Детективное агентство «Утюг». Расследования продолжаются - Алексей Александрович Олейников

– Во, ты уже поймала фишку!

Аня ткнула его кулаком, но Гриша отпрыгнул, засмеялся, и тут же к полу его придавил рык лягушки-быка. Это Ева зашла на какой-то сайт и скачала топ самых противных звуков в мире, затем царственно села и навела на Григория звуковую порчу.

– Ничего не знаю, у меня через неделю день рождения, и я больная! – заявила она, пока Гриша очумело тряс головой, а Клим с Аней держались за уши. Разумеется, никто не услышал, поэтому ей пришлось повторить на бис. – Приложите усилия! У всех есть диктофоны? Отлично! Итак, каждый записывает по пунктам, чем занимается в течение дня. Я всем сбросила инструкцию. Сделайте мне подарок! Иначе я тут лягу и умру.

– Может, лучше подарить тебе скатерть? – спросил Гриша. – Мама всегда радуется скатертям. Недавно новую купила, а меня заставила старую выбрасывать. Я её, правда, оставил, она красивая. Бордовая. Тебе не нужна?

Ева поджала губы. Нет, скатерть ей точно не нужна. Ей нужен взлёт агентства «Утюг». И всем придётся постараться!

Детективы, подавленные болезненной экспрессией Евы, вяло согласились: да, наверное, это поспособствует пиару и сильно расширит ту самую воронку продаж (хотя при чём тут продажи, они же ничего не продают?).

Ева упала на подушки. Силы оставили её.

– Всё безнадёжно, – сказала она. – Моя жизнь не имеет смысла. Вот если бы у нас появилось реальное дело!

– Так, давайте-ка все переместимся на кухню, – сообразила Аня. – Пусть она отдохнёт.

Глава вторая,

в которой появляется Капитан Правосуд

После реконструкции кафе «Лютик и плотва» сильно изменилось. Теперь оно называлось «Репа и ботва», и кофейно-чайный отдел ужался до одной витринки в углу, а всё остальное место заняли борщи, солянки и бефстроганов с картофельным пюре. Стало, конечно, по-домашнему, и идея эта была свежая, здравая. Однако прежняя атмосфера исчезла, из помещения вынесли их любимые красные диваны, а на пластиковых стульях вайб совсем не тот. Да никакого вайба, если уж честно: ни тебе гонконгских вафель, ни фалафеля, один морковный торт за всех отдувался. Испортили место.

Ева сидела сама не своя. Печальная и грустная.

– Я, наверное, в Сочи скоро поеду, – сказала она совсем невесело. Таким тоном обычно не сообщают о Сочи, даже о селе Оймякон, где зимой до минус семидесяти, и то не сообщают.

Аня удивилась.

– Мама на дистант хочет меня перевести, – вяло продолжала Ева. – Почему-то гомеопатия не помогает, говорит, надо прогреться. Там ещё лето. А то кашель не проходит.

Аня помешивала соломинкой латте, не зная, как реагировать. «Неудивительно, что гомеопатия не помогает», – думала она. Папа им рассказывал о доказательной медицине, и аптечка семьи Алтыновых в Средние века, наверное, могла бы спасти небольшой город. Ещё Аня думала, что Сочи – это хорошо, и пусть поездка туда Еве поможет, но что тогда будет с агентством?

Ева размышляла о том же самом.

– В общем, пока я не уехала, надо запустить пиар! – прохрипела она, кромсая блинчик «Купеческий» с малиновым джемом и ломтиком репы, томлённой в меду. («Надо же поддерживать отечественного производителя», – решила она и выбрала древнерусский десерт).

Другой рукой Ева скроллила экран смартфона, молниеносно тыкая по ссылкам, выставляя реакции и пролистывая новости. Печаль с её лица не сходила.

– Мы теряем подписчиков. Мы уходим на дно! Мы уже на дне, Ань, я чувствую, какое здесь давление безысходности и лузерства. Я… блин, а это что такое?!

Она нахмурилась, изо рта её свирепо выставился ломтик репы, и Ева Аппельбаум стала похожа на очень миловидного детёныша орка.

– «Вы не детективы, а кучка неудачников, которые неспособны противостоять преступности! Я, Капитан Правосуд, сделаю это намного лучше!»

– Кто?! – Аня в изумлении перегнулась через стол и уставилась на экран. – Это что, у нас в паблике запись?

– «Я, Капитан Правосуд, сделаю это лучше», – повторила Ева и с хрустом раскусила репу. – Ань, ты только посмотри, какой наглец! – Пальцы её запорхали по экрану. – Так, профиль вчера создали. Бот какой-то?

– Да это просто чушь, – фыркнула Аня.

– Это да… – Ева задумалась, и такое выражение её лица Аня очень хорошо знала. Оно значило, что в голове Евы завращались хрустальные сферы, медные колёса и сапфировые стержни, они зацепились друг за друга и начали понемногу…

Но тут дверь в кафе распахнулась, словно в неё врезался горный баран в порыве весенней страсти. Гриша Алтынов встал посреди запахов печёночных оладий и звона вилок и ножей, в гневе обшаривая помещение взглядом. И нашёл их. И пришёл на стулья. И швырнул на пол рюкзак. И упал на стол, простирая руки свои.

– Что, Гришенька, плохо тебе? – без особого сочувствия спросила сестра.

– Будь проклята математика и те, кто её придумал! – простонал Гриша. – Мне нужна сосиска в тесте. Две сосиски в тесте. Гуглплекс сосисок!

– Это число такое, – пояснила Аня Еве. – Гриша от репетитора по матеше вернулся, всё нормально.

– Ничего не нормально! – Гриша, получив чай в усталые уста и сосиску в трудовую руку, принялся возмущённо рассказывать о страданиях на уроке. Излив душу, он выдохнул и стряхнул крошки со стола. Ему немного полегчало.

– А Ева в Сочи, кажется, уезжает, – сообщила Аня.

Гриша хмуро посмотрел на Еву.

– Там море, там тепло, – кивнул он. – А я опять видел преступление, прикиньте? Парень при мне маркером на поручне в автобусе писал. Ну разве так можно?! Я бы сурово наказал за подобное. Прямо покарал бы. Кстати, а где Клим?

Ева подняла глаза от экрана, оглядела кафе.

– Очевидно, не здесь, – констатировала она. – Маркер и автобус – это ужасно, как ты пережил такое, не знаю, Гриш. Но… – Она постучала ногтем по экрану. – Смотрите. – Гриша пригляделся. – «Этому городу нужен настоящий супергерой! Пришло время карать преступность, а не утирать сопли детишкам».

– О! Прям как я говорил! – оживился Алтынов-младший. – Хоть кто-то реальными делами решил заняться!

– Ну разумеется, писать в пабликах – это то, чем супергерои обычно и занимаются, – ядовито парировала Ева. – Именно так преступность и побеждают. – Она выпрямилась. На бледных щеках заиграл румянец. Директор агентства сосредоточенно листала паблик. – Пятнадцать, семнадцать, двадцать комментариев! Он по всем нашим последним постам прошёлся… Смотри, Ань, он на свой канал зовёт! Вот гад! Он нашу аудиторию переманивает!

– И как, лайкают? – спросил Гриша.

– Средний процент лайков… – Ева сделала паузу. Сжала губы. – Средненький, скажем, процент.

– Значит, лайкают, – кивнул Гриша.

– Это ничего не значит! – возмутилась Ева. – Какой-то дурак хайпует и пишет тупые комментарии, которые могут понравиться лишь полным идиотам!

Гриша открыл рот, но Аня пнула его