Моя жизнь. Моя вера - Махатма Ганди

– То есть вы говорите об истинном религиозном опыте, значительно превосходящем интеллектуальный?

– Да, это и есть молитва, – повторил Ганди с убежденностью, которая не могла не найти отклик в душе собеседников.

– Не лучше ли будет, если время, затрачиваемое на молитвы и богослужение, человек будет посвящать служению бедным? И не заменяет ли служение людям поклонение Божеству?

– В этом вопросе таится и духовная леность, и агностицизм. Величайшие приверженцы карма-йоги никогда не отвергали пения священных гимнов, молитв и совершения обрядов. Идеалист мог бы сказать, что истинное служение ближним равноценно молитвам и совершению религиозных обрядов и что таким верующим ни к чему тратить время на пение гимнов и т. п. Но на самом деле бхаджаны – подспорье в истинном служении и поддерживают в сердце верующего память о Господе.

C. Раманама

Я никогда не занимался йоговскими упражнениями. Единственной духовной практике, к которой я прибегал, меня в детстве научила няня. Я ужасно боялся привидений. Она говорила мне: «Привидений не бывает, но, если тебе страшно, повторяй Раманаму (имя Бога)». Раманама, имя Бога, произносить которое я привык еще ребенком, стало светилом моей духовной вселенной. Это солнце, которое не раз разгоняло кромешную тьму моих бед и несчастий. Такое же утешение христианин может найти, повторяя имя Иисуса, а мусульманин – имя Аллаха. Имена Бога, независимо от конкретной религии, наделены схожим смыслом и одинаково воздействуют на верующих в одних и тех же обстоятельствах. Однако повторять их следует не механически, словно затверженные формулы, а всем своим существом.

С годами, по мере того как я обретал знания и опыт, повторение Раманамы стало для меня второй натурой. Могу даже сказать, что все двадцать четыре часа в сутки оно живет если не на устах у меня, то в сердце. Оно издавна стало моим спасителем, я всегда на него полагался.

Милости Божьей удостоятся те, кто живут по воле Его и служит Ему, а не просто твердят: «Рама, Рама».

Он и закон Его – одно. Поэтому следовать Его закону – лучшее благочестие. Человеку, безоговорочно принявшему закон, ни к чему вслух повторять имя Божье и заявлять об этом. Иными словами, тот, кто неустанно созерцает Божество столь же естественно, сколь дышит, преисполняется духа Божьего, и потому знание закона и следование ему становятся для него второй натурой.

Истинно верующий беспрекословно повинуется пяти природным стихиям. Если он подчиняется им, то никогда не заболеет. Если же все-таки ему суждено заболеть, то он излечится с помощью этих же пяти стихий. Однако человеку, наделенному бренным телом, не дано самому вершить его судьбу. Поэтому тот, кто убежден, что он есть лишь физическое тело, ни перед чем не остановится, лишь бы исцелить его. Осознавший же, что душа, хотя и заключена, точно в темнице, в бренном теле, отлична от тела и что душа бессмертна, в противоположность смертному телу, не испытает ни волнения, ни скорби, поняв, что стихии ему не помогут. Напротив, он будет приветствовать смерть как друга, не будет призывать врачей и станет сам себе целителем. Он будет жить, осознавая присутствие в бренном теле души, и прежде всего станет заботиться о ее благе.

Такой человек с каждым вздохом будет преисполняться Божьей благодати. Даже когда тело его будет почивать, Рама его не перестанет бодрствовать. Рама всегда пребудет с ним, что бы он ни делал. Утрата этого священного наперсника – вот истинная смерть в глазах истинно верующего.

Чтобы не лишиться своего Рамы, верующий готов будет прибегнуть к помощи пяти стихий. Иначе говоря, он самыми простыми и незамысловатыми способами попробует получить пользу из земли, воздуха, воды, солнечного света и эфира. Помощь стихий не дополняет Раманаму. Она есть лишь средство для ее достижения. На самом деле Раманама не нуждается ни в какой помощи. Однако уверять, будто веришь в Раманаму, и одновременно бежать к врачам – довольно нелепо.

Один мой знакомый, хорошо знающий религиозные традиции и недавно прочитавший мои заметки о Раманаме, написал мне, что Раманама подобна алхимии, преображающей тело. Сохранение жизненной энергии неоднократно сравнивалось с накоплением богатств, но лишь во власти Раманамы превратить его в мощный поток постоянно прибывающей духовной энергии и спасти нас от подлинной гибели.

Подобно тому как тело не может существовать без еды, душа нуждается в несравненной и чистой силе веры. Эта сила способна исцелить и восстановить любой из наших органов. Отсюда и изречение: если Раманама воцарится в нашем сердце, мы возрождаемся. Этот закон в равной мере справедлив по отношению к молодому человеку, старцу и женщине.

Подобные верования существуют и на Западе. Примером их может служить христианская наука.

Индия не нуждается ни в каких внешних подтверждениях веры, которая с незапамятных времен бытовала в ее народе.

Нет никакой связи между Раманамой, как я ее понимаю, и магией. Я часто говорил, что повторять Раманаму искренне, от всего сердца, означает получить помощь из источника несравненной силы. Атомная бомба – ничто по сравнению с нею. Эта сила может избавить нас от любой боли. Однако нужно признать: легко сказать, что Раманама должна исходить из самого сердца, но в действительности достичь этого очень трудно. Тем не менее Раманама – величайшая драгоценность, которой может обладать человек.

Мой Рама, Рама моих молитв, несопоставим с историческим Рамой, сыном Дашаратхи, царем Айодхьи. Он вечный, нерожденный, абсолютный. Ему одному я поклоняюсь. Лишь Его я молю о помощи, и так надлежит поступать и вам. Он принадлежит всем в равной мере. Поэтому я не вижу причин, почему бы мусульманину или христианину возражать против повторения Его имени. Однако они отнюдь не обязаны признавать Бога Рамой. Мусульманин может повторять «Аллах» или «Худа», чтобы не нарушить благозвучную гармонию. Можно ли мысленно произносить Раманаму, беседуя, или занимаясь умственным трудом, или внезапно ощутив волнение, беспокойство, страх? Повторяют ли имя Бога в таких ситуациях, и если да, то как? Опыт говорит, что человек может произносить Раманаму в любое время, даже во сне, если только имя Бога живет в его сердце. Если эта молитва вошла в привычку, она находит отклик в сердце и становится столь же естественной, сколь его биение. Иначе Раманама превращается в пустое, механическое отправление обряда или в лучшем случае задевает лишь поверхностные струны сердца. Когда Раманама полностью овладевает нами, совершенно не