Георгиевские чтения. Сборник трудов по военной истории Отечества - Коллектив авторов

В феврале 1942 г. нарком юстиции издал приказ о либеральных приговорах, задержке в рассмотрении дел и дисциплине[1205]. В марте 1942 г. прокурор СССР приказал привлекать «к уголовной ответственности лиц, виновных в срыве доставки продовольствия и фуража частям действующей армии». В соответствии с этим указанием на военных прокуроров дорог был возложен «постоянный надзор» за делами такого рода[1206].

В августе 1942 г. приказом № 091 Н. Рычков разрешил нарушать правила формирования состава суда: «В соответствии с указом Президиума Верховного Совета СССР от 27.06.1942. военным трибуналам железнодорожного и водного транспорта в необходимых случаях привлекать к рассмотрению судебных дел в состав суда заседателей из числа работников транспорта, выделенных политотделом дороги»[1207]. Это объяснялось тем, что в «ряде случаев сессии военных трибуналов транспорта по причине внезапного заболевания, отвода, отсутствия одного из членов трибунала и проч. откладывают слушание дела, требующее по условиям обстановки безотлагательного разрешения на месте»[1208].

Такое количество нормативных актов, слабая подготовка кадров и отсутствие стабильной связи в военных условиях приводили к тому, что неоднократно в приказах НКЮ отмечалось незнание сотрудниками военных трибуналов транспорта основных приказов и указаний, неоднократно давались указания исправить эту ситуацию[1209].

Существовали и прямые указания Председателя Государственного комитета обороны И. Сталина по вопросам деятельности данных органов. Так, в июле 1941 г. постановлением ГКО № 295 было приказано «обязать Прокуратуру СССР в срочном порядке окончить дело расследованием и обеспечить приговор к расстрелу капитана парохода “Колла” Свердюкова, а другого капитана парохода “Десна” Олейника приговорить к тюремному заключению сроком на 15 лет»[1210]. В послевоенный период роль данного метода управления органами транспортной юстиции снижается. Однако командно-административный стиль руководства сохраняется.

Так, проект приказа Министерства юстиции «О работе судов» содержал требования «обратить внимание всех судей и работников юстиции на необходимость наведения государственного порядка в судах и органах юстиции, на обеспечение социалистической законности в работе каждого суда и органа юстиции», а «в отношении судей и работников юстиции, извращающих советские законы и допускающих злоупотребления, немедленно ставить вопрос об отзыве или снятии с работы, в необходимых случаях – предании суду»[1211].

В конце 1940-х – начале 1950-х гг. органы транспортной юстиции начинают шире привлекать к организационно-массовой работе. К примеру, в 1951 г. приказом К. Горшенина специальные суды (в т. ч. транспортные) были привлечены к агитационно-пропагандистской работе по выборам народных судов[1212].

Ревизии как элемент управления органами транспортной юстиции

Одним из наиболее важных инструментов управления органами транспортной юстиции являлись ревизии их деятельности и контроль отчетных документов. С сентября 1942 г. действовала Инструкция о порядке производства ревизий военных трибуналов железнодорожного и водного транспорта[1213]. Задачи ревизии сводились к проверке правильности применения законов при рассмотрении подсудных военным трибуналам дел, состояния кадров военных трибуналов, правильности организации работы военных трибуналов; особо оговаривалось, что задачей ревизии является оказание конкретной помощи обследуемым военным трибуналам.

После завершения ревизии ревизор докладывал руководству дороги (пароходства, бассейна) и Обкому ВКП(б) о результатах проверки и выяснял «их мнение о работе военных трибуналах и необходимых мерах к ее улучшению». После этого он проводил совещание с работниками трибунала об итогах ревизии с приглашением представителей дороги (бассейна, пароходства), военной прокуратуры, НКВД, милиции.

Затем следовал доклад начальнику отдела о проведенной работе и составление в трехдневный срок докладной записки объемом 8-10 страниц. В необходимых случаях доклад об итогах ревизии заслушивался на заседании коллегии НКЮ СССР[1214].

В марте – апреле 1943 г. НКЮ даже провел ревизию деятельности Военной железнодорожной коллегии Верховного суда СССР за октябрь 1942 – февраль 1943 г. В ходе ревизии были сделаны следующие выводы:

«1. В своей практической работе Военная железнодорожная коллегия Верхсуда СССР основное внимание уделяла исправлению ошибок военных трибуналов по делам о хищениях социалистической собственности, в то же время не осуществляла необходимого надзора по другим категориям дел.

2. Затребованные в порядке надзора дела по отдельным видам преступлений изучаются крайне медленно, а обзоры по этим делам остаются нереализованными, в то же время Военная железнодорожная коллегия Верхсуда имеет ряд фактов о недостатках в работе военных трибуналов и все же по этому вопросу НКЮ СССР в известность не ставила.

3. По ряду дел Военная железнодорожная коллегия Верх-суда СССР необоснованно переквалифицировала преступления с Закона от 07.08.1932 на статью 162, пункты “д” и “г” УК РСФСР, наряду с этим допускала в своей практике неправильное применение примечания 2 к статье 28 УК по делам по Закону от 07.08.1932. Практика части квалификации преступлений по статье 162, пунктам “д” и “г” УК РСФСР Военной железнодорожной коллегией Верхсуда СССР неустойчива.

4. В ряде случаев Военная железнодорожная коллегия Верхсуда не реагировала на грубые процессуальные нарушения, допускаемые военными трибуналами, путем вынесения частных определений.

5. Ознакомление с приговорами военных трибуналов поставлено неудовлетворительно.

6. Отдельные категории дел, истребованные из военных трибуналов, изучаются крайне медленно.

7. Определения Военной железнодорожной коллегии Верх-суда СССР обращаются к исполнению несвоевременно»[1215].

В послевоенный период роль и значение ревизии линейных судов транспорта не снижается. Механизм их проведения оставался прежним. В 1946 г. Министерством юстиции была проверена деятельность Военной воднотранспортной коллегии Верховного суда СССР. Работа руководства коллегии (Н. Наумов) была оценена неудовлетворительно. Н. Наумова обвинили в игнорировании обязанностей по организации учета и распределения дел между членами коллегии, контролю за своевременным рассмотрением дел, жалоб и оформлением и исполнением вынесенных определений; по обобщению кассационной и надзорной практики, проверке отдельных членов коллегии, канцелярии и систематическому контролю работы коллегии. Также ему были поставлены в вину бесплановая работа, самотек в работе, «безмотивное снижения мер наказания», что вызывало «недоумение и нарекания со стороны работников военных трибуналов водного транспорта как практика неправильная, ослабляющая проводимую на местах борьбу»[1216].

В 1947 г. Министерство юстиции провело ревизию рассмотрения дел в Военной железнодорожной коллегии Верхсуда СССР. В ходе проверки выяснилось, что «дела рассматривались по три-четыре месяца», не обеспечивалась «должная производительность членов коллегии», допускались «нарушения закона», в судебных заседаниях принимали «участие прикомандированные работники военных трибуналов, не являющиеся членами Верховного суда СССР». Ответственность за это была возложена на И. Голякова и И. Никитченко. Тем не менее после проверки численность коллегии была увеличена на пять сотрудников[1217].

В 1951 г. специальной правительственной комиссией была проведена проверка Главного управления по делам линейных судов ж.