Проклятое искусство - Вадим Алексеевич Козин

Вчера он решил устроить шефский концерт во время обеденного перерыва на одном заводе. Я вполне естественно заявил, что шефский концерт целесообразней устроить для военных частей или для матросов на корабле, то есть для тех, кто не может попасть на концерт. А рабочие получают зарплату и, если пожелают, смогут купить билеты. Попутно мне пришлось обрезать Пименову, которая пыталась сама определить, что она будет делать на этом концерте. До чего люди наглеют. Я попросил тов. Мармонтова, чтобы никакие деловые разговоры и переговоры не происходили при артистах. Их дело работать, а не разглагольствовать, что их устраивает и что не устраивает! Работа по-настоящему еще не развернулась. Пою покамест по закоулкам Амурской области и Хабаровского края. Значит, честно рассказать о своем удовлетворении проделанным нельзя, рассказывать же о своих неудачах совершенно неинтересно.

Обошли почти всю Совгавань, ходили по горам и долам этого города. Сперва вместо промтоварного магазина, куда стремился Кабалов, попали в Управление промторга. Оказалось, что нужный магазин находится от нас на расстоянии километра, Туда я наотрез отказался идти. Поднявшись по каким-то мосткам, через некоторое время мы напали на гастроном, в котором оказалось сливочное масло. Интересная деталь. Когда мы шли по мосткам, вокруг нас был настоящий лесок из елей и березок, на дорогу проступала подпочвенная вода, которая причиняет много ущерба дорогам, она их размывает. И вот на одной из елей мы увидели настоящую кукушку, которая, не обращая никакого внимания на проходящих людей, усердно куковала. Я до сего момента никогда не видел живой кукушки, кроме кукушки из старых бабушкиных часов. Так вот эта самая кукушка накуковала мне всего 4 года жизни. Оптимизма, конечно, мало, но ничего не поделаешь. Значит, столько положено жить (совпадение, конечно, но через 4 года, в 1959-м, Козин получил второй «срок». — Б.С.). Продолжаю дальше. Из гастрономического магазина перешли в ювелирный, в котором мне понравился набор из 7 слоников, выточенных из кости, но стоит дорого — 81 рубль.

22.06.55

Второе отделение сегодняшнего концерта (№17) в клубе на Знаменке: 1. «На далеком берегу». 2. «Костромская-калужская». 3. «Всем ты, молодец, хорош». 4. «Мой костер». 5. «Рассказ ямщика». 6. «Песня про шофера». 7. «Песня о матери». 8. «Чудо-чудеса». 9. «Не сердитесь». 10. «Песня о бурке». 11. «Нищая». 12. «Вот ведь вы какая». 13. «Комарик». 14. «Осень». 15. «Неприятность». 16. «Одывэс». 17. «Дружба».

Все пел отвратительно!

Сейчас вызвали «скорую помощь» к Деревягиной (у нее появилось кровотечение!!). Спрашивается, что это? Если обыкновенные месячные, тогда незачем вызывать врача; если беременность, тогда противопоказано танцевать. Вот уж действительно собрались две парочки. До чего все отвратительно и до тошноты цинично. Тошнотворны их разговоры, откровенные до полного предела. Вот это и есть настоящая эстрадно-опереточная артистическая гниль. Вот что надобно искоренять и выжигать каленым железом. Что это за жизнь и что это за женщины? Какое уважение можно иметь к ним? Абсолютно никакого. Затем, как все отвратительно относятся к порядку в уборных, которые им предоставляются. А когда эти, с позволения сказать, «работники искусств» покидают сцену или уборные, то туда необходимо посылать мифического Геркулеса, чтобы очистить сии «авгиевы конюшни».

23.06.55. 6.45

Туман окутал бухту. Сквозь него еле-еле проглядывают силуэты стоящих на якорях судов. Ветра не замечается, потому что дым из труб поднимается прямо.

Вчера пел настолько плохо, что долго не мог заснуть. Тернер также был не на высоте положения. Играл не в тех тональностях, в которых положено. Играл грубо, громко. А когда я начинаю прислушиваться к пианисту, я теряю контакт с публикой. А когда нет контакта, нет и концерта. Сны опять вижу тревожные. Перед пробуждением видел мать, которая вернулась с какой-то общественной работы (прополка огородов) грязная, запыленная, с остатками слез на впавших глазах. Лицо страдальческое. Когда я вижу во сне мать в таком состоянии, я долго не могу прийти в себя. Я целый день чувствую какую-то тревогу, ожидаю чего-то неприятного.

12.25. Около 10 часов за нами пришел катер ДОСА, и около одиннадцати мы были уже на другом берегу бухты. Автобус доставил нас в гостиницу Желдорбата. Деревягиных оставили на том берегу, ей в больнице будут делать аборт.

Осмотрел зрительный зал ДОСА — имеется рояль «Брауншвейг» в хорошем состоянии. Зал небольшой, мест на 360. В номере у меня разбилось зеркало, точь-в-точь как в Москве перед арестом. Не знаю, верить или не верить грядущему несчастью. Ах, будь что будет, мне не привыкать стать, больше об этом не буду думать.

В продуктовом магазине купил две баночки зеленого горошка, банку толстолоба, банку какао со сгущенным молоком и свиную колбасу.

В номере, действительно, холодновато, ну ничего, вытерпим.

24.06.55. 14.32

Настроение от вчерашнего концерта подавленное. Помимо того, что пианист, не освоившись со многими вещами, начал нестерпимо барабанить, я почувствовал, что не могу петь piano, как подобает. Начинается трагедия, которую надобно закончить в Хабаровске. Да, теперь самое время отбрыкиваться от театра и постараться уйти на другую работу.

25.06.55. 10.47

Деревягина и Фролов приехали с того берега. Звонил кто-то из Хабаровска к нам, но ввиду повреждения телефонной линии не мог говорить. Сегодня и завтра концерты в «филиале ДОСА», так называют здесь местный клуб. Как-то выдержу? Приходила группа матросов с просьбой сфотографироваться с ними, пришлось исполнить их просьбу. Фролов привез мне новое зеркало, правда, не очень правильное, но пока и это сойдет. В Хабаровске или Комсомольске куплю себе более подходящее. Сегодня приобрел штапеля на одну рубашку с короткими рукавами, черные трусы, носки и два гримировальных вафельных полотенца, пачку лезвий «Нева», кусок мыла «Шипр» — сразу вылетела сотня!

27.06.55. 9.50

Сон вчера был очень интересен по своему содержанию. Начало его, несомненно, навеяно вчерашней детской передачей «Кораблик». Как будто в руках у меня мягкий каркас автомобиля «Победа», который может складываться и, если надобно, снова превращаться в машину. Какая-то комната. Знаю, что в ней находится мать, на столе стоит большое количество выточенных из кости или мрамора фигурок различных зверей. Я должен куда-то идти, чтобы починить свой автомобиль. Иду по огромному крутому склону лесистой местности, поросшей редкими, но высокими деревьями, которые своими кронами образовали лиственный купол. Дорога по склону ведет к дому, наружная дверь которого открыта так, что видна крутая длинная каменная лестница, заканчивающаяся также дверью. На душе у меня тревожно, я тороплюсь, потому что с вершины горы на огромном светло-сером коне едет какая-то фигура с длинным мечом, в моем представлении это ангел