Молчание матерей - Кармен Мола
Судья заехал на парковку на площади Испании, Виолета заняла соседнее место. Бельтран достал из багажника спортивную сумку и быстро поднялся по лестнице – несмотря на возраст, он явно был в хорошей форме. Виолета последовала за ним, медленнее, чем хотела бы: сумка-холодильник с сыном была тяжелой и сковывала движения. Она вышла на площадь как раз вовремя, чтобы заметить, как судья удаляется по улице Сан-Леонардо. Он направился к роскошному спортзалу с огромными окнами. Дойдя до него, Виолета увидела Бельтрана на первом этаже на беговой дорожке.
Девушка вошла в зал. Она боялась, что на ресепшен ее остановят, и выдумала правдоподобный предлог, но ее никто ни о чем не спросил. В зале тренировалось много народа. У Виолеты не было четкого плана, но вскоре удача снова улыбнулась ей. Судья перешел с одного тренажера на другой, оставив около первого красную алюминиевую бутылку с водой и полотенце. Виолета быстро подошла к его вещам и, беспокойно оглядываясь, капнула в бутылку несколько капель скополамина. Теперь ей оставалось только ждать. Десять минут спустя Бельтран слез с велотренажера, взял бутылку и сделал большой глоток. Виолета вышла на улицу. После тренировки судья наверняка пойдет в душ, но скополамин начинает действовать не сразу, так что все складывалось наилучшим образом.
Судья покинул зал раньше, чем она ожидала. К счастью, он был один и направлялся обратно к парковке. Встреча с друзьями сейчас была бы совсем некстати. Бельтран шел еле-еле, видимо, уже чувствуя недомогание. Он оперся на паркомат, оплатил парковку и, пошатываясь, направился к своему BMW. Когда Виолета приблизилась к нему, Бельтран шарил в кармане в поисках ключей.
– С вами все в порядке?
– Не понимаю, что со мной. Голова кружится…
– Присядьте!
Поблагодарив девушку с приятным акцентом, судья Бельтран пошел за ней к машине. Девушка открыла дверь и помогла ему забраться на сиденье рядом с водительским. Им овладел странный ступор; он словно выпал из реальности и не понимал, действительно ли девушка пристегнула его ремнем безопасности или это ему только кажется. Он услышал, как хлопнула дверца; девушка что-то сказала, но он не мог разобрать слов. Глаза слипались. До него донесся гул мотора. Последнее, что он запомнил, – улыбка девушки. Она показалась ему слишком счастливой.
Глава 62
Несмотря на поздний час – было почти десять вечера, – Мария Долорес, жена судьи Бельтрана, встретила полицейских в черном платье и жемчужном ожерелье. Она была надушена, накрашена – и охвачена паникой, по мнению Элены, совершенно необоснованной: почему небольшое опоздание мужа непременно должно было свидетельствовать о несчастье?
– Нет, это ненормально, он должен был уже вернуться. Мы собирались идти в ресторан, сегодня у нас годовщина свадьбы. Я звонила сто раз, он не отвечает.
Элена вошла в гостиную; на столе стояла большая круглая лампа, стену украшала репродукция пейзажа Сёра. Вскоре Мария узнает о тайной жизни супруга: о его отношениях с Моникой, о ребенке, которого он не хотел, и о чудовищном выходе из затруднения, который он придумал, наняв Бласа Герини. Но сейчас Элене не хотелось посвящать несчастную женщину в эти ужасы.
– В котором часу вы в последний раз с ним разговаривали?
– Он вышел из суда, сказал, что заедет в спортзал и вернется в половине десятого. С тех пор – ничего, я звонила много раз. С ним точно что-то случилось. Игнасио очень пунктуален, он всегда предупреждает, если задерживается.
На полке в столовой Элена заметила фотографию – Бельтран, Мария, а рядом две молодые пары. Возможно, кто-то из этих молодых людей – дети судьи.
– В какой спортзал он ходит?
– Около площади Испании, на улице Сан-Леонардо.
– Вы можете назвать модель и номер его автомобиля?
Элена попросила Ордуньо проверить, стоит ли машина на парковке спортзала, а заодно поискать на камерах парковки Виолету. Супруга Бельтрана сидела на диване, нервно теребя жемчужное ожерелье.
– Я сто раз просила его быть осторожнее, а он не слушал. Отказывался от охраны. На его-то должности, при такой работе! Вы знаете, что ему угрожали по телефону? Вам сообщили?
– Когда?
– В прошлом году, а он все равно ни в какую… Говорил, если за ним будет везде ходить охранник, он лишится свободы.
Элена понимала, что для Бельтрана свобода означала возможность встречаться с Моникой, а до нее – с другими женщинами. Со стены прихожей на нее смотрел Хосемария Эскрива; над головой основателя «Опус Деи» сиял нимб. Элена осмотрела особняк снаружи. На фасаде и воротах были установлены камеры.
– Ордуньо, попроси у нее записи с этих камер. Если повезет, на них будет Виолета.
Ордуньо вернулся в дом. Увидев в окне свое отражение, Элена вздрогнула. Она постарела и казалась усталой и сломленной. Она вдруг вспомнила слова Бельтрана: «Я не считаю, что они плохо работают; они просто пока не поняли, что вершить правосудие – не их прерогатива». Может, они в ОКА тоже преступили черту? Она ведь сама мечтала о том, чтобы Виолета опередила их и успела отомстить судье. Стоит однажды выйти за грань – и каждый следующий шаг дается все легче. Ты сам не замечаешь, как это происходит, но начинаешь верить, что не обязан следовать законам. Именно это случилось с Бельтраном – он убедил себя, что может решать, кому жить, а кому умирать. Вообразил себя божеством, не допускающим ошибок. Неужели и она становится такой?
– Записей с камер у нее нет. – Ордуньо отвел Элену в дальний угол сада, подальше от коллег, и продолжил: – Она говорит, что здесь уже был какой-то полицейский. Он пришел примерно за полчаса до нас. Вот почему она так нервничала. Тот полицейский сказал, что ему нужно просмотреть записи с камер, чтобы удостовериться, что бандиты, которые преследуют Бельтрана, не появлялись около их дома.
– Вот говнюк.
Элена не
