Молчание матерей - Кармен Мола
Немногочисленные агенты ОКА, все еще остававшиеся в этот час в офисе на Баркильо, видели, как Элена и Ордуньо ворвались в кабинет Марьяхо. Инспектор Бланко редко выходила из себя; они могли пересчитать по пальцам одной руки случаи, когда она кричала, и потому замерли, опасаясь, что гнев начальницы обрушится на них.
Мануэла, разбиравшая архив Буэндиа, перед уходом заглянула в ОКА забрать свои вещи и сразу почувствовала висящее в воздухе напряжение. Вдруг из кабинета Марьяхо донесся крик: «Ты о чем думала?!» Через стеклянную дверь Мануэла увидела, как Элена мечется по комнате, размахивая руками.
– Что там происходит? – спросила она у агента, своего ровесника.
– Не знаю, но выглядит все это так себе.
Сказав это, агент, которого взяли в ОКА после кафедры арабской филологии, торопливо ушел на кухню. Дождавшись, пока крики прекратятся, Мануэла постучала в дверь кабинета. Марьяхо сидела с потерянным видом, всматриваясь в видео с уличных камер на мониторе. На видео плотный поток машин мчался по шоссе за пределами Мадрида. Ордуньо сидел рядом с Марьяхо, в знак поддержки положив ей руку на плечо. Элена обернулась к Мануэле, как к ребенку, некстати вошедшему в комнату в разгар родительской ссоры.
– Что тебе нужно, Мануэла?
– Я хочу помочь; вижу, что-то произошло…
– Да просто Марьяхо как будто первый день в полиции, а так все нормально.
В голосе Элены звучала горечь; она явно сдерживалась, чтобы снова не сорваться на крик.
– Хватит уже, – отозвалась хакерша. – Откуда я, по-твоему, должна была знать, что Сарате отстранили? Я думала, он с тобой.
– Закрой дверь, – приказала Элена Мануэле и снова повернулась к Марьяхо: – Тебе не пришло в голову связаться со мной, когда Анхель поручил тебе проверить записи с камер?
– Элена, перестань. – Ордуньо попытался смягчить конфликт. – Сейчас наша цель – не Сарате, а Виолета, которая похитила Бельтрана.
– Думаешь, мы найдем ее раньше, чем она его убьет?
– Это шоссе А-1, верно? Оно ведет в Бургос. Я одно время жила в Сан-Себастьян-де-лос-Рейес и знаю эту трассу как свои пять пальцев, – сказала Мануэла, надеясь, что ее введут в курс дела.
И Ордуньо пошел ей навстречу – не потому, что считал участие девушки в операции необходимым, а для того, чтобы предотвратить очередную перепалку между Эленой и Марьяхо.
– Сарате приехал в дом Бельтрана раньше нас, попросил у его жены записи с камер и отправил Марьяхо. Марьяхо нашла «сеат ибицу», автомобиль Моники Сузы, – рано утром его припарковали у дома судьи. На этой машине передвигается Виолета. По дорожным камерам Марьяхо и Сарате установили, что она ехала за судьей до Национальной коллегии, прождала его там целый день, а около восьми вечера последовала за ним на площадь Испании. Автомобиль Бельтрана, черный BMW, по-прежнему стоит на парковке. А машина Виолеты уехала. Видео с парковки не очень четкие, но в автомобиле рядом с Виолетой точно кто-то сидит. Мы предполагаем, что Виолета дала Бельтрану скополамин, как и остальным своим жертвам. Последняя запись с парковки на площади Испании сделана в восемь сорок пять.
– А дальше? Ты потеряла ее, Марьяхо?
– Я снова увидела ее на съезде с трассы А-1, но дальше… Непонятно, куда она делась. – Даже сейчас Марьяхо не скрывала неприязни к Мануэле.
Элена вышла из кабинета совершенно опустошенная. Ее шаги гулко отдавались в тишине коридора.
– Что с ней? – спросила Мануэла. – Это же просто чудо, что тебе удалось отследить перемещения Виолеты! Тебе надо медаль за это дать…
– Марьяхо передала эту информацию Сарате раньше, чем нам.
Мануэла поправила очки и непонимающе взглянула на Ордуньо.
– Анхеля сегодня отстранили от работы. Он избил судью Бельтрана. На записи с дорожной камеры на трассе А-1 мы увидели не только Виолету, но и Сарате – на одном из наших «вольво».
Ордуньо пришло сообщение. Он помрачнел, извинился и вышел из кабинета. Мануэла постаралась изобразить удивление.
– Сарате не в себе, – сказала Марьяхо.
В коридоре Ордуньо глубоко вздохнул и огляделся по сторонам. Мануэла, кажется, помогала Марьяхо отследить перемещения Виолеты по трассе А-1. Элена у себя в кабинете опустила жалюзи на двери. Ордуньо представлял, как она переживает: Сарате отстранили, но он по-прежнему занимается этим делом, и сейчас от его вмешательства будет только хуже. Они должны найти Бельтрана и Виолету раньше Анхеля – но как это сделать? Записи с дорожных камер были хуже некуда – на них видна только прерывистая нить мигающих белых и красных огоньков, удаляющихся от города на север. Но Ордуньо сейчас было не до того.
Он перечитал сообщение Рейес. «Труп Дели нашли. Мне велели приехать на место. Мне страшно, я им не верю, кидаю тебе геометку».
Он щелкнул на ссылку, открылась карта. На ней голубой точкой было отмечено местоположение Рейес, которая, судя по скорости перемещения, ехала на машине на юг Мадрида.
Он не отвечал, и Элена сама не понимала, зачем продолжает звонить. Сарате наверняка избавился от сотового, чтобы его не выследили. Может, он уже нашел Виолету. Зачем ему говорить с ней или еще с кем-то из ОКА?
Элена села за стол и автоматически потянулась к ящику, где раньше всегда лежала бутылка граппы. Ей хотелось выпить, но сейчас ящик был пуст. Как ей целый год удавалось обходиться без алкоголя? Она думала о Сарате и судье Бельтране, двух сторонах одной монеты. На стене висел незатейливый рисунок Михаэлы. Счастлива ли девочка со своим биологическим отцом?
Часы на телефоне показали одиннадцать. Элену мутило от мысли, что ей предстоит считать часы до рассвета, ожидая новостей о Бельтране и Сарате. На что способен Анхель, чтобы узнать правду о гибели отца? Ответ был ей известен: если потребуется пытать судью, Сарате пойдет на это, и тогда она ничем не сможет ему помочь. Такое преступление не замять.
Еще недавно они мечтали об общем будущем, верили, что для счастья достаточно любви. Элена не думала тогда о трещинах в их отношениях и о пропастях, в которые они могли превратиться. Вина за их разрыв лежала не только на Сарате. Элене так хотелось снова стать матерью, что она ступила на путь, уводивший ее прочь от любимого. Трудно разделить с другим человеком боль потери ребенка. Быть может, Виолета
