Игра в городки - Юрий Николаевич Стоянов

Однажды на банкете по случаю пятидесятилетия Кирилла Лаврова, игравшего в том спектакле вождя, я спел ее для юбиляра, появившись в гимнастерке, сапогах и – в парике лакея Сальери. (Роль Моцарта в «Амадеусе» я получил не сразу – сначала учился подавать камзол.)

Вот эта песенка:

Пусть у нас расписаны все роли

Где-то на пятнадцать лет вперед,

Все равно я еду на гастроли

И вхожу по трапу в самолет.

Я не Лир, не Гамлет, не Каренин,

На ролях не притупил язык.

«Извините, к вам, товарищ Ленин,

Там пришел какой-то часовщик».

Что дала ты, новая эпоха,

Юному актеру на кулич?

Быть лакеем все же очень плохо,

Даже если твой партнер – Ильич.

От Москвы до Сочи и Тюмени

Шепот мой перерастает в крик:

«Извините, к вам, товарищ Ленин,

Там пришел какой-то часовщик!»

Все наоборот в моей карьере —

Нет ни повышений, ни чинов.

Нынче я лакеем у Сальери,

Но теперь совсем уже без слов!

И когда встаю я на колени,

Нацепив напудренный парик,

Я хочу, чтоб к вам, товарищ Ленин,

Приходил почаще часовщик!

Юбиляр и его гости очень смеялись…

Однако вернемся в Варшаву, где идет наш первый гастрольный спектакль. По трансляции слышно, что зрителей в зале много. Что странно. И тревожно как-то. Меня лично особенно беспокоит массовый проход артистов через партер в финале второго акта, когда мы идем с винтовками, пулеметами, транспарантами вдоль рядов.

Привыкший оценивать ситуацию по-

одесски, то есть всегда предполагая худшее, я опасаюсь сюрпризов при близком контакте с публикой.

Покидание мужественно затапливаемых в первом акте кораблей, с моей точки зрения, также может быть чревато получением подножки от представителей братского народа.

Ленина, как я уже говорил, играл Кирилл Юрьевич Лавров, а инженера Забелина – Владислав Игнатьевич Стржельчик. Я, секретарь вождя, должен ввести Стржельчика в кремлевский кабинет.

В это время шла сцена с часовщиком, которого в очередь играли Олег Борисов и Николай Трофимов – потрясающие актеры. Это была единственная смешная сцена в спектакле (благодаря часовщикам, разумеется). Стржельчик стоит буквой «Г» за кулисами, подсматривает в зал. Я – рядышком. А в зале смех. Прием совсем как дома. И все реакции зрителей такие же живые. Как будто спектакль идет в Ленинграде.

Стржельчик волнуется, крестится по-католически. Естественно, ведь в его жилах течет польская кровь! Стою я рядом с великим актером, молчу. И решил «прогнуться», «подшестерить», завязать беседу. Говорю аристократической спине:

– Владислав Игнатьевич, какая хорошая реакция в зале! Как здорово поляки знают русский язык, правда?

Стржельчик повернулся ко мне и «пропел» своим удивительным голосом: «Какие поляки? Идиот! Это же наших солдат нагнали!» – и пошел на сцену под привычный шквал родных оваций.

Олег Басилашвили – потомок Афанасия Никитина

В 1988 году, в начале перестройки, мы поехали на гастроли в Индию. Руководителем поездки назначен какой-то член обкома обновляемой Горбачёвым партии. Перед отлетом в тропики – пилюли и прививки под лопатку, после которых актеры старшего поколения еле передвигают ноги. Слабость и недомогание, однако, не мешают всем нам производить закупки мелким оптом – шампанского, сильно пахнущей парфюмерии, заводных игрушек (в городе были скуплены все железные Курочки Рябы), дешевой оптики, наручных часов в стиле «а вот у моего дедушки были часы!» и других отечественных товаров для забодания. То есть для продажи и обмена.

Народная артистка СССР Валентина Павловна Ковель разъясняет:

– Из Индии нужно везти только кожу и камни, камни и кожу! Мех в Индии – говно! Киплинга надо читать!

Валентина Павловна. Всегда в хорошем настроении, яркая, умная, подвижная, безумно смешная и на сцене, и в жизни. Модница.

Не знаю, как остальные, а я сразу решил слушаться во всем Валентину Павловну и «ударить» по коже и камням.

Бомбей. Отель «Оберой». Олег Валерьянович Басилашвили – главный этимолог театра, то есть человек, способный объяснить происхождение любого слова.

Вопрос:

– Олег Валерьянович, а почему отель называется «Оберой»?

Ответ:

– Когда Афанасий Никитин совершал «хождение за три моря», пришел он в Бомбей. Надо как-то расположиться, обустроиться. Сам видишь, как они живут: четыре палки, сверху тряпка, и дом готов. Афанасию Никитину так не пристало. Он говорит Прошке, слуге: «Будем избу ставить, рой яму под фундамент». – «Одну яму рыть-то, ваше благородие? Или две?» – «Чего там, – отвечает Никитин, – обе рой!» Так был заложен отель «Оберой». Основатель – Афанасий Никитин. Вот так.

Вопрос:

– Олег Валерьянович, а почему город называется Бомбеем?

Пауза. Ответ:

– Град сей называется Бомбеем вот почему. Сошел Афанасий Никитин здесь на берег…

– Да-да… это я уже знаю.

– Не перебивай! Местные выскочили ему навстречу. Приветствуют, кланяются. И показалось Афанасию, что недостаточно аборигены прогибаются перед ним – русским первооткрывателем. И он заорал ихнему вождю: «Лбом бей!» Вождь упал на колени – и давай лбом о ракушки. А поскольку индусы плохо выговаривают букву «л», то вождь повторял вслед за Афанасием: «Бом бей, бом бей…» Вот и получилось вместо «лбом бей» – Бомбей. Спасибо Афанасию Никитину!

– Олег Валерьянович, а Австралия – это тоже благодаря Афанасию Никитину?

– Не совсем.

– Как так?

– Тут дело в генетическом благородстве русского человека. В один и тот же день с Афанасием Никитиным высадился на материк австрийский маршал хер Австрал. И когда царь, указывая на карту, спросил Афанасия: «Ты открыл землю сию?» – Афанасий ответил: «Не совсем, государь, землю сию открыли Австрал и я!» Вот и получилось – Австралия. Так и нанесли на карту.

Ну и так далее…

Олег Басилашвили был одним из моих любимейших артистов еще задолго до того, как я попал в БДТ. Избавиться от подражания ему мне стоило больших трудов. Как-то, еще учась в институте, я увидел его в роли Хлестакова и на следующий день угробил наш дипломный спектакль «Много шума из ничего», потому что пытался повторить все внешние приемы, ужимки и манки чужой, гениально сыгранной роли. Владимир Наумович Левертов – режиссер диплома – резюмировал:

– Олегу Басилашвили посвящается наш сегодняшний провал!

Олег Валерьянович – один из самых эрудированных артистов, с которыми мне посчастливилось дружить. Он обладает замечательными и довольно редкими для актера качествами: полным отсутствием снобизма, заносчивости и высокомерия. И еще – он артист, постоянно сомневающийся в себе, изводящий и себя, и своих партнеров вечным недоверием к кажущемуся