Моя жизнь. Моя вера - Махатма Ганди
B. Молитва
Молитва – это сама душа и сущность религии, другими словами, молитва должна обретаться в сердцевине человеческой жизни, поскольку ни один человек не способен существовать без религии.
У Господа тысяча имен. Скорее можно даже сказать, что Он безымянный. Мы вправе поклоняться или молиться Ему, нарекая Его любым именем. Одни называют Его Рамой, другие – Кришной, третьи – Рахимом[36]. Есть и те, кто именуют Его Богом. Все поклоняются одной сущности, но, подобно тому как одна и та же еда не может нравиться всем одинаково, одному по вкусу одно имя, другому – другое. Каждый выбирает имя согласно своим склонностям и умонастроению, и Он, Утешитель, Дух истины[37], Всемогущий и Всезнающий, ведает наши чувства и воздает нам по заслугам.
А потому обряды или молитва не могут исполняться формально, слова их до́лжно произносить не устами, но сердцем. Значит, молиться могут в равной мере немой и заика, невежда и глупец. И молитвы тех, у кого на устах мед, но в сердце желчь, никогда не будут услышаны. А значит, всякий, кто жаждет вознести молитвы Господу, должен очистить свое сердце от скверны. Именно вера переносит нас через бурные моря, двигает горами и преодолевает неизмеримые расстояния. Вера – не что иное, как живое, отчетливое ощущение Божественного присутствия в собственной душе. Тому, кто обрел такую веру, уже ничего не нужно. Даже смертельно больной, он духовно здоров, физически чист и богат сверх меры, ибо обладает истинными сокровищами.
«Но как же настолько очистить сердце от скверны?» – могут спросить у меня. Нетрудно научить языку уст, но кто научит языку сердца? Один лишь бхакта[38] – истинно преданный вере – знает его и способен научить ему. В «Бхагаватгите» дается три определения бхакты, а отдельные сведения о нем содержатся в разных местах. Однако недостаточно представлять себе, кто такой бхакта. На земле они редки. Поэтому я предложил в качестве средства очищения религию служения. Сам Господь воцаряется в сердце того, кто служит ближним своим.
Сердце, исполненное молитвы, – путь к обретению веры, а служение предрасполагает сердце к молитве. Те индуисты, что сегодня искренне служат «неприкасаемым», воистину молятся, как и те, что прядут в молитве на благо бедных и неимущих.
К чему стремятся миллионы индуистов, мусульман, христиан, иудеев и других верующих во время, отведенное для поклонения Творцу? Мне кажется, ими движет жажда слиться душой с Создателем, воззвать к Нему и получить Его благословение. При этом важно благоговение, царящее в душе, а не слова, как бы отчетливо или исступленно они ни произносились. И очень часто скрытые смыслы слов, издавна передававшихся из поколения в поколение, оказывают чудесное воздействие, которое утрачивается при переводе на чужой язык. Например, «Гаятри-мантра»[39], переведенная на гуджарати и на гуджарати же прочитанная вслух, не производит того же впечатления, что в оригинале. Стоит произнести одно слово – имя Рамы, и миллионы индуистов мгновенно ощутят растроганность, но слово «Бог», хотя они и поймут его значение, оставит их равнодушными. В конце концов, слова обретают некую таинственную власть, когда их много веков благоговейно повторяют и воспринимают как священные. Поэтому, вероятно, стоит сохранить древние санскритские формулы для самых распространенных мантр или стихотворных изречений. Само собою, их смысл верующие должны ясно понимать.
Нельзя установить твердые правила, сколько должны длиться молитвы и акты поклонения Божеству. Это зависит от личной склонности, но всякий раз это драгоценные минуты, которые удается отнять у повседневной жизни. Духовные упражнения предназначены отрезвить и смирить нас и позволяют осознать: ничто не происходит с нами вне Его воли и мы «что глина в руке горшечника»[40]. Это мгновения, когда мы обращаем взор на свое недавнее прошлое, признаемся в собственных слабостях, молим о прощении и о ниспослании сил, чтобы исправиться. Одним для этого хватит минуты, другим недостанет и суток. Первые – это те, кто ощущает в своей душе присутствие Господа, для них трудиться означает возносить молитвы. Их жизнь – одна непрерывная молитва или коленопреклонение перед алтарем. Вторые – это те, кто грешит, потворствует своим страстям и низменным желаниям и живет только для себя. Сколько бы они ни молились, все будет мало. Если они уверуют, если преисполнятся терпения и взалкают очищения, то будут молиться, пока отчетливо не ощутят очищающее присутствие Господа в собственной душе. Мы, простые смертные, должны выбирать средний путь меж двух этих крайностей. С одной стороны, мы не столь совершенны духовно, чтобы считать, будто любое наше деяние благочестиво, а с другой стороны, мы не живем, погрязнув в эгоизме. Поэтому все религии, по обычаю, отводят для молитв определенное время. К сожалению, ныне молитвы сделались пустым обрядом, механическим повторением священных формул, а то и вовсе лицемерием. Поэтому важно, чтобы произнесение молитв сопровождалось особым душевным настроем.
Разумеется, личную молитву – обращенную к Господу просьбу о ниспослании блага – молящийся должен произносить на своем родном языке. Нет ничего достойнее, чем молить Господа ниспослать нам милосердие ко всему живому.
Предопределенная свыше судьба человека заключается в том, чтобы преодолеть старые обычаи, победить зло в собственной душе и вернуть добру то место в мире, которое ему причитается. Если религия не учит нас, как одержать победу в этой войне, значит она ничему не учит. Однако в этом главном деле нашей жизни к успеху не ведет столбовая дорога. Трусость – пожалуй, величайший из всех пороков, от которых мы страдаем, и, возможно, величайшее насилие, куда более беспощадное, чем кровопролитие и тому подобные жестокости. Ведь трусость коренится в маловерии и в незнании неотъемлемых свойств Господа. Могу засвидетельствовать по опыту, что самое действенное средство преодоления трусости и других давних, скверных привычек, которое есть в нашем распоряжении, – это горячая, искренняя молитва. Молитва невозможна без живой веры в присутствие Господа в душе.
Мы должны сделать выбор, стать нам на
