Детектив к осени - Елена Ивановна Логунова

– А с момента похищения Маши уже сутки прошли! – напоминаю я. – Представь, что она пережила за это время!

Голубев молча распахивает дверь машины. Лара хватает его за полу пиджака:

– Одну минутку! Я уверена, Маша еще не проснулась! – и снова мне: – Да просто нам с тобой достался один шприц на двоих, некогда им было вторую порцию готовить, слишком быстро я подоспела.

Голубев вырывается, выскакивает из машины, пинает ближайщую кротовью нору, снова разворачивается к нам и голосом, в котором клокочет лава пробуждающегося вулкана, уточняет:

– То есть вы полагаете, что в башне сейчас находятся Маша, Томка и Наташкин урод?

– Чего это он урод, весьма красивый мужчина, – возражает Лара. – Подлец, правда, но красавцы почти все такие, – и запоздало проявляет деликатность: – О присутствующих не говорим.

– Окей, – после короткой паузы, за время которой он успевает нахмуриться, озадаченно поморгать и бледно улыбнуться, соглашается Голубев и сразу же принимается командовать: – Заходим сзади, там широкий навес, из башни нас не увидят – окна высоко. Подлеца я беру на себя, а вы хватайте Томку.

Он засовывает суперключ под брючный ремень и под прикрытием густых кустов, листва на которых уже пожелтела, но еще не успела облететь, по дуге поднимается на холм.

Я вопросительно смотрю на Лару: это именно то, чего она добивалась? Спонтанный штурм, эпическая битва 2.0, князь идет на врага персонально, без войска и вооружения?

– Вообще-то я думала, он какую-нибудь группу захвата вызовет, есть же у него свои силовики. – Подруга чуточку смущена, но быстро возвращает себе привычную самоуверенность. – Да ладно, что, мы с тобой вдвоем одну бабенку не завалим?

– Ты и одна завалишь, – юлю я.

Мне не хочется становиться боевой единицей.

Но Лара меня даже не слышит.

– Мушкетеры, вперед! – провозглашает она. – Один за всех – и все за одного! – и устремляется вслед за Голубевым.

Сомневаюсь, что меня – с моим-то ростом – взяли бы в мушкетеры, но сказать это некому. Лара уже за желтыми кустами, и я спешу за ней вдогонку.

Ну ладно, честно скажу: не очень-то спешу. И правильно делаю! Лара и Голубев прекрасно справляются без меня.

Когда я опасливо захожу в башню, все уже кончено.

Голубев держит на руках спящую дочь, Лара складывает в прозрачный пакетик специфический мусор – шприц и вскрытые ампулы. Два тела – мужское и женское – лежат прямо на земляном полу, хотя у стены стоит вполне удобная раскладная кровать с подушкой и одеялом. Постельное белье на ней явно чистое и свежее, на нем отчетливо видны заломы от утюга. Похоже, пребывание похищенной девочки в башне было достаточно комфортным.

– Вы же их не убили? – кивая на спящих на полу, спрашиваю я на всякий случай.

– Пока нет, – откликается Голубев, даже не взглянув на меня. Он смотрит на Лару и спрашивает ее: – Ты водишь? Возьми ключи, подгони машину.

Он поворачивается к Ларе боком, подставляя ей карман пиджака. Она достает из него ключи с брелоком, советует:

– На воздух ее неси, – и уходит.

Голубев тоже удаляется.

– Я их тут постерегу! – говорю я им вслед, хотя прекрасно знаю, что злодеи не скоро проснутся.

Просто не хочу мешать, быть третьей лишней. Вижу ведь, что Голубев и Лара уже на «ты». Мало что так способствует прогрессу в отношениях, как бой плечом к плечу.

Через пару минут у башни останавливается машина, Лара и Голубев заходят, за руки, за ноги поочередно вытаскивают наружу спящих. Меня о помощи не просят, даже, похоже, не замечают. Я вдруг пугаюсь, что меня тут забудут, и тороплюсь выйти из башни.

Голубев уже за рулем. Спящая Маша заботливо пристегнута на переднем пассажирском сиденье, двое остальных вповалку лежат на заднем.

– Я быстро, – говорит Голубев Ларе и трогается.

– Он же их не убьет? – снова спрашиваю я.

– Ты же видишь – даже полицию не вызвал, значит, разберется по-семейному, – отвечает Лара, провожая взглядом удаляющийся джип.

Тот скрывается за кустами, и подруга оборачивается ко мне:

– Так! Пока Игорёша ездит туда-сюда, предлагаю сходить на экскурсию. Когда еще реставрация закончится, а мы имеем уникальную возможность осмотреть историческую башню прямо сейчас.

Отказа она не ждет и, сразу ясно, не примет, поэтому мне не остается ничего другого, как снова последовать за ней.

«Игорёша!»

Пыхтя и сопя, мы небыстро поднимаемся по довольно опасной винтовой лестнице.

С открытой площадки наверху открывается потрясающий вид. Холмы, поля, петляющая река – как на ладони. Широкая полоса леса на горизонте желто-красная, как нарядный вязаный шарф. Позади, куда смотреть не особенно хочется, черепичные, железные, шиферные крыши теснящихся домов – наш милый скучный Глухов. А над всем этим – просторное чистое небо, синее и блестящее, как знаменитый делфтский фарфор.

– Когда ты поняла, что Сашенька замешан в похищении Маши? – спрашиваю я.

– Когда ты сказала, что он может быть настоящим отцом Ванечки.

– Не говорила я такого!

– Ты намекнула. А я сделала выводы: не случайно, значит, Ванечка приболел как раз вчера, в «папин день». Наверное, это его настоящий отец не захотел подвергать своего сына опасности. Заодно и Тамара для черного дела освободилась.

– Про Тамару не поняла. – Я морщу лоб.

– А что непонятного? С двумя детишками один Игореша не справился бы, обязательно взял бы с собой Тамару – свою будущую супругу. Тем более что для предстоящего суда ему нужно создавать картинку идеальной семьи.

Лара слегка мрачнеет, и я спешу ее подбодрить:

– А ты ему нравишься.

– Что? Кому? – Лара притворяется, что не понимает. Явно хочет услышать это от меня.

– Голубеву, кому же еще.

– Ой, оставь. У него таких, которые нравятся… – Лара машет рукой.

– То другое. А ему сейчас очень нужна порядочная женщина, на которой можно жениться. – Я упорно гну свою линию. – Логопед из детского сада подойдет идеально.

– Не беги впереди паровоза. – Подруга грозит мне пальчиком, но при этом игриво улыбается. – Давай наслаждаться тем, что уже имеем. А? Красота же!

Лара оглядывает дивные дали, широко раскидывает руки и поет:

– Зависит все, что в жизни есть! От поднебесной выси… Ну же, мелкая!

– Но наша честь… – подхватываю я сначала неуверенно, а потом с растущим энтузиазмом. – Но наша честь!

– От нас одних зави-исит! – выводим мы нестройным дуэтом.

Птицы срываются с карниза под нами, летят во все стороны бумажными самолетиками.

Лара провожает благосклонным взглядом последнего припозднившегося голубя и говорит:

– Кстати, о чести. Ты когда уже избавишься от