Под зонтом Аделаиды - Ромен Пуэртолас

– Да что такое стряслось, Клод? Ты меня пугаешь…

– Из мэрии только что звонили. Они нашли информацию о Базиле Бонито.

– Только не говори мне, что наши опасения подтвердились! Он умер, да?

– Нет. Не умер. Очень даже жив.

– Тогда это отличная новость! – с облегчением выпалила перепугавшаяся было Катрина.

– Нет, – возразил Клод. – Не отличная. Совсем не отличная.

– Что ты имеешь в виду?

– Господи, да вся наша линия защиты уничтожена! Мартина будет в ужасе. Мы проиграли, Катрина!

– Почему? Что тебе сказал работник мэрии, Клод?

Он покачал головой, скорбно поджав губы, и вымолвил:

– Ты ни за что не догадаешься…

Я подошла к дому и позвонила в дверь. Мне открыла девушка лет двадцати, судя по одежде – прислуга.

– Я бы хотела поговорить с месье Базилем Бонито, – сказала я приветливо, но твердо.

Девушка окинула меня с головы до ног взглядом голубых глаз. У нее были кукольное личико и молочно-белая кожа, а из-под чепца выбивались золотисто-светлые кудряшки. Она была похожа на Аделаиду, но постройнее и гораздо моложе. При упоминании имени Базиля Бонито девушка озадаченно нахмурилась. Она хотела было что-то сказать с серьезным видом, но ее лицо тут же расслабилось, она улыбнулась и покорно кивнула:

– С месье Базилем? Конечно. Как вас представить?

Значит, Базиль Бонито жив. Я невольно испустила глубокий вздох облегчения.

– Мэтр Муанар. Мартина Муанар, адвокат. У меня дело величайшей важности.

Девушка впустила меня в дом и, сделав знак подождать в коридоре, удалилась быстрым шагом.

– О чем я должна догадаться, Клод?

Он смотрел на Катрину, но словно не видел ее и продолжал обдумывать тот телефонный разговор с сотрудником мэрии.

– Поначалу они никак не могли найти Базиля Бонито в реестрах актов гражданского состояния, потому что искали не в той картотеке. Я сам виноват: отправил их по ложному следу. Но они решили все-таки заглянуть и в другие картотеки на всякий случай. Знаешь, как бывает, когда ищешь какую-нибудь запропастившуюся вещь, не находишь ее там, где она должна быть, и тогда от отчаяния лезешь в такие места, где ее точно быть не может, и вдруг вот она, пожалуйста.

– Я не понимаю ни слова из того, что ты пытаешься мне объяснить, Клод. Лучше скажи, в какой картотеке нашлись нужные записи.

В длинном коридоре зазвучали шаги, и появился высокий блондин в сером костюме с галстуком.

– Я доктор Ришар Бонито, – сказал он, протянув мне руку. – Мне передали, что вы хотели меня видеть по важному делу.

Это был красивый, элегантный мужчина лет сорока. Тут уж настал мой черед озадаченно нахмуриться, как давеча сделала служанка. А потом меня охватил леденящий ужас. Он сказал – «Ришар». Значит, Базиль Бонито все-таки мертв. Это объясняет реакцию девушки, которая доложила обо мне его сыну. Мой мир начинал рушиться. Столько усилий – и такой результат…

– Мэтр Муанар. Мартина Муанар, – представилась я, запинаясь. – Юридическая консалтинговая фирма «М &М». Я адвокат.

Он кивнул мне без особого удивления, хотя наверняка заметил страх и неуверенность в моих глазах. Я не осмеливалась задать ему роковой вопрос, а он не был расположен гадать, что мне нужно, и отвечать на свои догадки. Поэтому между нами воцарилось гнетущее молчание.

– Не понимаю, – нарушил его наконец доктор Ришар Бонито, – Фанни мне сказала, что вы желаете поговорить с Базилем… – Вид у него сделался такой же озадаченный, как у служанки.

– Простите, мне очень жаль, я не знала о вашем отце. Я только что это поняла, вернее, догадалась по вашему выражению лица. Мои соболезнования. Честно говоря, я не думала, что… приду, когда… будет слишком поздно… – Я смешалась и замолчала.

Меня поразила жестокая несправедливость такого поворота событий. В памяти возникло лицо Кристиана Озёра, я снова почувствовала его пальцы на своей шее, обжигающие под холодной черной кожей перчаток. И меня сковал тот же ледяной страх.

– Что вы поняли? О чем догадались, мэтр? Признаться, ваши слова ставят меня в тупик, – развел руками хозяин дома.

– Ну как же? Я так поняла, что ваш отец… скончался, – решилась я ответить.

Тут выражение лица доктора Бонито мгновенно изменилось, оно словно расслабилось, он чуть не расхохотался, но сдержал смех и позволил себе лишь мимолетную улыбку.

– Это случилось довольно давно, не расстраивайтесь так. Но пришли вы и правда слишком поздно – тут не поспоришь. Неужели вы были с ним знакомы? Может быть, близко?

Вид у него становился все более удивленным и вместе с тем веселым. Он словно задавался вопросами: как это девушка лет двадцати могла знать его престарелого отца? Что за этим скрывается? Быть может, ему сейчас объявят, что его батюшка скрывал от семьи незаконнорожденную дочь?

Меня же слова Ришара Бонито поразили.

– Вы сказали, ваш отец умер давно? – уточнила я.

– Да, лет двадцать назад, – отозвался он. – Простите, но вы кажетесь мне слишком юной для знакомства с ним.

– Мы с вами говорим о Базиле Бонито, все верно?

– О Базиле? Погодите-ка, я запутался… О ком говорите вы? О моем отце или о Базиле?

– Базиль не ваш отец?

Теперь уже и я запуталась окончательно.

– Нет, конечно! – воскликнул Ришар. – Позвольте, зачем вы все-таки пришли?

– Боюсь вас шокировать, но я пришла сказать, что месье Базиль Бонито, по всей вероятности, стал свидетелем убийства, над расследованием которого я работаю с декабря.

– Свидетелем убийства?..

– Того самого убийства, если уж на то пошло.

Речь о смерти Розы Озёр.

Ришар Бонито вытаращил на меня глаза. Все в городе были наслышаны о деле Озёр.

– Я защищаю Мишеля Панданжила, – продолжила я, – которого обвинили по ошибке. Благодаря фотографии, сделанной на площади во время рождественского представления, мне удалось напасть на след Базиля. Сначала я установила личность Аделаиды Кристен, немки, которая работала в вашем доме. Это она дала мне имя месье Бонито. Уже после этого я нашла ваш адрес. Мне пришлось совершить долгое путешествие ради этого, если хотите знать.

– Успокойтесь, пожалуйста, – сказал Ришар, потому что видел, как я разволновалась. – Аделаида Кристен и правда работала у нас.

Это уже была маленькая победа. Я получила подтверждение. Из того диалога двух глухонемых, который я героически вела в Гамбурге с немкой, действительно вышел толк.

– Почему она так поспешно уехала от вас двадцать шестого декабря? – спросила я, уже не рассчитывая на толковый ответ.

Но ответ не заставил себя ждать,