Разбор Фрица - Вадим Геннадьевич Курасов

— Ты все понял?! — вопрошал Тимофеич у Маркоменко после профилактической беседы.

— Я все понял, конечно! — Маркоменко с красным лицом и весь пропотевший поле такой профилактической беседы уверял нас, что напрочь забыл про заводчицу бульдогов.

— Это Кисель тебя послал? — продолжал я пугать Маркоменко.

— Нет, нет, что вы! Такой человек мне вообще неизвестен! — Маркоменко даже в мыслях себе не позволял «сдать» шефа.

— А кто тогда? Женщина избита. Кто за это ответит? — настаивали мы с замначальника.

— Все беру на себя, — не кололся Маркоменко.

— Ладно, иди пока, но пригласи сюда Рябоконя, пусть лучше сам придет, чем мы его поймаем! — наставлял Маркоменко замначальника отдела.

Рябоконь действительно пришел сам, с порога сообщил нам, что все понял, знает о том, что на женщин руку поднимать нельзя, и разберется со своими «молодыми», которые явно переборщили.

— Так ты очень вежливый и понятливый парень, Александр. С Рябоконем я уже беседовал сам, без Тимофеевича. А как же в зоне оказался?

— По недоразумению, Вадим, — тихо ответил Александр.

— Киселя знаешь? Он тебя послал долг выбить с предпринимательницы.

— На такие вопросы я не могу ответить, сам понимаешь, — не стал вилять Александр.

— Женщину оставить в покое, в этот раз ограничимся профилактической беседой, в следующий поедешь опять на родимую «тройку», — припугнул я Рябоконя.

— Спасибо, я все понял.

— За что спасибо? — теперь не понял я.

— За человеческое отношение.

Видимо, Александр был доволен, что обошлось без «отцовских».

Вызвали так же и риелтора, товарища юности Киселя, который и обратился за возвратом долга. Риелтор оказался хитрец почище Маркоменко и Рябоконя.

— Вадим Геннадьевич, она же мне официально должна. Десять тысяч долларов США заняла под проценты на своих собачек, все сроки прошли, денег нет, прячется, трубку домашнего телефона не берет. Пришлось обратиться к тем, кто специализируется на возврате долгов. Время такое, сами понимаете.

— Нет, я не понимаю, как можно поднять руку на женщину, — беседовал я с риелтором. — Фактически вы организатор вымогательства организованной преступной группой, — разъяснял я предпринимателю Уголовный кодекс. — Еще чуть-чуть — и требовали бы свой долг, уже находясь территориально в СИЗО.

— Ну что ж, раз так, долг придется простить, — вздыхал риелтор.

— Прям простить? — не поверил я. — Обращайтесь официально с исковым заявлением в гражданский суд. Этого вам никто запретить не может.

— Прощу по-христиански! — перекрестился риелтор.

— Дело ваше.

Позже, слушая переговоры Киселя и риелтора, мы смеялись всем отделом.

— Витя, а я им говорю: вы нарушаете закон, я этого так не оставлю, — хвалился предприниматель бандиту.

— Прям так и было? — посмеиваясь, удивлялся Кисель.

— Точно так и было! — храбрился риелтор. — У меня лучшие юристы, у вас будут большие проблемы! — продолжал врать Киселю предприниматель.

— Молодец, молодец, я в тебе не сомневался, — успокоил друга бандит.

Тут же Кисель перезванивает Крабу:

— Юра, представляешь, звонил барыга наш, говорит, зашугал весь шестой отдел практически в одного. Сам по-любому обосрался, жена говорила, бухал, два дня из дома не выходил, думал, его в шестерке закроют!

— Представляю, — смеялся Краб. — Маркоменко с Рябоконем тоже тряслись несколько дней после вызова в шестой отдел, а этот-то коммерс явно еще больше пересрался!

Рябоконь погиб в 1998 году. Формально застрелился сам у себя дома, в присутствии родных, из охотничьего ружья «Сайга». Фактически Краб подозревал Рябоконя и Маркоменко в крысятничестве: не донесли якобы деньги с какой-то темы эти два друга, — и дома у Рябоконя надавил на Александра.

— Ты мой близкий был, Саня, не ожидал я, что ты крыса! — предъявлял Краб Рябоконю у него дома, как я уже говорил.

Дома у Александра находилась семья, что не смущало Краба.

— Что мне сделать, Юра, чтобы ты поверил? — оправдывался Рябоконь.

— Застрелись, если мужик, — брякнул Краб, то ли не подумав, то ли зная определенную порядочность Рябоконя, рассчитывая на конкретный результат.

Результат не заставил себя долго ждать. Рябоконь вышел в другую комнату, где и прозвучал выстрел. Александр выстрелил себе из охотничьей «Сайги» в правую половину груди, возможно, рассчитывал все-таки остаться в живых после выстрела. Чуда не произошло. Александр Рябоконь скончался через несколько дней в больнице.

В близком кругу Киселя в 1993—1996 годах затесался и один ООР — особо опасный рецидивист Ровнягин Владимир по кличке Пряник. Пряника Кисель приблизил лишь с одной целью — натаскивать молодежь. Вот Пряника после смерти Киселева Джем и планировал назначить старшим этой многочисленной бригады, оставшейся после убийства Киселева В. Ю. Проблема была в том, что Пряник был наркоман, сидел на системе, употреблял опий и героин практически ежедневно, о чем ООР и сообщил напрямую Джему.

— Батя, я не могу встать на место Витьки, — вещал Пряник в Комсомольске на сходке.

— Некому, кроме тебя, ты старый бродяга, там одна молодежь, не сидевшая, не битая! Знаешь же, что положение в городе должны регулировать воры либо положенцы, оттянувшие десяточку минимум, вроде тебя! Фраера без идеологической базы действуют всегда по максимуму, да и менты их быстро накроют, — настаивал Джем.

— Да я больной человек, на системе, — пустил в ход последний козырь Пряник.

— Ладно, черт с тобой, — сдался Джем. — Сами выберите кого хотите, я подумаю.

Выбрали не столько самого умного и толкового, сколько самого рвущегося к власти — Краба.

Краб собрал уже свой близкий круг, куда, помимо спортсменов, вошли рецидивисты: Слава Макар, Вова Монах и Яша Ткач. Старшим у этого «отделения» был Слава Макар.

Застолье Крабовских с Михаилом Кругом

Застолье с Михаилом Кругом. Первый слева с крестом Краб

Владивосток. Крабовские. Примерно 2003 год. Четвертый слева направо — певец Слава Медяник

Крабовские на установке второго креста на Ярапе. В первом ряду четвертый слева Павел Демин, за ним ООР Пряник

Установка первого креста на Ярапе. Нижний ряд в центре — Павел Демин-Тихомиров. Над ним стоит ООР Ровнягин (Пряник).

Краб во время установки креста на базе отдыха Ярап

В центре Краб в шубе из меха калана. Краб гордился такой шубой, говорил: «Такая только у меня и у английской королевы»

Экскурсия вместе с Михаилом Кругом на могилу ВВЗ Киселя

Начало 90-х. Верхний ряд, второй слева — Вадик Сазон, держал кассу ОПГ Южный. Пропал без вести, позже обнаружен труп. Верхний ряд седьмой слева — Гога Кочахидзе, в 90- серый кардинал Хабаровска. По его просьбе Джемом коронован Кисель. Нижний ряд слева восьмой — Юрьев Владимир, кличка Урод, Хабаровский преступный авторитет. Нижний ряд пятый справа — Нарик, входил в близкий круг ОПГ Краба. В 1999 г собрал деньги с Крабовских якобы за подключение к сотовой связи (лимиты в те годы были ограничены), после с деньгами пропал

Крабовские на совместном мероприятии с ОПГ Гасана. Второй ряд в центре в черном пиджаке — Эйнулаев Гасан (Гасан) ответственный за этническую ОПГ в Хабаровске. Второй ряд пятый слева направо — Золотой, водитель — телохранитель Гасана

Глава 12. Киллеры ОПГ Краба

Сейчас уже не вспомню кто,

но кто-то из старших в 2003 году,

глядя на сваленный бурей возле «Ярапа» крест, сказал: «Ну все, походу нам конец!»

В 2002 году Крабу пришла в голову идея поставить крест на высокой сопке в тайге возле своей базы отдыха «Ярап». Крест был огромный, несколько метров в высоту. Подготовку на сопке вел все тот же охотник, он же штатный киллер группировки Павел Демин. Демин сделал сруб, куда вертолетом подвезли