за этим задумчивого молчания рядом с ними на одной из двух южных полос остановилась патрульная машина со стороны Мур.

— Ты знаешь этих парней? — спросила Мур, потянувшись к кнопке стеклоподъемника.

— К сожалению, — ответил Бэллард. — Натяни маску.

Это была команда P2, состоящая из Смоллвуда и Вителло, в крови которых всегда было слишком много тестостерона.

Они также считали себя "слишком здоровыми", чтобы заразиться вирусом, и игнорировали обязательное требование департамента о надевании маски.

Натянув маску, Мур опустила окно.

— Как дела на лодке с тунцом? — сказал Смоллвуд, широко улыбаясь.

Бэллард натянула маску, выданную ей департаментом. Она была темно-синего цвета с серебряным тиснением LAPD по линии челюсти.

— Ты мешаешь движению, Смоллвуд, — сказала Бэллард. Мур снова посмотрела на Бэллард.

— Правда? — прошептала она. — Маленькая дубинка[2]? Бэллард кивнула.

Вителло нажал на кнопку светового индикатора на крыше патрульной машины. Мигающий синий свет осветил граффити на бетонных стенах над палатками и лачугами по обе стороны эстакады.

Различные варианты надписей "На хуй полицию" и "На хуй Трампа" были забелены городскими службами, но под проникающим синим светом надписи проступали.

— Ну как? — спросил Вителло.

— Эй, там какой-то парень хочет заявить о краже