Лунатик - Ларс Кеплер

— Ха. Я знал, что вы так скажете. Проблема в том, что мне нужны командные игроки.

— Вам нужны разные.

— Возможно, но…

— Если я раскрою это дело, я хочу, чтобы вы вернули Сагу в группу.

— Ваша работа — раскрывать дела. Вы не можете начинать торговаться…

— Я делаю больше, чем просто свою работу.

— Я это слышал, — устало говорит Ноа.

— Значит, я умею вести переговоры.

— Нет, это…

— Да.

Ноа вздыхает и кладёт кий себе на плечо.

Йона знает, как дела у Саги, и знает, что ей предстоит долгий путь, прежде чем она обретёт внутренний покой.

В приступе ненависти к себе, после смерти сводной сестры, Сага нашла одного из анестезиологов, участвовавших тогда в операции. Она начала с ним отношения, чтобы её унижали и наказывали, чтобы клеймить себя.

В последний раз, когда Йона заходил к ней в квартиру на Тавастгатан, само пространство было отражением её психического состояния. На кухонном столе лежал заплесневелый ломоть хлеба рядом с открытой банкой варенья и ложкой. Сага спала на узкой кровати без простыней и проводила большую часть времени за чтением научных статей и медицинских учебников по детской хирургии и лечению тахикардии.

Единственное, в чём она была уверена, — что больше никогда не хочет ни к кому эмоционально привязываться.

Йона знает, что Сага каждый день приходит в офис и выполняет всё, что от неё требуют на временной должности в разведотделе, но её настоящий потенциал не используется.

Ей нужно чувствовать себя нужной, иначе она пойдёт ко дну.

Ноа натирает кий мелом и снова обходит стол.

— Хьюго Санда отпустили, — говорит он. — Хотя его ещё не до конца сняли с крючка за первое убийство — если считать, что дела точно связаны.

— Связаны, — отвечает Йона.

— Лично я не верю, что кто‑то может разрубить людей топором во сне, — говорит Ноа и бьёт по шару, который с треском врезается в бортик.

— Нет, но кто знает?

— Более вероятно, что Хьюго убил человека, потом заснул. Может, у него нарколепсия или что‑то вроде того… А теперь он использует старый диагноз лунатизма, чтобы объяснить, что делал на месте преступления.

— Эта мысль мне приходила.

— И вы её отбросили?

— Нет.

— Значит, вы действительно считаете, что он ходил во сне? — спрашивает Ноа другим тоном.

— Я читал об этом, и всё действительно может быть так просто, — говорит Йона. — В детстве он часто бывал в этом кемпинге, и что‑то заставило его вернуться туда во сне.

— И по случайному совпадению это пришлось на момент убийства?

— Одно совпадение — ещё не связь. Почти все свидетели — случайны, — говорит Йона. — Только когда у нас появляется несколько совпадений, мы можем говорить о закономерности.

— И сейчас у нас только одно совпадение?

— Именно.

— Значит, он может быть либо свидетелем, либо преступником?

— Или ни тем, ни другим.

— Но вы так не думаете?

— Нет.

— И какой следующий шаг?

— Я собираюсь навестить Хьюго, извиниться от имени полиции и допросить его как возможного свидетеля.

— Хотя вы считаете, что он может быть виновен?

Глава 11.

Бернард уже почти час ждёт в только что вымытом «Лексусе» Агнеты, когда Хьюго, наконец, выходит из следственного изолятора Крунуберг.

Подросток несёт свои вещи в пластиковом пакете и останавливается на тротуаре, сгорбившись. Бернард выходит из машины, машет сыну, затем обходит автомобиль, чтобы открыть для него дверь, как шофёр.

Прошло два часа. Агнета жарит три толстых куска вырезки, пока Бернард накрывает на стол и готовит салат.

Бета‑блокатор, который она приняла раньше, немного её успокаивает.

Возможно, дело в гормонах, но за последний год обычные ситуации стали вызывать у неё тревогу и дискомфорт, а открытые конфликты стали совершенно невыносимыми.

Хьюго заходит на кухню и подходит к плите. Он босиком, в джинсах и блестящей чёрной рубашке, на голове — чёрный берет. От него пахнет гелем для душа Бернарда.

На белом буфете стоит коробка с книгами — португальский перевод последнего романа Бернарда из его серии.

— Ну каково это — быть дома? — спрашивает Агнета, посыпая мясо перцем.

— Одна тюрьма сменяется другой, — отвечает Хьюго, не глядя на неё.

— В самом деле?

Он пожимает плечами, поправляет кулон у себя на груди и проверяет телефон.

— Что ты имеешь в виду? — спрашивает Бернард, раскладывая стейковые ножи рядом с тарелками.

— Завтра контрольная по химии, на следующей неделе — по биологии…

Агнета снимает с плиты растопленное масло и тонкой струёй вливает его в уксус с яичными желтками.

— Ты голоден? — спрашивает она с улыбкой, помешивая соус беарнез.

— Да, — отвечает он без особого энтузиазма.

— Кстати, — говорит Бернард, глядя на клочок бумаги, — пока ты был в душе, звонил детектив, который допрашивал тебя в изоляторе… Йона Линна. Он сказал, что хочет с тобой поговорить. Звучал очень дружелюбно, и…

— Хорошо, — говорит Хьюго и садится к столу.

— Вот его номер.

— Просто скинь контакт.

Остальные занимают свои обычные места.

— Сними, пожалуйста, берет, — просит Бернард.

Хьюго будто не слышит. Он отпивает воды и начинает есть.

— Хьюго?

Подросток вздыхает, снимает берет и бросает его на пол рядом со стулом. У него на лбу повязка, покрытая засохшей кровью.

— Что случилось? — спрашивает Бернард и вскакивает.

— Чувак, расслабься, — бормочет Хьюго.

— Можно посмотреть?

— Отстань, — устало говорит он, откидывая голову назад.

— Что случилось, Хьюго?

— Ничего. Я просто упал с кровати в камере.

— Ты ходил во сне?

Хьюго пожимает плечами, и Бернард снова садится.

— Потому что сейчас у тебя серьёзный приступ, да?

— Я не знаю.

Бернард проводит ладонью по столу.

— Я говорил с Ларсом, и он сказал, что…

— Зачем ты это сделал? — резко перебивает Хьюго. — Тебе не нужно с ним разговаривать. Я сам разберусь, я же тебе говорил.

— Я просто спросил, сможет ли он помочь, если дело дойдёт до суда.

— Фу, ну пожалуйста…

— Он знает, о чём говорит, Хьюго. Он очень тебе помог, и…

— Да, впечатляющие результаты, — перебивает его Хьюго и показывает на свою голову. — Я в таком