Мастер-класс от курицы-соседки - Маргарита Эдуардовна Южина
– Вот и правильно, – похлопал ее по плечу Федор. – Зачем нам их буржуйские миллионы, когда мы лично! Собственными руками! Можем заработать наши кровные… Нет, Машка, ты не можешь. Ты не работаешь.
– Иди ты, – отмахнулась от него Мария. – С собаками гулял?
– Так точно! – вытянулся перед ней в струнку Сазонов. – Еще и картошку нажарил!
Мария посмотрела в сковородку – картошки было полно. А еще и салат она вчера делала. И борщ остался. Маша не долго думала, взяла и позвонила Тоньке:
– Тонь, есть хочешь? – напрямик спросила она.
– А чего? – осторожно спросила подруга.
– А того… салат вчера сделала. Не выбрасывать же – приходи есть.
– Сейчас буду.
Тоньку не пришлось долго уговаривать, и уже через пять минут она вбегала в кухню.
– Ой, а я как раз села ужинать, а сама думаю…
– А кто ее позвал? – вошел в кухню Федор и кивнул на гостью. – Тонь? Ты под окошком ждала, что ли?
– Да нет, – растеряно пожала плечами Антонина. – Меня Маша позвала.
– пусть сидит, чего нам – картошки жалко, – вздохнула Маша. – И ты, Федь, садись… Чего вскочил=-то?
– А я не вскочил… я… – и Федор полез в холодильник, а затем высунулся оттуда, держа в руках большой кусок форели. – Вот! Берег! Специально берег, думал, что вечером вместе поедим. Все вместе.
Завидев в руках Федора форель, Гришка начал беспокоиться. Он подпрыгивал, пытался залезть к Федору на руки по ноге, а потом и вовсе – сел и завыл. Форель парню очень понравилась. Он так мечтал, чтобы хозяйка покупала такой продукт каждый день, но та упрямо его не понимала. А вот этот замечательный дядя Федор!..
– Чего этот он? – не понял Сазонов.
– Любит он красную рыбку, чего не понятного, – вздохнула Маша. – Иди, мой золотой, я тебе немножко… погоди! Сейчас сначала на хлеб… Да погоди ты!
Ужин прошел в теплой семейной атмосфере. Правда, такая прилежная атмосфера быстро наскучила мужчинам, и Федор направился к себе, не забыв крикнуть:
– Гришка, пошли со мной, у меня там еще чипсы есть. Но я тебе не дам, это вредно…
Женщины остались за столом одни.
– Чего-то у тебя настроения совсем нет, – заметила Тоня. – Случилось чего? Может, умер кто… еще один родственник за границей? Так это… ну помер и помер, главное, чтобы наследство…
– Лучше не напоминай! Нет у меня никаких миллионов и родственников, ясно? – рыкнула Маша. – Я вот сейчас про другое думаю…
– И чего?
– да вот, думаю… Когда Федька от меня съедет, на что я жить-то буду? Работы – то нет. А тут Липеева сейчас видела, он говорит, что наш главреж обо мне вспоминает. Говорит, мол, и зачем я ее уволил. Меня то есть…
– Так, может быть, тебе обратно вернуться? В театр-то? – предложила Тоня.
– Да понимаешь… – поморщилась Маша. – Они ж, как и ты, полудурочная, думают, что я богатая наследница. Вот и хотят, чтобы я пришла, и там всякие им декорации начала покупать, сценарии современные. В общем, чтобы я вернулась и ка-а-а-к давай меценатством заниматься с дуру-то…
– Это тебе сам главреж сказал?
– Да нет же! Я ж тебе говорю – Липеев. А главрежа я и не видела, – вздохнула Маша.
– Так и здорово! – непонятно чему обрадовалась Тонька. – Это ж здорово!
– да чего здорового-то? У меня ж нет денег Не-е-е-т!
– Слушай, у меня идея!
И Тонька начала делиться соображением. Для того, чтобы Машу взяли обратно в театр, Марье нужно устроить день рождения.
– Так у меня ж день рождения зимой! – не сразу сообразила Маша.
– Да кому это надо – знать, когда ты там появилась на свет, – махнула рукой подруга. – Главное, ты позови народу побольше…
– У меня в доме народу побольше не поместится. Нет, поместится, но тогда…
– Сдурела совсем?! – выпучила глаза Тонька. – В каком доме?! Надо в самом крутом ресторане!
– В «Тюльпане», он у нас один. Но у меня нет денег на такие рестораны, – все еще не понимала Маша, куда гнет подруга.
– А и не надо! Я скажу всем приглашенным, чтобы они дарили деньги, не меньше… Сколько там сейчас на человека… В общем, это потом решим, – торопливо объясняла Тонька. – Значит так – ты всех приглашаешь, и главное, ты приглашаешь этого своего главрежа! Народу надо побольше, я сказала? И вот, значит, я встаю, значит, чтобы, типа, тост сказать. И говорю, чтобы у тебя сбывались все мечты! А ты так печально – типа, у тебя одна мечта – вернуться в театр. И тут мы все наседаем на этого главрежа и он, как порядочная сволочь… нет, не так… и он, как порядочный человек тебя приглашает обратно в театр работать. А я в это время все снимаю на телефон и говорю: «Ой, как классно! Я это все выложу в группу нашего города, а то там уже давно все спрашивают, куда это подевалась та толстая корова, которая… кхм… А то там все соскучились по Дездемоне». Ясное дело, что главрежу уже деваться некуда и задний ход он дать не может. И ты благополучно возвращаешься в театр! Ну как?
– да… вроде бы все нормально… А деньги точно все сдадут? А то мне ведь платить нечем, я тебе точно говорю, – на всякий случай предупредила Маша.
– Я всем скажу… – на секундочку задумалась Тонька и тут же добавила. – Но ты, на всякий случай, обязательно пригласи Федьку – у него ж должны быть деньги, выручит. И еще пригласи нашу Катьку Солодовникову. Она тоже богатая. Если что – доплатит.
– Чего-то мне не сильно хочется Катьку, – замялась Маша. – На нее Федька как-то подозрительно нежно смотрит.
– Ну… и пусть смотрит. Главное, что она его посылает каждый раз со своими смотринами. И потом – потерпи, чего уж. Катька же скоро уедет. Она сама так и говорила на вечере встречи. Я ж терплю.
– Ладно… кто там дальше?
– Таньку обязательно Свешникову.
– А Таньку зачем?
– Во – первых, я ж тебе сразу сказала, что надо много народу. А где ты этот народ брать-то будешь? А во – вторых, Танька очень здоровая, ты на ее фоне вообще будешь выглядеть курицей несушкой.
– Сама ты несушка! – оскорбилась Маша. – Нашла несушку!
– А чего ты обижаешься? Ты знаешь, какие они все тощие? Я вот держала несушек и мясных кур. Этих… как их… Брама! Они и несутся, и мясо у них… Так вот обычные несушки по сравнению с брамами, они все дюймовочки! Просто дюймовочки! А еще…
– Тоня! Какие
