Возвращение на Большой Каретный - Анатолий Борисович Утевский
Хотелось как-то облегчить жизнь и ему. Хотя бы чуть-чуть. Известно, например, что Высоцкий не любил отдыхать (думаю, что просто не жалел себя). И я решил однажды вывезти его на природу. Я долго уговаривал Володю поехать на дачу, к друзьям: бросить к чёрту все дела, походить по травке, подышать лесным воздухом. Да и хотелось мне побыть с ним, поговорить, излить душу. Наконец, договорились на воскресенье. Рано утром созвонились о часе отъезда. Вышел во двор, жду — машины нет. Прошел час — иду звонить, номер молчит. Ага, думаю, выехал. Жду, потихонечку завожусь — время уходит, день прекрасный, терять его неохота. Наконец появляется «мерседес». Володя — злой, раздражённый. Ничего не говоря, забрасываю сумки и сажусь на первое сиденье. Едем молча. Шоссе забито. Желая наверстать время, Высоцкий идёт на обгон, вслед шоферский мат. «Подрезав» очередного любителя, натыкаемся на пост ГАИ. Вслед нам звонкая трель. Остановились. Что ж, всё вполне логично, нарушил — отвечай. Володя, не снимая рук с руля, улегся, посмотрел в зеркальце и криво улыбнулся: «Никуда я не пойду, пусть сам идёт…» На шоссе жарко, пылят машины. Мы сидим и ждём. Ждёт и постовой. Состязание продолжалось минут пять. Наконец Володя не выдержал и чуть подал назад. Приблизился к нам и инспектор ГАИ. Посидели ещё минут пять… Сотруднику милиции это надоело и он, не торопясь, подошел к машине: «Ваши документы». Смотрю на инспектора — глаза злые, из-под фуражки капельки пота. Ну, думаю, такой своего не упустит. И точно, начинается разбирательство: превышение скорости, обгон, возможность аварийной ситуации… Володя молча протягивает деньги, мол, бери штраф и отваливай. Инспектор выписывает квитанцию, смотрит в удостоверение водителя: «На первый раз прощаю, товарищ Высоцкий. Езжайте…» И все: ни удивления от встречи со знаменитостью, ни каких-либо других эмоций. Едем. Володя молчит. Вдруг расхохотался: «Во даёт! «На первый раз прощаю, товарищ Высоцкий!» А ты говоришь, народ меня знает…»
На даче нас ждал Валька Рудович, мой товарищ, личность примечательная своей силой и выносливостью. За габариты и прозвали его Портосом. Недалеко от поселка, в лесу, был родник с изумительно чистой и прохладной водой. И одно из дачных удовольствий — попить этой родниковой водицы. Взяли вёдра и отправились: впереди Рудович, мы — за ним. Набрали воды. Володя говорит: «Красота-то какая! Толян, отправляй Портоса, а сами посидим». Валентин играючи поднял два полных ведра и ушёл домой. Мы остались вдвоём. Тишина, покой, говорить не хочется… Вдруг кукушка — «ку-ку»… И замолкла. Володя встрепенулся: «Кукушка-кукушка, сколько мне осталось жить?» Птица помолчала, а потом нехотя, словно выполняя непосильную работу, выдала дважды свое «ку-ку» и замерла. Спустя какое-то время добавила еще одно «ку» и замолкла.
Мы сидели не шелохнувшись и ждали, птица молчала. «Ну ладно, пошли», — мрачно сказал Володя. Я стал убеждать его, мол, все это глупости, ерунда, одному Господу только известны наши даты… Неожиданное появление Рудовича избавило меня от продолжения этого неприятного разговора: оказалось, его ещё раз послали за родниковой водой. «Валь, отдохни», — говорю я ему. «А я не устал: подумаешь, два ведра воды…» Тут Володя подмигнул мне и, как кошка, ловко взобрался на могучие плечи Портоса со словами: «Акробатический этюд, единственный и неповторимый номер, спешите видеть!» Потом указал на полные вёдра, мол, подай мне, и спросил: «Рудович, выдержишь?» Тот лишь презрительно фыркнул. Так мы и отправились на дачу — Валентин с двумя полными вёдрами, на нём — Высоцкий с полными вёдрами, следом шёл я (тоже с вёдрами, но далеко не полными). Наше появление в посёлке вызвало всеобщее веселье и даже аплодисменты. Володя раскланивался, шутил, словом, вёл себя как заправский клоун.
Недели через две-три мы снова ехали утром на дачу. Володя был в хорошем настроении и, явно бравируя своим умением водить машину, ловко обходил транспорт. Причём
делал это весьма рискованно. Естественно, увлечённый опасными трюками, не заметил пост ГАИ. Свисток. Жмёмся к обочине и тормозим. Смотрю, к нам идёт гаишник, — похоже, тот самый, который «ловил» нас в прошлый раз. Точно, он. «Ваши права». — «Пожалуйста». — «Нарушаете». — «Согласен. Плачу штраф». Инспектор молча вынимает компостер и делает в талоне «дырку». «В следующий раз будьте внимательней, товарищ Высоцкий». А потом уже совсем другим тоном: «Товарищ Высоцкий, дайте автограф…» Володя хмыкнул: «С собой фотографий нет. А талон зря испортил».
И снова было воскресенье. Та же дорога. Завидев пост ГАИ, на этот раз Володя сбавил скорость и медленно, даже вальяжно проехал мимо инспектора. Тот улыбнулся и взял «под козырёк». Володя остановил машину и, забрав что-то из сумки, вышел. Я с интересом наблюдал. Володя подошёл к инспектору, вынул из конверта фотографию и, подписав её, отдал смущённому милиционеру. Потом откланялся и вернулся в машину: «Ну вот, мир и дружба установлены. Поехали дальше». Больше мы этого милиционера не видели: то ли ему дали другой пост, то ли дни его дежурств не совпадали с нашими поездками. Но теперь каждый раз перед постом ГАИ Володя сбавлял скорость.
Помогали Володе многие. Вадим Иванович Туманов, например. Сильная, смелая и неординарная натура «.. известный предприниматель, один из организаторов артельного и кооперативного движения 50-х годов. Работая в непролазных районах на Колыме, Крайнем Севере, на Дальнем Востоке, в Сибири, на Урале, он в числе первых… опробовал новые для страны рыночные механизмы. Созданные им и его последователями горнодобывающие предприятия дали 360 тонн золота — это больше, чем весь теперешний золотой запас России»[10].
Высоцкий познакомился с Тумановым в 1973 году. Туманов был старше на десять лет, но на их дружбе это никак не сказывалось. Именно Вадим Туманов готовил Высоцкому дом в тайге — для отдыха и лечения. Это именно он устроил Высоцкому невозможное по тем временам интервью на Пятигорском телевидении, а позднее своим авторитетом невольно дал тому интервьюеру (оказавшемуся подлецом) дорогу в биографы поэта. Во время наших встреч он рассказал немало интересного о своей дружбе с Володей. «Ты знаешь, — говорил Вадим, — когда меня спрашивают, что вас сближало, я не знаю, что ответить. Может быть, мы почувствовали нечто общее между нами, сходные чувства и мысли по поводу жизни, дружбы, человеческой порядочности. Главное, что мы стали с ним очень близкими друзьями…»
Чтобы лучше понять, кем был Туманов для Высоцкого, приведу слова Вениамина Смехова, его доброго товарища из Театра на Таганке: «Когда-то в антракте «Гамлета», проводив Вадима… в зал, Володя коротко описал
