Разбор Фрица - Вадим Геннадьевич Курасов
— Так мы же уделили! — огрызнулись мужики.
— Так это вы ментам уделили! А братве?
— Отрыбачим и братве уделим, — попробовали вывезти тему рыбаки.
— Значит, не договорились! — угрожающе начал «накидывать пуху» Григорий. — Придется местного ответственного Юру Шашлыка подключить, он парень серьезный. Половину с вас точно получит, а меня бы двадцать процентов устроило. Думайте.
Саня с Серегой долго думать не стали и поутру, пока угонщики вместе с Гришой спали, наскоро собравшись, отбыли домой к женам, где все им и рассказали.
«Дурни! — ругали жены горе-рыбаков. — Так и знали, что вам ни один секрет нельзя доверить, алкоголики! Придется к Евгению Петровичу (Джему) на поклон идти. Не даст нас, горемык, в обиду!»
Оказалось, даже родственникам к Джему не так просто было прорваться. Охрана не пускала простых теток к бате и с недоверием отгоняла их от дома на Дземгах, где базировался импровизированный штаб ОПС «Общак».
За эти несколько дней, пока сестры караулили могущественного родственника возле дома, мужей бизнесвумен, Саню и Серегу, отловил Юра Шашлык, ответственный за Комсомольский район. Наученные ушлыми женами, мужья самостоятельно отбились от вымогателей, напугав Шашлыка родственными связями с Васиным.
К Васину дальние родственники прорвались через его жену, с которой авторитет проживал в свободное от тяжких трудов время в обычной трехкомнатной панельке девятиэтажного дома тут же на Дземгах.
Джем с удивлением выслушал дальних родственниц и принял соломоново решение: «Отдадите двадцать процентов на братву и будете под моей защитой, мы же родственники!»
«Согласны, Евгений Петрович, — выдохнули новые русские тетки. — Свечку за твое здоровье поставим в церкви». «Свечку это можно, это дело благое!» — благословил криминальный авторитет.
Отдав дальнему родственнику двадцать тысяч долларов, семья подбила остатки своего богатства. После всех покупок и оброка на общак семья располагала сорока тысячами долларов США. Сумма была еще внушительная. Часть из уже семейного общака на семейном совете, или уже на сходке, не знаю, решено было потратить на киллера. Учительница, комендантша общаги и двое безработных мужиков, несостоявшихся рыбаков, решили не отставать от трендов девяностых и наказать Гришу, с которого, по их мнению, и начались неудачи семейного теперь уже общака.
Киллера нашли тут же, в Комсомольске-на-Амуре, с которым и сторговались за две тысячи американских денег. Киллер представился Сэмом. Он ответственно подошел к своей работе. Получив предоплату в тысячу долларов, киллер провел рекогносцировку в Шелехово и установил, что угонщики Евтеевы сменили место схрона. Дом в поселке стоял пустой.
Маша, учительница, уже на правах полноправного взносчика в ОПС «Общак» через ответственного за Комсомольский район Юру Шашлыка выяснила, что Евтеевы вместе с Гришей прячутся в Хабаровске в доме по улице Дзержинского, 19. Недолго думая, Мария с мужем, взяв киллера на борт бордового «Хайса», выдвинулись в Хабаровск убивать Гришу — источник уменьшения семейного богатства. По дороге в Хабаровск «Хайс» несколько раз останавливался в безлюдных местах для пристрелки оружия киллеров девяностых — пистолета ТТ. Сэм, опробовав пистолет в деле, заявил, что готов.
Киллера подвезли прямо к известному адресу. Не тратя времени на разведку (другие установочные данные киллера не были известны родственницам Васина), Сэм отправился по указанному адресу. Буквально через несколько минут Сэм вышел из дома девятнадцать по улице Дзержинского и заявил, что дело сделано, после чего бордовый «Хайс» отправился в обратную дорогу.
В Комсомольск-на-Амуре семья учительницы прибыла с чувством выполненного долга: отомстили Грише за уменьшение семейного богатства. Вечером на кухне родной сестры комендантши, обмывая удачно выполненное дело, женщины узнали из криминальных новостей по телевизору, что убийство в Хабаровске, на улице Дзержинского, 19, действительно было, но убит был другой человек, который просто оказался не в то время и не в том месте. По указанному адресу в Хабаровске действительно была блатхата, однако в тот момент, когда киллер зашел в квартиру, ни Гриши, ни Евтеевых в адресе не было. Был убит похожий на Гришу мужчина, недавно освободившийся из мест лишения свободы. Как ни пыталась Маша найти Сэма, который после делюги получил вторую часть гонорара, ничего из этого не вышло. Скорее всего, Сэм покинул город юности.
Информация, а точнее байка о внезапно разбогатевшей семье, часть которой — Маша и Татьяна — еще и оказались дальними родственниками самого Джема, разошлась по всему городу. Оперативники УБОП заинтересовались родственниками Васина и, копнув глубже, получили информацию об убийстве по найму в городе Хабаровске.
Марию и Татьяну задержали в самом Комсомольске-на-Амуре, мужей, которые опять поехали на рыбалку, накрыли в Шелехово. Рыбаков покололи прямо в поселке — признались мужички в убийстве случайного человека в Хабаровске. Жены, Мария и Татьяна, так и не дали признательных показаний за весь период следствия, которое длилось около двух лет. Внезапно, как в сказке, появившееся богатство не принесло счастья обычным комсомольским семьям. Саню, мужа Татьяны, прихватил инсульт, от которого мужчина так и не оправился. В семье Марии от продолжительной болезни умер ребенок. Не смогли простая учительница и комендант общежития распорядиться как «с неба свалившимся» богатством».
Глава 15. Как я познакомился с Киселем
В 1993 году (это начало моей службы в РУОП) я видел Киселя несколько раз. Преимущественно это были встречи в момент наших налетов (налет, конечно, с долей юмора, но для меня, а в 1993 году мне было двадцать два года, это выглядело именно так) на подсобку магазина «Инструменты» по улице Лермонтова, где в начале девяностых собиралась братва Киселя. Подсобное помещение магазина было размером от силы пятьдесят квадратных метров, на этой небольшой территории умудрялось собираться человек пятьдесят-семьдесят. В этой подсобке задерживать братков было одно удовольствие. Конечно, был второй выход из магазина, но поставить в узком проходе несколько собровцев не представляло большого труда. Намного сложнее было ловить всякого рода прохиндеев на городской «стрелке», когда та проходила на стадионе «Нефтяник», который и находится в удалении от центра города, и с общей трассы не было видно толп людей, стянувшихся сюда со всего города. На «Нефтянике» всегда собиралось по несколько сотен человек, и РУОП со штатной численностью человек двести пятьдесят, из них СОБР — семьдесят человек, просто не в состоянии было задержать всех сразу в отличие от задержания бригады Киселя в магазине «Инструменты».
Кисель всегда вел себя максимально корректно. Как я понял, этот человек уважал силу и не показывал свой характер там, где это было бессмысленно. Хотя в девяностые я еще встречал отморозков, которым без разницы было, кто перед ними, оперативник РУБОП или член какой-нибудь серьезной ОПГ. После таких вот задержаний ОПГ Киселева мне не удавалось с ним побеседовать. Возможно, старшие товарищи считали, что мне еще рано говорить с таким матерым бандитом, возможно, еще по какой-либо причине. Как-то раз в кабинете у нашего заместителя начальника первого отдела РУОП по борьбе с организованной вооруженной преступностью, бандитизмом и квалифицированным вымогательством (так грозно назывался наш отдел) Тимофеича зам разозлился на бандита и сорвал с головы Киселя шапку (дело было зимой) со словами: «В помещении принято снимать головной убор!», швырнул шапку рядом на стул. Кисель на мгновение озверел (я прямо увидел, как в его глазах зажегся дикий огонь), но тут же взял себя в руки и смолчал. Я на всякий случай подошел поближе к Тимофеичу, но бандит лишь усмехнулся. Не секрет для тех, кто работал в органах по борьбе с организованной преступностью во всяком случае, что мы частенько, когда привозили сотни всякого рода криминальных лиц с таких вот городских «стрелок», вели себя жестко. Это было обусловлено не какими-то садистскими качествами оперов, которыми, например, обладал тот же Цигельников из банды «оборотней» восьмидесятых, а элементарным чувством безопасности. В управлении могло находиться больше бандитов, чем сотрудников управления.
Как я понял из эпизода, рассказанного выше, с Киселем бы жесткое отношение не прокатило — будущий вор мог запросто кинуться в драку, если бы почувствовал, что ущемляется его личное достоинство.
Теперь непосредственно к факту знакомства.
Примерно в 1994 году я дежурил по управлению и подошел в дежурную часть принять заявителей. В тот раз на стульях возле
