Разбор Фрица - Вадим Геннадьевич Курасов

— Я опять к вам! Помогите, пожалуйста!

— Да что опять случилось? — удивился я. Круче того замеса с Киселем ну уже точно ничего не может быть!

— Поедемте со мной, пожалуйста. Дочь прячется у знакомых, — попросила женщина.

— Ну, едем! — Честно говоря, мне стало очень интересно, что же такое опять случилось.

Поехали к родственникам, где я опять услышал историю, поразившую меня.

— Иду я по привокзальной площади, — (ж/д вокзал), — и меня из дорогой иномарки окликает мужчина. Хочет познакомиться, — начала рассказ юная красавица.

— Как тебя занесло гулять на вокзал, все же знают, что там одни шалавы бродят.

— Так у меня же школа возле железнодорожного вокзала, я домой шла.

— Ну, допустим, дальше, — недоверчиво согласился я.

— Короче, познакомилась я с этим парнем.

— Сколько ему лет?

— Может, лет тридцать. Мы едем к нему домой и трахаемся…

— Трахаетесь, вот так сразу? Ты меня уже второй раз удивляешь!

— Не сразу, конечно, сначала вина выпили.

— Ага, это, конечно, не сразу! Ладно, не перебиваю.

— Сижу я на нем сверху, и тут мне так стремно стало, я беру нож, которым фрукты резали, и бью его прямо сверху, с позы наездницы, прямо в живот.

Сказать, что я был в шоке, не сказать ничего, хотя в девяностые таких приколов было множество. Мне казалось, я не на работу хожу, а снимаюсь в каком-то криминальном триллере.

— Убила?! — ахнул я.

— Вроде нет. Он столкнул меня с себя, вынул нож из живота и закричал: «Убирайся, сучка! Не то я тебя прикончу!» Пока я одевалась, я услышала, что он позвонил кому-то с домашнего телефона и сказал: «Джеф, быстро ко мне, меня какая-то мразь зарезала!» После чего я быстро оделась и убежала! Теперь боюсь, вдруг он умер!

— Дома детские вещи видела? — пытался я сообразить, как действовать дальше.

— Да, женат, скорее всего, и женские, и детские вещи в его квартире были.

— Уже половина беды, — соображал я.

Внимательно проштудировав сводки преступлений за последние несколько дней, я не обнаружил криминальных трупов, убитых при указанных выше обстоятельствах, и успокоил начинающую нимфоманку.

И все-таки судьба свела меня с этой отличницей в третий раз! Девочка уже была взрослая, ей исполнилось восемнадцать, и училась она на первом курсе одного из хабаровских институтов. В этот раз студентка нашла меня уже сама, я оставил ей рабочий телефон (мобильники еще не появились) со словами: «Ты в следующий раз, — а в том, что он будет, я уже не сомневался, — звони сама, хорош маму присылать».

Третья встреча.

— Вадим, ты можешь меня подстраховать?

— Ну, рассказывай! Мне очень интересно! С кем познакомилась?

— С Васей М.

Вася этот — известный хабаровский рецидивист, получивший срок в виде высшей меры наказания (расстрела), впоследствии замененный на восемнадцать лет лишения свободы.

— Так Васе лет сорок пять, наверное. Тебя, я так понимаю, это не слишком смутило?

— Любовь зла!

— Это я уже понял, так что с Васей? Жуть как интересно.

— Мы полюбили друг друга, но через полгода я его разлюбила!

— Бывает! — Меня начинал душить жуткий приступ хохота.

— Не смейся, пожалуйста!

— Да не, я не смеюсь! Дальше рассказывай!

— Да ты просто ржешь, Вадим! Ну так же нельзя!

— Все-все, слушаю!

— Так вот, я разлюбила Васю, но сказала ему об этом в «Карате», — («Карат» — гостиница в пригороде Хабаровска, поселок Бычиха).

— Нашла, где сказать, там же лес кругом.

— Так он так заревновал, что хотел меня убить и заставлял могилу себе копать. Могилу копать не стала. Он начал сам копать, но был сильно пьян, я воспользовалась моментом и убежала!

— А от меня чего хочешь? Чтобы я с Васей поговорил?

— Да нет, он меня сильно любит, не думаю, что убьет! Просто я могу на тебя рассчитывать?

— Можешь, конечно.

В этот раз отличница справилась сама, о чем мне сообщила ее мать, которую я случайно позже встретил на улице. Семья не стала ждать очередных неприятностей от дочки и выдала ее замуж за простого милиционера, сержанта из Центрального РОВД.

Последняя судимость Киселя

15 марта 1991 года Индустриальный суд города Хабаровска (Хабаровский край) осудил Киселева В. Ю. на три года шесть месяцев по ст. 147 ч. 3 УК РСФСР, за мошенничество в крупном размере.

В 1989 году Киселев вместе со своим подельником совершили мошенничество в крупном размере. По сути, это был банальный «кидок», причем не очень красивый: была обманута пожилая супружеская пара при попытке продать свою единственную «семерку» («Жигули» седьмой модели). Это сейчас у каждого члена семьи по автомобилю, а в прошлом веке автомобиль, можно сказать, был роскошью и имелся не в каждой семье. Сделки по покупке-продаже автотранспорта совершались в двадцатом веке через комиссионный магазин, чаще всего деньги пересчитывались в машине, после чего обе стороны шли в комиссионку, где подписывался уже готовый договор купли-продажи. Подписав договор в присутствии продавца комиссионного магазина, вернуть сделку назад было очень сложно, нужны были веские основания. Пожилые супруги продавали свою автомашину в районе авторынка на улице Монтажной, когда к ним подошли хорошо одетые, вежливые молодые люди с хорошим предложением. Первоначальная цена «семерки» была шесть тысяч рублей, сторговались за пять тысяч шестьсот. Такая цена мужчину и женщину вполне устраивала, так как первоначальная цена всегда немного выше рынка. Киселев вместе со своим подельником Роговым сели в «семерку» к продавцам и на глазах у супругов отсчитали искомую сумму, которую тут же несколько раз пересчитала пожилая пара. Обе стороны пожали друг другу руки и разошлись довольные. Однако муж и жена были довольны только до дверей своей квартиры. Дома, в очередной раз пересчитывая деньги, пара обнаружила вместо пяти тысяч шестисот рублей несколько купюр по двадцать пять рублей, между которыми были проложены аккуратно разрезанные листы белой бумаги, с боков окрашенные в нежно-фиолетовые цвета под фон двадцатипятирублевок. То есть в руках пожилой пары оказалась банальная «кукла». Метод старый: после того, как потерпевшие пересчитывали, пробовали на язык и обнюхивали пачки денег, убедившись, что все в порядке, мошенники под каким-либо предлогом (чуть ли не снять резинки, обтягивающие пачки денег, якобы на память о покупке первой автомашины) просили деньги назад и тут же ловко передавали потерпевшим уже «куклу». Позже такие преступления совершались десятками, если не сотнями и чаще всего во Владивостоке, на знаменитом на всю Россию авторынке «Зеленый угол», однако на дворе был 1989-й год, страна называлась СССР и в Краевом управлении уголовного розыска Хабаровского края еще оставались оперативные уполномоченные, которые не зря ели свой хлеб.

Потерпевшим были предъявлены для опознания несколько десятков фотографий с лицами, стоявшими на учете в КРУМе (краевое управление милиции). Супружеская пара опознала и Киселева, и его подельника Рогова. Проведенная работа подтвердила их причастность к событиям. Кисель был арестован и помещен под стражу в СИЗО-1 города Хабаровска, а Рогов, узнав об этом, подался в бега. Кисель к моменту своей последней отсидки провел в местах лишения свободы около десяти лет, тюрьма его не пугала, опыт имелся, деньги тоже, в связи с чем будущий вор «пошел в отказ» и преспокойно «чалился» на тюрьме.

Несколько раз судьи Индустриального районного суда отправляли дело на доследование, после чего краевой прокурор выносил протест и уголовное дело возвращали обратно в суд для рассмотрения — по сути, для вынесения приговора. Но вынести приговор никто из судей не решался в связи с неочевидностью доказательств. Дело в том, что Кисель не отказывался от своей встречи с продавцами «Жигулей» у комиссионного магазина, но только, по его версии, вся сумма, пять тысяч шестьсот рублей, была добросовестно передана пожилой супружеской паре, а те в свою очередь решили заработать дважды и получить с матерых бандитов еще пять тысяч шестьсот. То есть мошенниками, по видению Киселева, были как раз-таки муж и жена, продававшие «семерку». Прокуроры, несколько раз подписывавшие обвинительное заключение на Киселева и протесты по его делу, все понимали,