Штурмовик-8. Легенды морей - Валерий Михайлович Гуминский
Поговорив с Игнатом, он решил съехать из особняка и пожить в таком месте, где о нём никто не будет знать. Подумаешь, странствующий дворянин. Таких в Дарсии в последние годы развелось, как лягушек на болоте. Все суматошно прыгают с кочки на кочку, куда-то перемещаются, чего-то хотят. Этого и добивался виконт. Пока идёт следствие, ему лучше никуда не влипать, как сказал Игнат. Вот точно — влипать. Ёмкое по своей беспощадности слово. А влипнуть Ним мог куда угодно. Да хотя бы в лапы низаритов…
Никто, кроме командора, не знал истинной причины отъезда Агосто из особняка. Из окна его комнаты хорошо просматривался холм, на котором стоял белоснежный особняк с забавным названием «Шёпот ветра». Он был обнесён серой стеной с отваливающейся штукатуркой и имел только одни ворота, через которые можно было попасть внутрь. Каждое утро виконт подходил к окну, направлял подзорную трубу на холм и подолгу рассматривал окрестности, замечая каждую деталь, как его учил Игнат. Кто входит и выходит, сколько людей (примерно) живёт в этом особняке, кто привозит продовольствие, с кем общаются обитатели этого места. Ним уже знал, что здесь поселились низариты, и главной задачей эрла Сироты-Толессо было уничтожить гнездо убийц-«невидимок».
За неделю, что виконт прожил в гостинице, он смог составить примерный отчёт для командора. Например, один и тот же человек каждое утро в одно и то же время выходил из ворот и направлялся в город. Его маршрут пролегал через слободку. Интересно, что он не пытался сократить путь, проходя насквозь по извилистым улочкам пригородного поселения, а старательно обходил его стороной, словно боялся сунуться туда. Из чего Ним сделал вывод: низарит и в самом деле опасается местную публику, обитающую в слободке. Ничего удивительного, там даже днём чужака могли ограбить, а то и нож под ребро сунуть. А что творилось в слободе ночью — лучше не знать.
То, что этот человек является халь-фаюмцем, Ним был уверен. Характерный цвет лица сразу указывал на чужеземца, пусть даже он рядился в местные одежды. Виконту очень хотелось устроить на него засаду и выпотрошить все сведения о главаре, сидящем в «Шёпоте ветра», и чтобы тот назвал имя человека, заказавшего его. Будет с чем появится на суде, когда закончится следствие. Но… нельзя. Игнат строго-настрого запретил вольничать. Есть приказ: следить за убежищем низаритов и не предпринимать самостоятельно никаких действий. А ещё отдыхать, развлекаться с женщинами и ждать.
В последнее время он сошёлся с одной из барышень-поэтесс, сбежавшей из родительского дома в поисках вдохновения. Экзальтированная особа мучила постояльцев своими несовершенными виршами, но в постели была невероятно изобретательна и горяча. Виконта устраивало, что она приходила к нему поздней ночью, когда гостиница погружалась в сон, а очертания особняка уже нельзя было рассмотреть в подзорную трубу. А ранним утром она выскальзывала из постели, и сама, не дожидаясь просьб молодого человека, уходила в свою комнату. Можно было восхищаться такой осторожностью, но самое смешное, о любовной интрижке знали все постояльцы, поэтому столь снисходительно относились к любовному увлечению начинающей поэтессы.
Чтобы получить хоть какие-то дополнительные сведения о загадочных жильцах «Шёпота ветра», виконт попробовал разговорить хозяйку гостиницы. Утром она самолично подавала завтраки, так как постояльцы не сразу собирались в столовой. Многие спали до обеда, поэтому Ним устроился возле окна и дождался своей яичницы с беконом и зеленью.
— Хейзел, — обратился он к дородной женщине в свежем фартуке поверх платья, — могу ли я вам задать пару вопросов?
— Конечно, сударь, — хозяйка осторожно присела на край лавки напротив виконта. — Спрашивайте, если, конечно, это не касается военной тайны.
— У вас хорошее чувство юмора, — усмехнулся Ним.
— Куда же нам без него? — в ответ улыбнулась Хейзел. — Жизнь скучной показалась бы… да вы спрашивайте.
— Не скажете, чей это особняк на холме? Из моей комнаты очень хорошо его видно, порой долго его рассматриваю, а такое ощущение, что в нём никто не живёт.
— Сам особняк принадлежит одному знатному господину, который вместе с семьёй приезжает сюда на целое лето, а зимой сдаёт его в аренду. А живут сейчас там, кажется, аксумские торговцы. Я сама-то никогда их в глаза не видела, могу и ошибиться, откуда эти люди. Загорелые, кожа тёмная. Одно время закутанные в чёрные тряпки ходили, а потом стали носить приличную одежду. Пару раз мимо гостиницы молодой парень проходил, глазами зыркал во все стороны. Не удивлюсь, если у него под сюртуком нож спрятан.
— У кого сейчас ножа нет, — Ним ловко подцепил кусок яичницы и отправил в рот. — А сколько там людей?
— Да кто ж знает, — пожала плечами женщина. — Отсюда-то плохо видно, а вот с чердака ещё можно разглядеть. Но где я, и где чердак?
Она повела плечами, словно хотела показать, что с такой фигурой расхаживать под крышей опасно как для гостиницы, так и для неё самой.
— Вас это так интересует, сударь?
— Показалось, что я видел одного из этих людей, и не при самых удачных обстоятельствах, — виконту было важно зацепиться за какую-нибудь деталь, чтобы собрать как можно больше сведений. Играть в шпиона ему понравилось.
— Ну, если вы хотите что-то узнать, вам лучше поговорить с крестьянами, которые им еду поставляют в особняк, — Хейзен встала и чуть склонила голову. — Извините, сударь, мне надо завтрак готовить.
Она отошла, а Ним в задумчивости доел яичницу, запил водой из бокала, а потом направился к себе в комнату. Женщина подсказала ему здравую идею. Человек, привозящий продукты в «Шёпот ветра», всегда один и тот же. Если его перехватить на улице, когда он возвращается обратно, и попытаться разговорить — то станет ясно, какое количество низаритов прячется за массивными стенами особняка. Игнат же хотел раздавить этот гадюшник,
