Арсен Люпен и Остров Тридцати Гробов - Морис Леблан

Он быстро повернулся и, подозвав сообщников, пошел прочь из зала, преследуемый насмешками Старого Друида:

– Ага, пустился наутек? А что я, по-твоему, должен делать с Божьим Камнем? Нет, вы посмотрите, как он улепетывает! Уж не загорелись ли у тебя штаны? Ату его! Ату! Ступай, ступай, горе-пророк!

Глава пятнадцатая

Подземный зал жертвоприношений

Ворский с младенчества не испытывал страха, и, когда он уходил из подземелья, его гнал не испуг. Просто он не знал, что ему делать дальше. В голове у него вертелись противоречивые и бессвязные мысли, из которых главной была мысль о полном и в некотором роде сверхъестественном поражении.

Поскольку Ворский верил в чудеса и колдовство, у него создалось впечатление, что он уже не избранник судьбы и на его место встал новый посланец рока. Друг с другом столкнулись две волшебные силы: одна – он, Ворский, другая – Старый Друид, и вторая взяла верх над первой. Воскресение Вероники, сам Старый Друид, его разговоры, шуточки, пируэты – все поведение этого неуязвимого и смехотворного субъекта казалось Ворскому сказочным и волшебным и в этих древних пещерах варваров создавало особую атмосферу, которая выводила его из себя и буквально не давала дышать.

Он спешил выбраться на поверхность. Он хотел дышать и видеть. Видеть дерево без нижних ветвей, к которому он привязал Веронику и на котором она рассталась с жизнью.

– Она же мертва, – скрипел он зубами, карабкаясь по узкому лазу, ведущему в третий, самый большой склеп. – Конечно мертва. Я знаю, что такое смерть. Она так часто была моей гостьей, что ошибиться я не могу. Так как же этот демон сумел ее воскресить?

У пьедестала, с которого он взял жезл, Ворский резко остановился.

– Разве что… – прошептал он.

Шедший за ним Конрад крикнул:

– Ну же, поторапливайтесь!

Ворский позволил увлечь себя дальше, продолжая говорить на ходу:

– Знаешь, что я думаю, Конрад? Спящая женщина, которую нам показали, – это была не она. Но жива она была или нет? Ах, этот старый чародей на все способен. Наверное, он сделал какую-то фигуру, восковую куклу и придал ей сходство…

– Вы с ума сошли! Идите же!

– Нет, не сошел. Это была не живая женщина. А та, что умерла на дереве, действительно умерла. И ты найдешь ее там же, будь уверен. Чудеса – да, но не такое же чудо!

Оставшись без фонаря, трое сообщников натыкались на стены и торчащие камни. Их шаги гулко отдавались под сводами. Конрад не переставая ворчал:

– Я вас предупреждал: нужно было проломить ему башку.

Отто, запыхавшись от трудной ходьбы, молчал.

Наконец они добрались на ощупь до самой первой пещеры, через которую недавно попали в склеп, и с удивлением обнаружили, что там темно, хотя через лаз, проделанный ими между корнями сухого дуба, должен был проникать свет.

– Странно, – заметил Конрад.

– Ерунда! – возразил Отто. – Нужно только отыскать лестницу, где-то здесь, в стене. А, вот… ступенька… еще одна…

Он полез вверх, но почти сразу вынужден был остановиться:

– Дальше никак. Дальше, похоже, обвал.

– Этого не может быть! – возразил Ворский. – Впрочем, погоди, я совсем забыл: у меня есть зажигалка.

Едва Ворский чиркнул зажигалкой, как у всех троих вырвался яростный крик: вся верхняя часть лестницы и половина пещеры были засыпаны камнями и песком, среди которых торчал ствол мертвого дуба. Выхода на поверхность не было.

Силы вконец оставили Ворского, и он тяжело опустился на нижнюю ступеньку:

– Мы пропали. Это придумал чертов старик, а значит, он не один.

Он принялся причитать и нести какую-то околесицу, не в силах более продолжать столь неравную борьбу. Но тут разъярился Конрад:

– Ей-богу, Ворский, я вас не узнаю!

– Но с этим типом мы ничего не можем поделать!

– Как – ничего? Нужно сделать одно, и я уже двадцать раз говорил – что: свернуть ему шею. Если б вы тогда меня не удержали…

– Да ты и дотронуться до него не сумел бы. Разве наши пули причинили ему вред?

– Наши пули, наши пули… – передразнил Конрад, – тут дело очень нечисто. Дайте-ка мне вашу зажигалку… У меня есть еще один револьвер, я взял его в Монастыре и вчера утром собственноручно зарядил. Сейчас посмотрим.

Взглянув на оружие, он тут же убедился, что все патроны в барабане заменены на патроны без пуль, то есть попросту холостые.

– Вот вам и объяснение, – проворчал он, – и Старый Друид никакой не чародей. Будь наши револьверы заряжены по-настоящему, мы бы пристрелили его как собаку.

Но это объяснение лишь усилило смятение Ворского.

– А как же он их разрядил? Когда ему удалось вытащить револьверы у нас из карманов, обезвредить их и положить обратно? Я, например, не расставался со своим ни на секунду.

– Я тоже, – признал Конрад.

– И я не верю, что он мог прикасаться к нему, а я даже не заметил. И значит… Значит, этот дьявол все же наделен сверхъестественной силой. Чего уж там! Нужно видеть вещи такими, какие они есть. У этого человека имеются свои секреты и средства.

Конрад пожал плечами:

– Ворский, происшедшее вас подкосило. Вы были уже близки к цели, но при первой же трудности пошли на попятный. Теперь вы просто жалки. А я не хочу покоряться, как вы. Мы пропали? Почему это? Если он станет нас преследовать, нас здесь трое.

– Он не придет. Оставит нас здесь и запрет в этой норе без выхода.

– Тогда, если он не придет, я сам пойду туда. У меня с собой нож, этого мне хватит.

– Заблуждаешься, Конрад.

– В чем это я заблуждаюсь? С одним человеком я уж как-нибудь да справлюсь, тем более со стариком, а с ним ведь только спящая женщина.

– Конрад, он не просто человек, а она не просто женщина. Поберегись.

– Поберегусь, но все равно пойду.

– «Пойду, пойду»… Но как ты намерен действовать?

– А никак, просто прикончу этого типа, и все.

– Но будь внимателен. Не нападай в лоб, попробуй захватить их врасплох.

– Проклятье! – уже уходя, заметил Конрад. – Я не такой дурак, чтобы подставлять себя под его удары. Будьте спокойны, я с этим мерзавцем разделаюсь!

Отвага Конрада несколько подбодрила Ворского.

– Вообще-то, он прав, – проговорил он, когда сообщник ушел. – Раз Старый Друид не стал нас преследовать, значит у него на уме что-то другое. Он явно не ждет, что мы перейдем в наступление, и Конрад может застать его врасплох. А ты что скажешь, Отто?

Отто не возражал.

– Остается лишь набраться терпения, – заметил он.

Прошло четверть часа. К Ворскому постепенно возвращалась присущая ему самоуверенность. Его временная слабость была лишь реакцией на смену столь больших надежд столь жестоким разочарованием. Кроме того, после выпитого накануне он чувствовал себя усталым и разбитым. Однако теперь он был вновь полон желания вступить в бой и стремился поскорее разделаться со своим противником.

– Как знать, – проговорил он, – быть может, Конрад уже вывел его из игры?

Теперь Ворский был настроен весьма воинственно, что лишний раз подтверждало его неуравновешенность. Он решил немедленно двинуться вслед за Конрадом:

– Пошли, Отто, конец пути уже близок. Разделаемся со старым хрычом – и все. У тебя нож с собой? Впрочем, он ни к чему. Я справлюсь с ним голыми руками.

– А вдруг у этого друида есть приятели?

– Вот и посмотрим.

И они двинулись в обратный путь, соблюдая осторожность и внимательно вглядываясь в проходы, соединявшие склепы между собой. Ни малейший звук не долетал до них. Вдали показался свет, проникавший из третьего склепа.

– Должно быть, у Конрада все хорошо, – заметил Ворский, – иначе он не стал бы ввязываться в борьбу и вернулся бы к нам.

Отто согласился:

– Да, то, что его нигде не видно, – добрый знак. За последние четверть часа Старому Друиду наверняка досталось. Конрад – парень не промах.

Спутники вошли в третий склеп. Там все было на своем месте: жезл лежал на пьедестале, а его ручка, открученная Ворским, валялась рядом на земле. Однако когда он посмотрел в сторону