Милосердие - Рада Джонс

Сердце бешено колотилось в груди. В глазах помутилось, словно он раскрыл их под водой. Карлос заморгал, надеясь, что зрение прояснится. Ничего не вышло. Окружающий мир расплывался.

Он принялся корябать в блокноте.

Сердце трепетало, как птица, запертая в клетке.

Сознание стало затуманиваться. Он забыл, что хотел написать.

Он забыл, что вообще писал.

Он забыл…

Глава 78

Тейлор посмотрела на часы в отделении неотложной помощи и тяжело вздохнула. Приближался конец ее смены. Она выпрямила ноющую спину. Ноги тоже болели, хотя чему удивляться — смена-то двенадцать часов. Хотя в целом чувствовала она себя гораздо лучше. Приступы тошноты практически сошли на нет. Теперь она только и думала о еде. Когда она представила сочный гамбургер, рот наполнился слюной. Вот она впивается в него зубами, соус течет по подбородку. Тейлор сглотнула. Еще два часа потерпеть. А потом она отправится в «Бургер Кинг» и возьмет двойной гамбургер с сыром. Нет, два двойных гамбургера. Девушка сделала глоток воды, жалея, что это не смузи, и вернулась к работе.

Сегодня ее поставили в пару к Фейт. Очень славная, чуткая девушка. А как услышала, что у Тейлор ребенок от Амбера, стала еще заботливее.

В тот день, когда Тейлор грохнулась в обморок, Фейт долго сидела с ней.

— Тебе, наверное, тяжко. Такая молоденькая, а уже беременная. И одна.

— Я не одна.

— Ну как же не одна…

— У меня есть Эрик.

— Это другое. Он ведь не отец твоего ребенка.

— Ну и что. Зато он хороший парень и любит меня. Какая ты храбрая! Ты по нему скучаешь?

— По Амберу?

— Да, — кивнула Фейт.

Тейлор по Амберу не скучала. Пусть горит в аду. Надеюсь, сокамерники отрежут ему член и заставят сожрать. Он лгал ей. Предал ее. Подонок. В личном рейтинге Тейлор любой червяк стоял выше доктора Дика Амбера.

— Нет, — покачала она головой.

— Что, ни капельки?

— Ни капельки.

Фейт улыбнулась и кивнула. Похоже, она не особенно поверила, но отнеслась к Тейлор с трепетной заботой, и Тейлор была благодарна ей.

Она сделала еще один глоток воды и отправилась в приемный покой за новой пациенткой, крупной девицей с фиолетовыми волосами и кольцом в носу. Ей запретили выходить из дому, после того как она угнала мамину машину, а когда родители отобрали у нее и мобильный телефон, дочурка пригрозила самоубийством. Подруга, узнав о ее планах свести счеты с жизнью, позвонила в службу спасения, и полиция доставила девушку в больницу для психологической экспертизы.

Пару месяцев назад на ее месте запросто могла бы оказаться и я. Слава богу, я уже не та, что была в феврале. А может, слава работе в неотложке? Смотрю я на эту глупышку и думаю: господи боже…

— Ей надо переодеться, — напомнила Фейт.

По правилам клиники, пациентов с подозрениями на психические отклонения обряжали в больничные пижамы из синей бумаги, чтобы больные не смогли причинить вреда ни себе, ни медицинским работникам. Все личные вещи поступивших тщательно, до последней ниточки осматривались, а затем сдавались в камеру хранения.

— Я все принесу, — кивнула Тейлор.

Кладовка располагалась в самом дальнем конце отделения. Введя код, девушка открыла тяжелую металлическую дверь и оказалась в тускло освещенной комнате, напоминавшей пещеру. Тут стояли массивные металлические шкафы, их полки прогибались от веса одеял, подушек и коробок с униформой.

Нужная коробка с больничными пижамами пятьдесят второго размера отыскалась на нижней полке. Тейлор наклонилась, взялась за коробку и потянула ее на себя. Не поддается. В этот момент хлопнула дверь. Тейлор дернула сильнее, и коробка наконец сдвинулась с места.

Вдруг ее что-то кольнуло в бедро. Чьи-то пальцы схватили за шею и потянули вниз.

Тейлор повалилась на коробку, прикрывая ладонями живот.

Ее прижали к полу, навалившись сверху и не позволяя встать. Девушка попыталась вырваться. Тщетно.

Она перекатилась на спину.

Над ней нависала Фейт. Ее лицо было искажено от ненависти. Синие глаза не мигая смотрели в лицо Тейлор. Хищно скалились белоснежные зубы, словно Фейт собиралась впиться ей в глотку.

— Маленькая мерзкая сучка. Увела у меня мужика. Увела и бросила! Избавилась от него. Гадина. — В ее низком надтреснутом голосе не было ничего человеческого.

Тейлор с трудом дышала. Бешено билось сердце. В голове метались мысли. Фейт сошла сума. Что она несет? Я на Карлоса даже не смотрела.

— Фейт, ты чего?! У меня с Карлосом ничего не было. Клянусь! Он просто помог взять мне анализы…

Лицо медсестры перекосилось от злости. Совсем как на картинках из учебников. Как там на латыни? Risus sardonicus, сардоническая улыбка. Ни черта не смешно.

Тейлор почувствовала, как ее руки, а затем и все тело наливаются свинцом.

— Ах ты, лживая шлюха! Что ты дуру из себя строишь?! Мужика отобрала, но мой ребенок тебе не достанется!

Ее ребенок?

Тейлор содрогнулась. По телу прошла судорога. И еще одна, и еще.

Она поняла, что не может пошевелиться.

Фейт отпустила ее.

Тейлор попыталась встать, но не смогла. Тело отказывалось слушаться.

Фейт сунула руку в карман и достала скальпель.

— Сейчас я заберу своего ребенка.

Она окончательно сошла сума. Полностью слетела с катушек.

Рука со скальпелем двинулась к животу Тейлор.

Она собирается вырезать из меня ребенка! Что за идиотизм! Тейлор хотелось сказать, что еще слишком рано и младенец не выживет, он погибнет вне ее утробы. Нужна еще как минимум пара месяцев!

Язык отяжелел и не слушался. Да и руки теперь словно весили каждая по тонне.

Не в силах пошевелиться, Тейлор могла только лежать и наблюдать за происходящим.

Фейт развязала пояс на медицинском костюме Тейлор. Задрала верх. В тусклом свете лампочки розовый живот девушки, казалось, лучится сиянием. Какой абсурд. Фейт достала из кармана флакончик с йодом, открыла и плеснула Тейлор на живот, окрасив его в желто-коричневый цвет.

От паров йода жгло глаза, но Тейлор даже мигнуть не могла. Над ней зависло лезвие ножа.

Фейт улыбнулась. Сверкнуло острие инструмента, и сознание Тейлор стало погружаться во тьму. Мрак окутал весь мир, и лишь скальпель сиял отраженным светом. Лезвие устремилось к ее животу.

К ее ребенку.

Глава 79

Ha следующее утро Эмма чуть ли не за шкирку притащила себя в больницу. Идти на работу не хотелось страшно, до дрожи. Сейчас, когда ее отстранили, Эмма, будь ее воля, не приблизилась бы к больнице даже на пушечный выстрел. В особенности к отделению неотложки. Но все же она понимала: Карлосу нужна помощь. Только он может вывести