Воины СВО. Воронежцы. Книга славы и памяти - Михаил Иванович Федоров

Михаил Фёдоров

Воины СВО. Воронежцы. Книга славы и памяти

Посвящаю моему отцу, ушедшему на фронт в 1941 году рядовым, а закончившему войну в 1946 году майором, Ивану Федоровичу Заднеулицыну

Издание осуществлено при участии правительства Воронежской области.

Книга издаётся в авторской редакции.

В оформлении обложки использованы иллюстрации фотобанка shutterstock.

Фёдоров М.И., 2024

ООО «Издательство «Вече», 2024

Уважаемые друзья!

Книга «Воины СВО. Воронежцы» – это ожидаемое пополнение летописи о наших патриотичных и героических земляках.

«Нет героев от рожденья – они рождаются в боях», – написал Александр Твардовский. Мы видим подтверждение этой мысли каждый день, когда узнаем истории воронежцев – обычных мирных жителей, рабочих и инженеров, учителей и врачей, водителей и предпринимателей, – решивших сменить привычные занятия, чтобы стать защитниками Родины и справедливости.

Судьбы, отраженные на страницах книги, – отличный пример для всех, особенно для подрастающего поколения, которое должно воспитываться на наших исконных нравственных ценностях и выдающихся поступках соотечественников.

Во втором сборнике очерков Михаил Фёдоров рассказывает не только о самих бойцах СВО, но и об их близких, друзьях, учителях. От этого повествование стало еще более многогранным и душевным.

Считаю справедливым, что в издании уделено внимание также тем, кто с родной земли поддерживает воинов. Наш тыл, безусловно, тоже вносит посильный вклад в победу: собирает для фронта гуманитарную помощь, шьет маскировочные сети, изготавливает технические средства… От такой народной заботы во многом зависят и общая боеспособность армии, и настроение каждого из бойцов.

Выражаю благодарность автору, проделавшему большую организаторскую и творческую работу. Книга «Воины СВО. Воронежцы» – это важный и долгосрочный документ исторического события, свидетелями и участниками которого мы все сейчас являемся.

Губернатор Воронежской области

Александр Гусев

Раздел первый

Они сражались за русский мир

Гвардии сержант Авраменко

(Спецназовец с позывным «Пересвет»)

Рассказ друга

В Интернете на сайте «Фонтанка.ру» увидел заметку Ксении Клочковой «История его такая, что хоть фильм снимай. В Петербурге похоронили богатыря из ВДВ»[1]:

«Гвардии сержанта Георгия Авраменко хоронили на Серафимовском кладбище. Проводить пришли глава администрации Приморского района и городской депутат Андрей Горшечников. Пресс-служба губернатора о погибшем не сообщила по формальной причине – не прописан в Петербурге. А между тем он, безусловно, житель города, в который был влюблен и с которым его связывали последние годы 36‑летней жизни. На Валааме, где был послушником, Георгий дважды просил благословения на военную службу. В первый раз батюшка отказал со словами: “На смерть благословлять не буду”.

Георгий Авраменко родился в поселке Давыдовка Воронежской области. Земля трех Героев СССР: Андрей Кошелев, Виктор Ливенцев, Анатолий Филипченко родились здесь. Теперь у пятитысячной Давыдовки есть еще один герой. Историю жизни Георгия Авраменко “Фонтанке” рассказал близкий друг, земляк Антон Харитонов. Далее – с его слов.

Из всей роты один такой был

…Мне сначала позвонил замглавы администрации и сказал, что ходят слухи, что Георгий погиб. Я позвонил нашему другу, который с ним служил, он примчался и сказал: “Это правда, его имя появилось в списках”. Я сказал своим брату, папе-инвалиду, матери, у всех – слёзы. Он ведь герой наш и легенда ВДВ, а история его такая, что хоть фильм снимай.

Отец Георгия был каменщиком, мать – заведующей парикмахерской. В школе занимался спортом, высокому подростку (а он был двухметрового роста) легко давались волейбол и баскетбол. Ездил с командой на всероссийские соревнования. После средней школы поступил в техникум, окончил его, ушёл в армию. Он попал в артиллерию – на комиссии выявили плоскостопие, а сам хотел в ВДВ. Уже в части увидел разведчиков, подошёл к офицерам и напросился к ним в роту. Служба была тяжёлой, он даже иногда говорил потом, что думал: “Зачем я туда пошёл?” Но характер у него стальной, он всё выдержал. Рассказывал, что несли они как-то плиту под тонну. Он говорит: “Я больше не могу”. Ему отвечают: “Ну, положи”. Он только положил, а его начали бить, еле отбился. Или вот в армии надо тянуть стодневку – дедам чай носить. К нему подошли и сказали, за кем он будет закреплён, а он отказался. Из всей роты один такой был.

Отец Георгия умер, когда тот еще был школьником, – сбил поезд. Мать с сестрой переехали в Уфу, когда он учился в техникуме. Поэтому, когда после армии Георгий вернулся в Давыдовку, в родном доме оставались только бабушка (она у него всю войну прошла, сама из пулемёта стреляла) и переехавший к ней жить второй сын. С дядей отношения не сложились. Были скандалы, милицию вызывали. А Георгия, когда в разведке служил, его офицер один заметил. Он предложил съездить в Кубинку, там – 45‑я отдельная гвардейская бригада специального назначения. Он смеялся ещё, говорил, что завербовали его. Ну а что делать: дома житья нет, он пошёл на контракт.

Гвардии сержант Авраменко

В 2012 году контракт закончился. За время службы Георгий накопил денег на жильё, купил квартиру в десяти километрах от Воронежа. Когда он на автобус опаздывал, то бежал эти двадцать километров по дороге – в туфлях, в обычной одежде. Он человек-машина, дали бы приказ бежать сто километров, побежал бы. Характер такой: не могу, но сделаю.

Через друзей устроился на вагоноремонтный завод, но через какое-то время ушёл оттуда, несмотря на хорошую зарплату. Сначала коллеги неприятно подшучивали, говорили “мазаный”, из-за того, что устроился через связи. А он любил всего добиваться сам. Потом решил, что от такой работы (на заводе) тупеет. Пошёл учиться в строительный институт, но после первой сессии бросил.

“Ноги стёр в кровь, но в автобус не сел”

Именно тогда, в этот непростой для него период, Георгий пришел к Богу. Верующим был и раньше, но теперь стал относиться к религии серьезнее. К тому моменту сестра поступила учиться в Петербург, он приехал навестить и… влюбился. В разговорах все повторял: “Питер, Питер, Питер”. Не мог не говорить об этом. Стал каждый месяц туда ездить, останавливался при монастырях, ходил