Разбор Фрица - Вадим Геннадьевич Курасов
Мы с моим товарищем Андреем были выходцами из специального отдела быстрого реагирования и задерживать преступников предпочитали сами, а экзаменаторами нашими были настоящие преступники. Учились этому ремеслу мы прямо на ходу. Сейчас, просматривая видеоролики на YouTube о том, как обучают курсантов полицейской академии, я понимаю, что мы эти премудрости постигали из жизни, хотя правильнее было обучать этому оперов либо в юридическом институте, либо на специальных курсах.
Больше всего мы, сотрудники ДВ РУБОП, любили «групповые» задержания. Это когда группа лиц была как со стороны задерживаемых, так и со стороны сотрудников. В лихие девяностые мужчины предпочитали собираться в стаи (дикое было время). Дальше стаи выбирали вожака и конфликт с другой стаей по различным чаще всего поводам. Наша задача была вожака посадить, а саму стаю разбить, по-милицейски разобщить преступную группу.
Группировки устраивали свои «парады» практически каждый день, однако старались частенько менять места «стрелок», и только одна группировка, сформировавшаяся изначально из спортсменов-каратистов, принципиально не меняла время и место так называемой «стрелки». Это был зал «Спартак» по улице Дикопольцева. В очередной раз решено было брать спортсменов с размахом, с привлечением нескольких отделов и СОБРа, так как каратистов и лиц, себя к ним причисляющих, на «хорошей» «стрелке» собиралось около сотни душ. Когда прозвучала команда «триста тридцать три» — шучу, просто «захват», — мы с радостью и улюлюканьем ринулись к спортклубу «Спартак». Это было похоже на то, как индейцы нападали на ковбоев. Но не тут-то было. Дорогу в хранилище спорта мне перегородил какой-то крепкий паренек, фактически оказав сопротивление сотруднику милиции. Собровцы были заняты укладыванием на асфальтовое покрытие лиц, которые кучковались на улице возле спортклуба. «Стрелка» проходила как на улице, так и внутри помещения, и в сам зал мы врывались без поддержки спецов. Так вот, я приготовился применить прием самбо, от души замахнувшись открытой ладонью, и в этот момент меня кто-то окликнул. Обернувшись, я немного отвлекся и пропустил момент, когда спортсмен все-таки проскочил внутрь спорткомплекса. Рука продолжала двигаться по инерции и нашла свою цель. Этой целью оказалась худая шея моего коллеги Лехи. От удара Леха присел практически до земли (сам он не был богатырского телосложения) и, обернувшись, заорал:
— Ты что делаешь, это же я, Леха!
— Извини, друг, извини, потом все объясню, — как мог, успокоил я коллегу.
Уже в конторе Алексей, смеясь, говорил:
— Я думал, что каратисты совсем из ума выжили, решились опера атаковать.
Вот такая была кутерьма в местах большого скопления мужчин, часть из которых хочет убежать, а другая часть охотится на убегающих. На этом цирк не закончился. Приземлив спортсменов и им сочувствующих на первом этаже «Спартака», мы приступили к зачистке второго. Но на втором этаже шла тренировка, точнее, разминка.
— Уважаемые, прошу покинуть зал, идет тренировка, вы что, сами не видите?! — громким, уверенным голосом крикнул тренер.
— Да, конечно, не волнуйтесь. — Мне стало несколько неудобно, что мы бесцеремонно прервали занятие, хотя что-то на подсознании меня настораживало.
Этим чем-то оказались кальсоны (дело было зимой), в которых тренер проводил занятие. Мои сомнения подтвердил мой коллега:
— Вадик, это же Парфён, которого мы ищем.
— Точно! — рассмеялся я. — Давай, Парфёнов, собирайся, у тебя почти получилось.
В хорошем настроении: и Парфёна нашли, и «стремящихся» человек пятьдесят упаковали — выдвинулись на базу ДВ РУБОП.
Задерживать преступников мы также тренировались на «ямах» — наркоманских притонах, где кололись бывшие, а то и действующие преступные авторитеты. Чаще всего на эти самые наркоманские притоны мы заходили расслабленные, не вынимая оружия из карманов, кобур или специально сшитых поясных сумок. Мотивировка была такая: наркоши безвольные, сопротивления не окажут, а мы и сами бойцы хоть куда. Вся эта раскайфовка продолжалась до одного случая. Одним из таких притонов была квартира Хэнса. Умный еврей, кололся всю свою сознательную жизнь, и это не мешало ему лично знать комсомольских воров в законе и даже в самом начале «общаковского» движения на Дальнем Востоке быть ответственным от ОПС (организованное преступное сообщество) за город Хабаровск. Хэнс жил в районе железнодорожного вокзала вместе с интересной женщиной по кличке Синеглазка. Эта самая Синеглазка сама была авторитетной дамой и разбиралась в понятиях не хуже Хенса, так как в юности жила с одним из первых воров, появившихся на Дальнем Востоке — Анкудиновым Владимиром по кличке Хозяйка. Хэнс очень гордился, что его сожительница была с Хозяйкой, и время от времени бравировал этим обстоятельством.
В очередное наше посещение притона Хэнса мы с напарником, как обычно распинав шестерок Хэнса, расслабленно стояли в середине комнаты и ждали, пока Хэнс выйдет из наркотического транса, узнает нас и сообщит что-нибудь путное. Все, кто находился в квартире, человек пять, мирно лежали лицом вниз в комнате, посапывали и не уже задавали никаких вопросов. Тут заскрипела комнатная дверь, которая, открыв вход в комнату, образовала вместе со стеной комнаты такой треугольный закуток, куда спокойно мог поместиться один человек, и из этого импровизированного убежища вышел Андрей Мордвинский, известный в криминальных кругах отморозок. В руках у него был нож.
— Господа опера́, ну кто же вас так работать учил? Поляну не пасете. Хорошо я разобрался, что вы менты, а то порезал бы.
— Ложись-ка быстренько на пол и ножик выкини! — Мы с напарником запоздало вытащили стволы.
Сомневаться в словах Мордвинского не приходилось. Примерно за год до нашей встречи сотрудники другого отдела пошли на обыск к братьям Мордвинским (у Андрея был брат-близнец Вася, и жили они вдвоем в квартире на улице Большая). Опера́, зная дерзких братьев, входили в квартиру вместе с СОБРом и, несмотря на это, Вася навел ствол на первого вошедшего в квартиру спецназовца. Спец не стал открывать огонь (видимо, еще не был обстрелян в горячих точках), а отдал команду бросить оружие и лечь на пол. Мордвинский неохотно подчинился. Братья котировались в криминальных кругах довольно высоко до одного случая. Хабаровский блаткомитет, уже будучи достаточно организованным, пригласил братьев на сходку — попойку под руководством николаевского вора в законе Беляева по кличке Беляй. Мордвинским хотели предъявить за употребление наркоты и аж позвали под это мероприятие вора, сами побоялись. На Мордвинских даже присутствие вора не оказало должного воздействия и, употребив достаточное количество спиртного, братья разогнали всю сходку, человек десять-двенадцать, с применением огнестрельного оружия. Андрей выстрелил несколько раз в песок из немецкого «Вальтера».
Уже в конце двухтысячных Мордвинские, окончательно сколовшись, убили бывшего зубовского бригадира Шеина. Тот сдавал братьям квартиру, если можно назвать квартирой халупу в бараке без удобств, за символическую сумму. Но так как все деньги уходили на наркотики, заплатить даже небольшую сумму Мордвинские не могли либо не хотели. Когда в очередной раз Шеин пришел за деньгами, Андрей спрятался в закуток между открытой дверью в комнату и стеной, как в наше первое знакомство. В то время, пока Василий отвлекал Шеина, он вышел из засады и нанес несколько ударов молотком по голове бывшему зубовскому (Зубов Олег Дмитриевич, криминальный авторитет) бригадиру. Особо не заморачиваясь, наркоманы закопали тело в палисаднике недалеко от барака, где снимали комнату, и попытались угнать дорогую иномарку Шеина, которая была оборудована сигнализацией. Когда угнать иномарку не удалось, Мордвинские бросили автомобиль в первом же переулке. Естественно, районный отдел милиции без труда раскрыл это незамысловатое преступление. В тюрьму, правда, отправился Вася, Андрей убедил брата взять всю вину на себя. Уголовному розыску, по-видимому, не было разницы, кто из близнецов будет отбывать наказание.
Расскажу, как мы задерживали Парашютиста. В конце девяностых и самом начале двухтысячных в Хабаровске были в ходу квартирные кражи. В управлении уголовного розыска Хабаровского края существовало даже целое подразделение по борьбе с квартирными кражами. Металлические, так называемые сейфовые, двери в квартирах были не везде, но были универсалы, которые умудрялись
