Убийство в университете - Фейт Мартин

Он был уверен, что она слышала, о чем шел разговор на кухне. Двери ведь были открыты, да и сам он говорил громко, иногда даже кричал, потому что очень перенервничал. А в деревне ночи тихие.

Когда умер охранник, он запаниковал. И решил убить ее прежде, чем она заговорит. Пришлось использовать яд, жалостливо сказал он, потому что он не любит жестокости. Он не хотел ее пугать. Он действовал бережно. За это его любят животные. И доверяют.

Услышав это заявление, Джанин только рот разинула, зато Хиллари совсем не удивилась. Она-то знала толк в самообмане. Напряжение последних дней оставило ее, и она поднялась наверх — оповестить Мэла.

— Поздравляю. Вы с Сэмом, наверное, на седьмом небе, — сказал Мэл, выслушав ее рассказ. Но выглядел он при этом до странности уныло.

Что-то его грызет, подумала Хиллари.

А, не мое дело.

— Сегодня будем праздновать. В баре, у меня, — сообщила Хиллари, развернулась и положила руку на ручку двери. — Предупредите Сэма и его людей, ладно?

Под этим «у меня» имелся в виду паб «Лодка» в Труппе. У себя на «Мёллерне» она едва ли смогла бы принять более пяти гостей, да и тем пришлось бы тесниться, как шпротам в банке.

* * *

Пол Дэнверс сидел, опершись на стойку, и не сводил глаз с двери бара, нимало не подозревая о том, что с него самого не сводит глаз Майк Реджис. Вечер только начинался, но бар «Лодка» уже был полон веселых копов, причем Сэм Уотерстоун со своими ребятами явно собирался задать шороху.

Реджис и Колин Таннер только что вернулись из Лондона. Мунго Джонса и вместе с ним еще шестерых взяли под стражу по обвинению в противозаконной деятельности, а именно работорговле, а значит, все так и так выходило вполне славно.

Неудивительно, что полиция закатила такую вечеринку — под стать тем вечерам, когда передают финал чемпионата мира по футболу. Кто-то даже поставил выпивку Фрэнку Россу, хотя установить имя этого благодетеля так и не удалось.

— Где-то я его видел, — проворчал Реджис в сторону Таннера, и тот проследил за взглядом друга. Подумал минуту, потом крякнул.

— Один из тех двух пудингов, — сказал Таннер, и Реджис сразу же узнал это лицо.

— А какого черта он опять здесь ошивается?

— Перевелся, — пояснил Таннер. — На обычную работу.

Реджис фыркнул.

— Здесь-то он что забыл? На гулянке. Он же не участвовал в деле Жерэнт?

Таннер покачал головой.

Открылась дверь, и вошла Хиллари.

Томми Линч, который как раз покупал у стойки напиток для Джин, посмотрел на Хиллари и пропал. Оставалось только надеяться, что его подруга в этот миг смотрела в другую сторону.

Хиллари выглядела сногсшибательно (не так часто ей выпадал случай надеть вечерний наряд): длинная замшевая юбка маслянисто-желтого цвета, черные туфли и черный, расшитый бусинками топ. Она знала, что выглядит эффектно. Замшевый жакет в тон опускался до бедер, свежевымытые волосы сияли. Дополнял картину макияж и длинные сережки с янтарем.

Реджис выпрямился и стал слезать с табуретки.

Томми огляделся и нашел взглядом Джин, которая ждала его за столиком. Джин не любила пабы, но ни за что не сказала бы «нет», когда Томми объявил, что преступник пойман, и спросил, не хочет ли Джин сходить с ним на праздник по этому поводу.

Томми прекрасно знал, что ни Джин, ни его мать не в восторге от его службы в полиции. Но Джин ему ни слова поперек не сказала. И не скажет.

Он улыбнулся ей и пошел к столику, держа в руках стакан с апельсиновым соком.

Краем глаза он заметил мелькнувшую рядом светлую шевелюру. Когда он сел, рука Джин скользнула ему в ладонь, а сам Томми окинул взглядом комнату.

Пол Дэнверс встал у стойки рядом с Хиллари. Там же была и Джанин, а Мэл заказывал напитки.

Парень из наркоконтроля, Майк Реджис, подбирался к Хиллари с другой стороны.

Томми тяжело вздохнул. Проследив за его взглядом, Джин стиснула ему ладонь.

— Тебя тоже скоро повысят, — сказала она. — Как хорошо, что вы поймали того человека, который убил сторожа, — добавила она.

Этим вечером Томми выглядел каким-то напряженным. Даже несчастным. Почему — она не понимала. Не отрывая взгляда от стойки, он кивнул.

— Это не мы, — тихо поправил он. — Мы ловили убийцу девушки-француженки.

— Хиллари, мои поздравления, — сказал Пол Дэнверс. Хиллари повернулась к нему, и в низком остроугольном вырезе сверкнула соблазнительная ложбинка между грудями.

— Спасибо, — коротко поблагодарила Хиллари.

За спиной у Пола она увидела Майка Реджиса, который стоял в очереди к бару.

— А я все хочу пригласить вас куда-нибудь, — сказал Пол. — Помните, вы говорили, что после дела можно будет поужинать вместе?

Хиллари понимала, что его слова слышат Мэл, Джанин и добрая половина собравшихся здесь сегодня констеблей долины Темзы.

И она неожиданно поняла, что именно поэтому он и обратился к ней с этим предложением.

И тогда ей захотелось рассмеяться.

Потому что ей наконец-то все стало ясно.

Дэнверс вертелся вокруг и приглашал ее туда и сюда не потому, что до сих пор подозревал, будто она прячет грязные денежки Ронни, и даже не потому, что потерял голову и готов был упасть к ее ногам.

Он просто блюл собственные интересы.

Он знал, что, если хочет стать в Оксфорде своим, если хочет, чтобы другие копы ему доверяли, дружили с ним, приняли в свой круг, прежде всего нужно, чтобы она, Хиллари, дала свое благословение.

Кидлингтон принадлежал ей. Был ее территорией. Когда началось расследование по поводу Ронни, все до единого, от комиссара до последней поварихи, встали на сторону Хиллари.

Расследование окончилось, но копы не спешили принимать Пола Дэнверса в свой тесный круг.

Но если он пригласит ее на ужин и если Хиллари при всех согласится, тем самым она объявит всему миру и своим коллегам в частности, что вендетта забыта, окончена раз и навсегда. Что никто ни на кого не держит зла.

Как к этому относиться, она и сама не знала.

А с другой стороны, все лучше, чем без конца дергаться из-за проклятой книжки Дика Фрэнсиса со всем ее содержимым! И кроме того, она прекрасно видела, как наливается багрянцем затылок инспектора Майка Реджиса.

Крепко и безнадежно женатого инспектора Реджиса.

— Пожалуй, я не прочь, — громко сказала она. — В Бичестере есть один паб…

Она притворилась, будто не заметила облегчения, мелькнувшего в глазах Пола Дэнверса. А также того,