Новый год в Потайном переулке - Алексей Александрович Олейников
– Это они! – убеждённо заявила Ева. – Я чувствую!
– А как же Макс?!
Ева резко остановилась, обернулась к Ане. Глаза её сверкали азартом и горели, как изумруды.
– А что Макс? – странным голосом сказала она. – Макс просто мой знакомый. Я его не заставляла магазины грабить.
Аня больше не решилась задавать вопросы, и они потолкались дальше.
Они обогнули сцену и оказались возле вагончика «Мефисто». Ещё одна странность, которая раньше не бросалась ей в глаза: театр марионеток привёз свою собственную гримёрку. Но раньше Ане казалось это обычным делом: детские театры, такие как «Самоцветы» или их студия «Мельпомена», такого себе позволить не могли. А коллективы вроде эксцентрик-цирка «Магус» или «Мефисто» приезжали со своим оборудованием.
Ева подошла к гримёрке, собралась уже постучать. Аня притаилась за углом, готовая заскочить в дверь при первой же возможности, но тут Ева замахала руками, подзывая её, и приложила палец к губам.
Аня на цыпочках, как лиса к вороне с сыром, подобралась к двери. В вагончике спорили мужские голоса, но слов было не разобрать. Потом раздались шаги, и Ева толкнула Аню. Они еле успели спрятаться за угол, как дверь распахнулась, и оттуда вышел сначала Виктор Александрович, а потом владелец «Кольетты» Антон. Они мрачно поглядели друг на друга и разошлись в разные стороны.
– Так они знакомы! – Аня была потрясена, насколько быстро их теория о подставном преступлении начала подтверждаться. – Получается…
– Да ничего не получается, они просто говорили! – пробормотала Ева. – Без улик мы ничего не выясним. Давай внутрь!
– А если Виктор вернётся?
– Стой тут, а я быстро! – тут же решила Ева.
– Серьёзно?! Ты куда?
Но Ева уже ступила на тропу детектива, Еву уже нельзя было остановить. Она заскочила в гримёрку и зашебуршилась там, как песчаная мышь в бархане.
– А мне что делать? – тревожно спросила Аня, вглядываясь в сумерки. Совсем рядом, за сценой, билось механическое сердце, спектакль «Месть Мышиного короля» подходил к кульминации, за ёлками в кадках, густо усаженными золотыми звёздами и красными снежинками, за ограждениями и киосками с едой шёл нескончаемый поток народа, а они тут наедине с преступниками, и никто их не найдёт, если что-нибудь пойдёт не так. Ни мама, ни папа, ни бабушка, ни попугай Терёша.
– Подашь сигнал тревоги, – пояснила Ева из глубины гримёрки. – Да что ж такое…
– Что там? – забеспокоилась Аня.
– Да пусто! – Ева вынырнула и свирепо зыркнула на неё. – Стой на страже. Или на стрёме. В общем, стой!
Аня стояла, как оловянный солдатик, – только не солдатик, а девочка в пуховике и шарфе цветов Гри́ффиндора, и ей было довольно страшно. Она-то простой магл, а не избранный со шрамом на лбу.
– О! Кое-что нашла! – Ева выскочила из дверей, потрясая каким-то ключом с карточкой.
– Что это?
– Это… ой! – Она сунула руку за спину и прижалась к Ане. Потому что к ним шёл Макс.
– Что нам делать? – зашептала Аня.
– Стоим и улыбаемся, смотрим мемасики. – Ева подсунула ей руку со смартфоном, которая заметно подрагивала. – Смотри, какой котик…
– Котик, – согласилась Аня. – Миленький. Мамочки, он уже рядом…
– Спокойно стоим, болтаем, – напряжённо сказала Ева. – Бездельничаем…
– Привет! – сказал Макс. – Я тебя ищу, ищу, думал, уже уехали…
– Привет, – нервно сказала Ева. – Мы как раз ваш спектакль решили посмотреть…
– За сценой?
– Ну… – Ева замешкалась, но Аня пришла на помощь.
– Вообще, конечно, мы кое-кого ищем, – сказала она. – Василия… Он пропал. Ты его не видел?
– Не видел. – Макс ответил спокойно, но как-то слишком ровно, без эмоций, как будто ему было совершенно всё равно, что пропал человек. А может, и правда ему было всё равно. – Пьёт где-нибудь, это ж бомж, – небрежно продолжил он. – Ев, я к тебе… ну, в общем, поговорить.
Он посмотрел на Аню. Та намёки понимала быстро, тем более что Ева настойчиво совала ей в руку какой-то пластиковый прямоугольник и ощутимо отпихивала ло́ктем: мол, иди.
– Пойду ягодный чай возьму, – решила Аня. – Ев, тебе что-нибудь взять?
– Возьми, – согласилась Ева. – С облепихой. А мы тут поболтаем.
– Ага. Ну, я пошла… – Аня на деревянных ногах двинулась прочь, оставляя Еву наедине с коварным преступником Максом. Господи, о чём она думает, если они от Василия избавились, то Еве угрожает серьёзная опасность! А вдруг Макс поймёт, что они догадались, свяжет её и запихнёт внутрь какой-нибудь механической мыши, где она и умрёт от голода, холода и отсутствия новых мемов?!
Но Ева её сама вытолкнула, значит, у Евы есть план, а у неё в руках… Аня разжала ладонь.
Это был ключ и пластиковая карточка, на которой значилось: «Потайной переулок, д. 5, кв. 46». Аня завертела головой, высматривая номера на домах. Позади неё «Кольетта», магазин находится в доме номер два, значит, напротив будет нечётная сторона, это дом три, а вот и пятый.
Она протолкалась мимо зимних веранд нескольких ресторанчиков и кафе, где за стёклами люди улыбались и разговаривали, не зная, что совсем рядом разжимается пружина тщательно спланированного преступления.
А вот и высокая дверь подъезда, список квартир и кнопки домофона. Сорок шестой квартиры там не было. Аня поднесла карточку к панели электронного замка. Секунда, другая… Ну конечно, ей всё это просто кажется, она всё придумала.
Замок щёлкнул и мигнул зелёным огоньком.
Сердце у неё колотилось уже где-то в горле. Девочка потянула тяжёлую дверь и вошла в подъезд.
Тем временем Ева сидела в гримёрке с Максом и совершенно не понимала, как и о чём с ним разговаривать. «Привет, Макс, классный у вас театр, а вы всегда взламываете ювелирные на гастролях?»
Но делать нечего, и начала она с невинного вопроса: а как он ушёл со сцены, он же в спектакле занят?
– Да мой номер кончился, – объяснил Макс. – Скоро финал, вот я и отбежал. Слушай, я хотел… – Он смотрел то в потолок, то в стену, то на пол, но только не на Еву. – Мы скоро уедем так-то…
– Ага, – сказала Ева. – Понятно. Отыграете – и домой. Ну, ты пиши…
– Да вот я писать не смогу, наверное…
– В смысле? – не поняла́ Ева. – Куда вы едете? На Крайний Север?
Макс невесело усмехнулся.
– Почти. Только в другую сторону. Я, в общем, просто тебе хотел одну вещь оставить.
– На хранение? – догадалась Ева, которая безжалостно не желала понимать намёков и молилась только о том, чтобы этот разговор поскорее кончился, потому что вот-вот будет финал спектакля, и, значит, мимы-полицейские уже оцепили сцену, и Агеев рассекает в толпе со взглядом шерифа-капибары, и Арлекин-Васильков звенит бубенцами где-то неподалёку.
– Нет. –
