Нино и её призраки - Анна Теплицкая

Друзьями Ника оказались женатая парочка и еще две непонятные телки со светлыми волосами. Одна из них, девушка с овечьим лицом и длиннющими острыми ногтями (среднего роста! без груди! с резиновыми губами!), не сводила с Ника пылкого взгляда. Не требовалось владеть навыками экстрасенсорики, чтобы понять, как занято друг другом их внимание.

Как ни странно, разговор завязался интересный: друг Ника собирался взять проект и поехать зимовать на Бали, поэтому мы обсуждали перспективы фрилансеров («Культурные страны соперничают друг с другом за умы. А теперь фактически люди никому не принадлежат, они вольны перемещаться по всему свету и работать из любой точки мира». «Если у тебя есть виза», — многозначительно добавил Ник), спорили о плюсах и минусах дистанционной работы, с симпатией отзывались о молодых миллионерах, обалдевали от высоких доходов блогеров.

— Моя лучшая подруга Ия Беридзе на рекламе имеет от двух до четырех лямов в месяц, — сказала я.

— Да ладно? Это которая true_beridze? Я знаю ее, — ожила овечка с острыми ногтями.

— Ты и еще два миллиона человек, — грубо ответила я.

— Поля, не обижайся. Нино у нас не любит быть в тени других женщин, — подколол меня Ник.

— Какие глупости.

Своей шуткой он довел девицу до бешеного хихиканья. Отсмеявшись, она заказала самый терпкий коктейль Балтийского бассейна — «Святая Ахматова». В составе: водка, морошковый ликер, яблочное пюре и немного брусники, как утверждает официант — прямо из Сортавалы. Теперь девица будет соблазнительно сосать коктейль из трубочки, стучать по стеклу пластмассовыми ногтями и стрелять лисьими глазками в сторону моего любовника. Я поймала себя на мысли, что с удовольствием напихала бы ей карельских ягод прямо в уши.

— Так ты тоже из Грузии? — обратилась Поля ко мне с внезапно обнаруженным дружелюбием. — Я вот хочу посмотреть Тбилиси.

Ник не дал мне ответить, в этот раз он довольно быстро сделался пьяным и агрессивно-вдохновенным:

— Самый лучший совет — никогда не ездите в Грузию.

Я вытаращила глаза: «Почему это?»

— Кто туда ездит, тот субсидирует агрессивное русофобское государство.

— Правда? — расстроилась тупица. — А я слышала, что там очень вкусно и гостеприимно.

— Это все вранье и реклама вражеской страны.

Мне было понятно, что он выделывается перед девицами. И если вначале показалось, что он заинтересовался Полей, то сейчас я видела, что одной ему явно мало — он трахал глазами их обеих. На меня при этом ему было абсолютно наплевать. Дальше Ник пустился в путаные рассуждения, основной мотив которых можно было свести к тому, что Грузия всем обязана России: «Если бы не наша страна, Грузии как таковой не существовало бы». Я ответила ему гордым взглядом, полным пренебрежения.

— Что ты такое говоришь?

— Просто это к вопросу исторической благодарности. И вообще, я считаю, что грузины должны просить у нас прощения.

В моей груди вспыхнула не принадлежавшая мне ярость:

— Подонок. Да как ты смеешь! — прошипела я.

Женатая пара в ошеломлении переводила глаза с меня на него, телочки тоже попритихли.

— Успокойся, Ниноша. К тому же это правда, ведь именно русские назвали Грузию Грузией! Мы знаем, что до краха Российской империи вообще не было страны с таким названием. Местные называли земли Сакартвело, да ты сама это любишь повторять.

До меня дошло, что только что произошла великая измена: он предал меня ради них. Ник выкинул и растоптал то, что мне дорого. Меня потрясло, что человек, с которым я хотела жить, не заинтересован во мне и в моем мире абсолютно — меньше минуты ему понадобилось, чтобы стереть нашу близость и расставить нас по разные стороны, и ради чего — двух пластмассовых дур, которые даже не знают, где находится Грузия? Нет, он сделал это, потому что спонтанно так захотел. Не ради телок, а еще хуже — за просто так.

— У меня нет слов, — оформила я все свои мысли в единую сентенцию.

— Не принимай близко к сердцу, — обаятельно улыбнулся он, поняв, что перегнул палку. — Это просто моя жесткая реакция на двойные стандарты.

— Ты сам сплошь двойные стандарты. Ешь грузинскую еду, пьешь наше вино, да еще и трахаешься с грузинской женщиной.

Эти слова вызвали его недоброжелательный смех:

— Одно другому не мешает. Что тебя так бесит, не понимаю.

— Меня бесишь ты.

Это открытие меня потрясло. Я вспомнила тот случай с девкой на нашей кухне, вспомнила, что не смогла предъявить ему за Эстер, опасаясь показаться недостаточно продвинутой, вспомнила, как он смотрел на Ию… Да он бы все отдал, чтобы только сунуть ей между ног хотя бы пару раз, и, если бы только она ему это позволила, одним лишь взглядом, он бы ни на секунду не задумался обо мне. Будь уверена, Нино. Ни на одно долбаное мгновение. И тут до меня дошло: я не только не круче всех этих одноразовых телок, за которыми он носится по городу как болонка в поисках сук, что текут, а стою гораздо ниже их всех. Потому что он клеит их при мне, а меня при них — нет. И никогда ничего не изменится. Мною овладело разочарование. Я увидела больше, чем его недостатки, — я увидела его неуважение.

Я попрощалась с женатой парой и, проигнорировав телочек, вышла из ресторана на Добролюбова, достала пачку сигарет и затянулась. Несмотря на поздний час, проспект был оживлен.

Ник вышел за мной:

— Ты куда?

Я сыграла на резком контрасте моему обычному вранью:

— К мужу. Я тут обнаружила парадокс: я хотела стать твоей женщиной, чтобы ты без меня не мог.

А ты просто не можешь без всех остальных.

Глава 62

Наши отношения открылись мне вдруг с совершенно другой стороны — стороны примитивной бездуховности. Оказалось, что я была слепа, как прабабка Гогуца. Я думала, у нас глубокие запутанные взаимоотношения, думала, что мы две неординарные личности, непонятые и осуждаемые другими, думала, что мы притягиваемся, потому что не можем существовать раздельно, и вместе не можем тоже, а все оказалось гораздо банальнее — между нами просто не было любви, мы были друг другу не нужны и в глубине души всегда сами это знали.

Правда состояла в том, что Ник меня никогда не любил. Он много притворялся и мало