За кулисами в Турине (Плохая война – 7) - Алексей Вячеславович Зубков

— Котик, что мы будем делать с золотом? — спросила Кармина, когда они с Фредериком вернулся из церкви на постоялый двор.

— Отдадим его королю, — сказал Фредерик.

— Прямо самому королю? Он правда здесь?

— Нет. Если отдадим королю, будет большой скандал. Он поссорится с мамой.

— Понятно. Всем, из-за кого влиятельный человек поссорился с любимой и не менее влиятельной мамой, лучше будет бежать подальше. И никакой награды вы с дядей Максимилианом не получите.

— Верно. Ты у меня умная.

— А какую награду вы могли бы получить? Ну так, в мечтах. На какой процент с оборота в триста тысяч вы с дядей можете рассчитывать? Или вы просто перевозчики? Тогда на какой тариф вы договорились?

— Ну, мы уже точно привезли не всю сумму, — вздохнул Фредерик.

— Начнем с того, какую сумму вы приняли у отправителя, пересчитали и обязались довезти.

— Мы вообще ничего не принимали. Ты сама знала с самого начала. Лис Маттео ограбил де Ментона, а мы ограбили Лиса Маттео. И ничего мы не пересчитывали, некогда было.

— Ты понимаешь, что Лис Маттео мог погрузить на галиот не все золото, которое он взял в доме Абрама? Может быть, он не успел выгрести все до дна, и остальное присвоил де Ментон. Может быть, Лис на берегу рассчитался с какими-то подельниками.

— Да все я понимаю.

— И вы с дядей неплохо так потратились на дорожные расходы. Двадцать три тысячи дукатов на охрану, которая не справилась!

— Всегда есть риск, что противников будет больше… — начал Фредерик.

— А та часть, которую мы сейчас везем, насколько усохла? — перебила его Кармина, — Дядя Максимилиан начал раскидывать монеты, потом толпа налетела на телегу. Потом де Ментон тоже наверняка запустил руки на дорожные расходы. Потом те, кто отбил золото у него. Потом Симон щедро так тратил на подготовку к свадьбе. Магистр Иеремия наверняка сколько-то присвоил.

— Деньги, которые мы взяли у Магистра и Симона, лежат в этой комнате. К чему ты клонишь?

— У меня есть несколько вопросов.

— Давай.

— Вы с дядей не обязались привезти какую-то определенную сумму. Верно? И тот, кто попросил дядю об этом, или приказал, не знаю, тоже не знал точную сумму. Вы ведь собирались сами украсть это золото у де Ментона?

— Стой-стой. Это уже не один вопрос. Никто не знал, что Лис Маттео украдет золото первым. Мы должны были украсть это золото. И должны были привезти его достаточно много, чтобы овчинка стоила выделки.

— Что ты должен делать с золотом, если окажется, что дядя Максимилиан не довез до армии ту часть, которая у него осталась на переправе? Ведь если он даже отбился, то у него всего примерно половина. Вы говорили об этом?

— Не говорили.

Фредерик задумался. Кармина села рядом и обняла его.

— Если дядя мертв, то лучше мне вообще о себе не напоминать, — сказал Фредерик, — Он попытался и погиб. Де Ментон назовет его грабителем. Массимо, который помог мне в Пьяченце, наверняка уже доложил, что меня ограбил епископ. После этого меня даже искать не будут. И тем более, ни меня, ни тебя не свяжут с тем золотом, которое у нас.

— Ага. А если дядя жив?

— Если он жив, но сидит где-то там в тюрьме, потому что не довез золото или довез мало, то в принципе то же самое. Тогда надо сдаваться тете Шарлотте, чтобы она помогла правильно использовать это золото для восстановления дядиной свободы и репутации.

Фредерик подумал еще немного и добавил.

— Это значит, что нам с тобой надо будет ехать в Круа через перевалы. Зимой. Если мы пристроимся в хвост королевской свите, то проедем нормально.

— Что, если дядя Максимилиан жив-здоров и довез золото? — спросила Кармина.

— Тогда просто спросим у него, какие расклады в армии и что делать с нашей частью.

— И он сможет отдать в армию короля и эту долю?

— Наверное. Это же королевское золото, а не наше. По справедливости нам за это воздастся.

— Армия короля это такое место, где решают по справедливости?

— Для рыцарей да.

— Хотелось бы верить, — вздохнула Кармина, — Потому что в том мире, где я жила раньше, никто ничего не отдает под гарантии справедливости. Только на заранее оговоренных условиях.

— Как нам с дядей, так и получателям во главе с коннетаблем совершенно не нужна огласка, — сказал Фредерик.

— Ты не думал, что вас проще убить, чтобы этой огласки точно не было? — спросила Кармина.

— Так никто не делает. Во всяком случае, я не знаю прецедентов.

— Может быть, ты не знаешь прецедентов, потому что всех болтунов своевременно поубивали?

Фредерик подумал еще немного.

— В любом случае, я не буду высовываться и что-то делать с золотом самостоятельно, — сказал он, — Или дядя в порядке, тогда он приедет в Турин ради поединка с Маккинли, и мы подумаем вместе. Или дядя не в порядке, тогда мы забираем золото и уезжаем к тете Шарлотте.

— Хорошо. Но будь очень осторожен, если встретишь дядю. Вдруг за ним следят. Не бросайся ему на шею. Лучше, может быть, я к нему подойду? Или передадим записку?

— Согласен. Ты у меня умная.

— Люблю тебя, котинька.

2. Глава. 25 декабря. Литейка

Утром двадцать пятого Симон и Пьетро разгрузили телегу в Санта-Мария-ди-Карпиче. Пьетро сложил слитки в угол кузницы и для себя положил рядом матрас, набитый соломой.

Монахи отложили все дела и занимались подготовкой костюмов и декораций. Вчера вечером из города привезли костюмы, оставшиеся у гильдий ремесленников от прошлых мистерий. Тодт по подсказкам Устина рисовал на больших холстах татар и Московию. Татары в халатах и с саблями выглядели как настоящие. Московия как сказочная страна.

В течение дня Устин несколько раз выводил монахов на боевые занятия. Вечером всех, а днем небольшими группами. Отца Августина, Мятого и францисканца Николя учил отдельно каким-то русским ударам, нетипичным для местного рыцарства.

Симон же при помощи Пьетро занялся слитками. Разжечь горн, положить пару слитков в тигель с крышкой, накапать сверху святой воды, придержать крышкой горячее золото и слить олово в ящик с песком. Скинуть золото в другой ящик с песком. Остывающие