Дом молчания - Донато Карризи

Под капюшоном виднелось лицо, изборожденное глубокими морщинами. В зубах, несмотря на дождь, тлела сигара.

– Богатая или бедная? – деловито спросил незнакомец, несколько огорошив Пьетро.

– Бедная.

– Тогда это на «ниве обездоленных». Пойдемте, я провожу, – сказал мужчина, оставив свою тачку.

Чего ж лучше? Пьетро с готовностью последовал за стариком. Название «нива обездоленных» наводило на мысли о месте, где хоронили тех, кто не мог позволить себе отдельную могилу. Но даже оно оказалось чересчур поэтичным для представшего перед ним зрелища. Длинная железобетонная стена с погребальными нишами на окраине кладбища.

Взгляд Пьетро заскользил вверх и вниз по могильным плитам. Он смотрел на фотографии умерших, бегло читая имена. Мужчины, женщины, старики, молодые, даже дети.

– Рассчитываете узнать по лицу? – поинтересовался провожатый.

То ли хотел ускорить дело, то ли из любопытства.

– Честно говоря, я ее никогда не видел, – рассеянно ответил Пьетро. – Знаю только, что на надгробии когда-то было нацарапано дерево…

Могильщик прошел метров десять вдоль бетонных сот и остановился перед нишей, расположенной у самой земли. На новенькой плите оказалась фотография пожилого мужчины, умершего совсем недавно.

– Она была здесь, – сказал служитель. – Мы на какое-то время оставляем их в колумбарии, потом убираем, освобождая место, и хороним в яме.

Джербер догадался, что под «ямой» он подразумевает общую могилу, где останки людей перемешиваются, теряя идентичность.

– А вы, случайно, не помните имя той женщины? – уныло спросил он.

– Увы.

– Ясно. Все равно спасибо.

Пьетро собрался уходить, когда могильщик добавил:

– Эта ниша долгонько пустовала, никто не хотел ее брать.

Джербер вопросительно взглянул на словоохотливого собеседника:

– Почему же?

– Да случилось тут кое-что несколько лет назад… – начал тот, заново раскуривая погасшую под дождем сигару.

Должно быть, он пользовался возможностью поболтать хоть с кем-то, кто еще дышит.

– Был день поминовения усопших, народу пришла уйма, потому и вышел скандал, – продолжил он, затянувшись. – Неизвестный публично осквернил эту нишу. В бешенстве голыми руками оторвал табличку с именем покойной и керамический овал с фотографией. После чего просто ушел. Ни у кого не хватило смелости его остановить.

– А вы его видели? Смогли бы узнать?

– Лица не припомню, – покачал головой служитель. – Но здоровый такой мужик. Что-то у него еще было с правой ногой… Хромал он.

– И из-за этого никто не хотел брать нишу? – недоверчиво спросил Пьетро.

Причина выглядела не слишком убедительно.

– Ну, не только, – поспешил уточнить старик. – В основном-то, конечно, из-за цветов.

– Каких цветов?

– А вот таких. Еще до выходки этого бесноватого они появлялись в вазе каждую неделю.

– В каком смысле «появлялись»?

Беседа начинала действовать Пьетро на нервы. Он промок и замерз.

– Никто не видел, кто и когда их приносил. Люди поговаривали, что это покойница их оставляла для себя.

Джербер не стал скрывать усмешки и сменил тему:

– Можно ли выяснить имя той женщины?

– Записи о захоронениях есть в муниципалитете. – Служитель пожал плечами. – Напишите запрос, через месяц-другой имя обязательно найдут.

Такая перспектива не вдохновляла: Пьетро чувствовал, что столько времени у него нет. Поблагодарив старика, он в расстроенных чувствах двинулся на выход.

Сев в машину, завел мотор, включил печку, чтобы согреться и обсохнуть. Потом вытащил черный блокнот, посвященный Матиасу, и записал:

Оскверненная ниша.

Хромой здоровяк.

Цветы, появляющиеся из ниоткуда.

Закрыв блокнот, он принялся размышлять над тем, что беспокоило сильнее всего. Несмотря на множество совпадений между снами мальчика и реальностью, герои истории о Молчаливой Даме по-прежнему были бесплотными, словно призраки. Квартира на верхнем этаже желтой высотки давно пустовала, и кто был ее последним обитателем – неведомо. Сигареты из сундука привели его к пациентке психиатрической лечебницы без имени и прошлого, которая могла быть кем угодно и тоже исчезла. В саду у заброшенного дома не оказалось трупа, зато обнаружилась вторая туфля. В могиле, где должна была лежать мать Молчаливой Дамы, похоронен другой человек.

На Джербера навалились отчаяние и беспомощность. Он вновь заподозрил, что все это не более чем его собственные фантазии. Что он подгоняет действительность под сны Матиаса. До сих пор не обнаружилось ни одного доказанного факта, лишь более чем сомнительные косвенные зацепки. Однако он не мог позволить себе отступить. Не мог, ради Матиаса.

Как там сказал служитель? Усопшая сама оставляла цветы для себя? Их появление нетрудно объяснить. Тот, кто навещал умершую, специально проникал на кладбище после закрытия, не желая, чтобы его видели. Не исключено, что это была ее дочь. Почему она так себя вела? Не замешан ли здесь хромой здоровяк?

Взгляд Пьетро ненароком упал на радио, которое недавно включилось само, как и телевизор днем раньше. У него в ушах словно зазвучал странный хор электромагнитных помех. Рой насекомых. Он взглянул на часы. Что же, настало время преодолеть неприязнь и отправиться на поиски ответов туда, куда прежде он заходить не отваживался.

23

С холмов Колли-Сенези и Коллине-Металлифере открывался поистине очаровательный вид; считалось, что в тех краях немало мест, имеющих символическое и даже магическое значение.

Аббатство Сан-Гальяно – готические руины без крыши в центре пустоши. Скит Монтесиепи, где хранится камень с застрявшим внутри мечом святого. Фумаролы Долины Дьявола, чей насыщенный бурой белый дым вдохновил Данте на написание «Ада». Городок Монтериджони с сохранившимися в первозданном виде древними крепостными стенами. Незабываемые очертания башен Сан-Джиминьяно…

Не было ничего удивительного в том, что женщина, к которой ехал Джербер, поселилась именно в этом уголке Италии. Чтобы добраться до ее дома, пришлось отмотать немало километров по лесу каменных дубов под крики пустельг, играющих в салки с летучими мышами в тенях длинных ветвей.

Внедорожник перебирался с холма на холм, а Пьетро, по обыкновению, рефлексировал. Разумно ли было последовать совету Заккарии Ашера и обратиться к психологу-гипнотизеру Эрике Де Роти? Если, конечно, она захочет с тобой говорить. Синьор З. добавил еще, что эта женщина почти никого к себе не подпускает и занимается крайне любопытными штуками из тех, на какие мало кто решается. Если все же отважишься с ней проконсультироваться, будь добр выслушать все, что она скажет, и не перечить.

Обычными методами помочь Матиасу не представлялось возможным, и Джербер решил пойти на риск, выбрав нетрадиционный путь. Впрочем, здоровый скептицизм остался при нем. Выехав из очередной лесной чащи, он увидел примерно в полукилометре старую мельницу, переоборудованную под жилье. Фасад был когда-то выкрашен в красный цвет, но краска совсем облупилась. На крыше вызывающе торчала металлическая спираль непонятного назначения. Рядом с домом идиллически журчал ручей.

Остановив машину у мельничной стены, Пьетро