Проклятое искусство - Вадим Алексеевич Козин
В больнице врач после осмотра посоветовала мне помолчать несколько дней, ввиду того что у меня несколько набухли и порозовели голосовые связки. У меня немного отлегло от сердца. Хотя я, откровенно говоря, мало верю в ее опытность как ляринголога, но в данный момент она решала судьбу концерта в Облучье. Вернувшись в гостиницу, Мармонтов решил, не откладывая, ехать в Хабаровск. Выяснилось, что на перроне стоит поезд «Челябинск—Хабаровск», на него можно приобрести билеты, и что он отходит через 5 минут. Похватав вещи, мы как сумасшедшие понеслись к поезду, готовому вот-вот тронуться. У нас был 7-й вагон. Только благодаря задержке состава успел и Кабалов, который еле-еле собрал свои пожитки. Всей группой были проявлены максимальная оперативность и молниеносность. Если бы заснять наши сборы, то эти кадры можно было бы назвать «Эвакуация евреев из земли Ханаанской», или «Были артисты и — нет их!». Представляю, как будет удивлен представитель клубной администрации, который спокойно, не торопясь зайдет в вокзальную гостиницу и не найдет наших следов. Мне все это напоминает кадры из недавно шедшего советского комедийного фильма «Сеанс гипнотизера». Финальная часть его — бегство актеров.
В вагоне — купе №6 — было чисто, но чрезвычайно душно. На станции Бира купил горячего отварного картофеля, стакан сметаны, полдюжины яиц, и с Бобой Тернером мы плотно покушали.
На хабаровском перроне нас ожидал филармонический автобус. Погрузились и приехали. Получил тот же номер, в котором жил в первый приезд, — №18. Успел навестить меня артист Нестеров, который оказал мне на Колыме, в пос. Ягодном, большой знак внимания и участия (подарил мне 1000 рублей), и вот мы после 6-летнего перерыва встретились. Он похудел, появилось много морщин на лбу. Я должен как-то ответить на его благородный жест. Он рассказал, что ведется следствие по делу работников Хабаровской филармонии, раскрыты какие-то злоупотребления, к которым в какой-то степени причастен и наш Писарев[9]. Вот почему Вал. Ник. Белозерская в разговоре по телефону передала, что у Писарева возникли какие-то неприятности. Нестеров также рассказал, что летний сезон «Эрмитажа» неудачен, программы слабые, непродуманные. Также неудачна и программа Райкина.
По поводу Райкина у меня имеется свое собственное мнение. Я его просто не люблю, как не терплю Русланову. Я этого никому не высказываю, потому что это тенденциозно.
У самого Нестерова изменился профиль работы, он сейчас работает в жанре Валентина Кавецкого[10] и его детей. Хочет с этим номером проехаться вновь по Колыме. Мой долг ему в этом помочь. Он здесь в Хабаровске будет просматриваться.
Через час зашла Валентина Николаевна, которая еще не уехала в Находку. Поговорили с ней. У Щегловых[11] все в порядке. Алла Николаевна получила посылки. У них имеется мой портрет в красках, откуда? Не ведаю! Заходил еще кто-то, кажется, магаданец.
Сходил в ресторан, где застал Тернера. Съел порцию жареного угря и запил его бокалом белого вина (оно было бы несколько вкуснее, если бы его охладили). Столики все были заняты приезжими колымчанами. Пьют люди, как будто больше делать нечего. Тернер рассказал, что Слюзко[12] уволил Писарева за отказ ехать на трассу. Тут, конечно, все подогнано, чтобы было можно менее шумно привлечь к ответственности и арестовать. Я более чем уверен, что несчастный сядет, несмотря на свой партбилет. Только бы ему не взбрело в голову ехать в Хабаровск Здесь он попадется как «кура в щи». Завтра надо будет предупредить его телеграммой. Жалко все ж таки человека.
По радио передают концерт Катульской[13]. Как всё это беззубо, старчески бессильно. Все как будто на месте, но нет огня молодости, силы зрелости и расцвета творческих сил. Все в прошлом. Вот отчего мне не хочется петь!
15.06.55. 15.30
Утром зашли к директору Хабаровской филармонии, которая помещается в здании драматического театра в самом верхнем этаже. После филармонии, взяв такси и заехав за Крючковым[14] в гостиницу, что на ул. Маркса, — он уже ждал внизу с певицей Павлиной Степановой, мы поехали к врачу-лярингологу в военный госпиталь. Врач, осмотрев мои связки, ничего не нашел и сказал, что все в порядке. Задер[15] бы смеялся гомерическим хохотом, если бы узнал о диагнозе этого знатока-ляринголога. Приняв сеанс щелочной и масляной ингаляции и выйдя из госпиталя, я набрел на военный универмаг. Там имеются чудесные шарфы (80 р.), рубашки для летчиков по 72 рубля, брюки навыпуск. Нужно только не забыть выслать Алле Николаевне деньги за квартиру.
Что за отвратительная погода! Пасмурно, временами с неба сыплется дождь. Сыро, но тепло, получается какая-то оранжерея.
Крючков, конечно, охрип оттого, что курит и, очевидно, выпивает. Хотя он громогласно заявил, что по окончании гастролей, сев в самолет, на обратном пути он выпьет так, что небу жарко станет. От всего этого веет какой-то несолидностью, упоением от созданной ему кинематографической славы. Ну, хватит о нем. Хотя он приглашал меня к себе, говорил со мной на «ты» в покровительственно-дружеском тоне, но я к нему не пойду, мы друг другу не пара, мы разного поля ягоды. Лишь бы у меня звучал голос. Но я боюсь, что звучать он не будет. Прошло то время.
16.06.55. 8.52
Вчера смотрел «Лебединое озеро» в исполнении Гостеатра Бурят-Монгольской республики. Сидел в 5-м ряду с Белозерской и Кабаловым. Увертюру оркестр сыграл неуверенно и без всяких нюансов. Декорации первого акта — бедны. Сцена ДОСА для балета мала. Танцы поставлены слабо. Мало балерин-буряток. Зато мужчины все бурят-монголы со стройными, но тонкими ногами. Лица их широки, скуласты и в профиль напоминают головы египетских фараонов. Кордебалет танцевал неточно, вяло, апатично, точно отбывал воинскую повинность.
Утром Белозерская уехала в Находку. Просила меня не покупать никаких книг, все они будут в Магадане. Я попросил ее, чтобы Алла Николаевна пока ничего не делала с комнатой, мне самому будет приятнее ремонтировать.
Сегодня ночью мы выезжаем в Советскую Гавань, через Комсомольск Этим же поездом в Комсомольск выезжает группа Крючкова.
Только сегодня узнал, что Шульгин[16], будучи проездом в Москву, встретился в ресторане с И. Фроловым. Там они разговаривали или пытались заигрывать с какими-то девушками. Такое же поползновение имел приехавший из Магадана прокурор. Фролов, раздосадованный лишним соперником, бросил прокурору реплику: «Вы что это заглядываетесь на молодых девушек? Тот возмутился: «Вы
