Тайны дубовой аллеи - Юлия Викторовна Федотова
Фея не отвечала.
Ну конечно! Он же сам отослал ее на кухню, наверное, ей не слышно. Хотя странно. Раньше он помимо воли безмолвно орал на весь Гринторп, а тут расстояние всего-то три этажа по прямой. Неужели некромантское заклятие полностью лишило его речи, и обычной, и безмолвной тоже? Вот незадача! Значит, полиция явится только тогда, когда он будет окончательно и бесповоротно мертв. Недолго осталось ждать, пожалуй…
Превозмогая боль, Токслей подполз к своей обездвиженной жертве, навис над ней. Вынул «риттер» из безвольной руки, приставил к середине лба.
– Ну вот и все! – Из его рта пахло жареным беконом. – Игра окончена! Прощайте, майор Анстетт! – Это прозвучало пафосно, как в дрянном спектакле.
И сразу грянул выстрел.
Фонтан горячих и соленых брызг ударил Веттели в лицо, тяжелое тело навалилось сверху, конвульсивно дернулось три раза и замерло.
Отставной лейтенант стрелковой роты 27-го Королевского полка Фердинанд Токслей был мертв. Четко посередине его лба чернела дыра от выстрела в упор.
«Мистика!» – восхищенно подумал Веттели и на секунду потерял сознание…
Положение его было ужасным.
Лежать было неудобно до невозможности. Что-то жесткое впивалось в бок – похоже, осколок кирпича. Тяжелое тело давило сверху и мешало дышать. Но это еще полбеды. Хуже всего, что прямо на лицо капала чужая кровь, затекала в глаза и рот и не было никакой возможности даже отплеваться. Вот шайтан, так и захлебнуться недолго!
– Гвиневра! – безмолвно взвыл он в полном отчаянии. – Ну где тебя носит?!
И вдруг – как лучик солнца в пелене туч, как первый цветок из-под снега:
– Тут я, уже лечу! Не волнуйся, милый, сейчас мы тебя спасем!
Веттели ждал полицейских, но рядом из пустоты возникли лишь двое: Гвиневра и мисс Фессенден. Видеть он их не мог – определил по голосам.
«Эмили! А я в таком виде!»
«Подумаешь! Вид как вид! Когда при короле Георге старый мельник из Ицена угодил в жернова, он выглядел в сто раз хуже, уж поверь!»
Все-таки Эмили была на редкость уравновешенной девушкой, этого у нее не отнять. Никаких истерик, никаких страданий-причитаний. Тяжелое мертвое тело мгновенно стащила за шиворот и отвалила в сторону, живое бегло осмотрела – не разберешь, где чья кровь. Кое-как протерла ему глаза и рот, на большее носового платка не хватило. Шарфом перетянула поцарапанное плечо, потом выпрямилась и осведомилась у феи сердито, едва ли не обвиняюще:
– Что с ним такое, скажи на милость? Почему он как бревно?
Конечно, Веттели предпочел бы услышать более романтическую характеристику своего бедственного положения, тем более что как раз на бревно он и не походил, скорее уж на мешок с отрубями или связку вареных колбасок. Но Эмили в тот момент было не до сантиментов и художественных сравнений, все-таки она была порядком напугана.
– Колдовство! – молвила фея веско. – Скажу больше: НЕКРОМАНТИЯ! Зачарован вдрызг, хоть в мешок пакуй и на ярмарку вези. Полная недееспособность, пол-ней-ша-я!
– Добрые боги, – ужаснулась мисс Фессенден. – Он хотя бы нас слышит? Соображает что-нибудь?
– Он в полном сознании, уж поверь. Тем тягостнее ему, бедному, приходится.
– И что же теперь делать?
– Вынь из-под него кирпич, он уже замучился, – посоветовала фея деловито.
Эмили совету последовала, и сразу стало легче жить. Но хотелось большего.
«Передай ей, пусть скорее приведет Агату», – безмолвно обратился Веттели к фее. Какими бы страшными ни казались чары, при желании снять их было совсем несложно, куда проще, к примеру, чем избавить человека от малярии или фурункулеза. Любой подготовленный офицер с этим справился бы, что говорить об ученой ведьме?
Но Гвиневра отчего-то не спешила его спасать.
«Отстань, – сварливо велела она. – Ты сделал свое дело, я делаю свое. Лежи себе смирно и не мешай».
Можно подумать, у него был выбор.
– Дальше что? – пристала к фее Эмили. – Я сбегаю за Агатой?
«Да-а!» – заорал он мысленно, а что толку?
Гвиневра приняла неприступный вид:
– Не зови ведьму, женщина! Ведьма тут не поможет. Это же некромантия, понимать надо!
– И что же теперь… – обреченно начала Эмили, фея перебила:
– Как что? Не знаешь разве, какой самый действенный способ избавления от чар? Разумеется, целовать! Поцелуй невинной девушки способен творить чудеса!
– Да? – В голосе Эмили так и сквозило сомнение. – Что-то не слышала!
– Значит, учили тебя плохо. Не сомневайся, целуй! – заверила Гвиневра.
Надо еще раз отдать мисс Фессенден должное: нервы у ее были крепкие, как канаты. Чмокнула прямо в лоб, не заботясь о том, что на нем нет ни одного чистого места. Поднялась вся перепачканная красным, как настоящий вампир после кровавой трапезы.
– Ну? Что же он не шевелится?
– А что ты его, как покойника? Кто же так целует? Надо по-настоящему, нежно и страстно!
– Послушай, Гвиневра. Я, конечно, не имею ничего против мистера Веттели, он очень мил, но у меня, знаешь ли, есть жених. Как же я стану нежно и страстно целовать малознакомого парня? – Слышать это было почти физически больно, Веттели мысленно застонал.
– Медицинская необходимость! – отвечала фея жестко. – Целуй, или я разочаруюсь в твоем профессионализме!
– Послушай, а нельзя ли привести кого-то из старшекурсниц? – все еще колебалась Эмили. – Они ведь тоже девственницы. И мистера Веттели они обожают… Ленточки там разные…
– Ну правильно! Подвести юную, невинную школьницу к безжизненному телу любимого учителя и велеть его поцеловать в обагренные чужой кровью губы! Очень романтический первый поцелуй, ничего не скажешь! Да это оставит у бедняжки комплекс на всю жизнь! Тебе не стыдно, женщина?
Фея умела убеждать.
– А, была не была! – бесшабашно махнула рукой Эмили, вновь склоняясь над ним. Обернулась, предупредила грозно: – Огастесу ни слова! – и…
Это было и нежно, и страстно, и долго. Непохоже, что целовать «малознакомого парня» ей было так уж неприятно.
Вот только эффекта опять не воспоследовало. Как лежал Веттели неподвижным кулем, так и продолжал лежать.
– Ну? Ты видишь? – возмущенно осведомилась Эмили, проверив коленный рефлекс и обнаружив полное его отсутствие. – Опять не помогло!
И тут Гвиневра хихикнула как-то по-особому, ехидно и торжествующе.
– А это не ему, это тебе, женщина, должно помочь!
– То есть? – сердито свела брови мисс Фессенден, она уже поняла, что
