Лейтенант Шмидт. Герой или авантюрист? (Собрание сочинений) - Владимир Виленович Шигин

Затем был непростой переход в дальневосточные воды и длительное плавание там. Здесь Чухнин обратил на себя всеобщее внимание тем, что постоянно держал корабль и команду в немедленной готовности к бою. И это на протяжении многих месяцев. Разумеется, служба с таким беспокойным командиром была нелегкой, зато «Манчжур» неизменно брал все призы за артиллерийские стрельбы и постановку парусов.

Еще один поход на Дальний Восток Чухнин совершил уже командиром крейсера «Память Азова». Там же, во Владивостоке, в январе 1896 года Чухнину присваивается звание контр-адмирал, и он назначается младшим флагманом эскадры Тихого океана.

Современники Чухнина позднее вспоминали, что не знали человека, более самозабвенно отдававшегося службе. Служение флоту было главнейшей и единственной его страстью. Сам трудясь до полного изнеможения, Чухнин требовал того же и от других…

А вскоре в Петербурге получили и первое его письмо с рассуждениями о будущем наших морских сил на Востоке. Чухнин писал: «Мы всегда должны быть непременно сильнее Японии… Во Владивостоке наш флот всегда должен быть сильнее японского, не должно рассчитывать на возможность усиления его Балтийским…» Прозорливость адмирала станет очевидной для всех через недолгих семь лет, когда японцы запрут нашу эскадру в Порт-Артуре. К сожалению, тогда что-либо исправлять было поздно…

На Востоке Чухнин трудился деятельно и оставил там после себя добрую память. Исполняя одновременно и должность командира Владивостокского порта, он прилагал все силы, чтобы сделать этот порт настоящей военно-морской базой. Особой заслугой адмирала явилось быстрое завершение постройки сухого дока, действующего и поныне (!). Именно Чухнин добился круглогодичной навигации порта, установки памятника руководителю обороны Петропавловска адмиралу Завойко. В это же время Чухнин, получив докладную о скандале в Нагасаки и последующим лечении его виновника в японской психушке, впервые и столкнулся с лейтенантом Петром Шмидтом.

* * *

По возращении «Бобра» из плавания Шмидта немедленно списывают с канонерской лодки. Терпеть его выходки было уже не под силу ни командиру, ни остальным офицерам. С 17 мая по 30 августа 1897 года лейтенант Шмидт исполняет должность старшего штурманского офицера на пароходе-ледоколе «Надежный». Ледоколы, как известно, работают зимой, пробивая судам проходы в ледяных полях. На чистой воде они не нужны, а поэтому в летнее время все ледоколы, как правило, ремонтируются. Не был исключением и «Надежный». А потому не велика честь числится штурманом, пусть даже старшим, на судне стоящем на приколе! Согласимся, что никакого реального опыта морской службы такая служба дать не могла.

Перед нами опять чисто конъюнктурное назначение адмиральского племянника, во имя продления ему пресловутого плавательного ценза и продвижения по службе.

Впрочем, едва «Надежный» отходит от заводской стенки, Шмидта сразу же оттуда со скандалом списывают на берег. Какой же капитан выйдет в море с таким старшим штурманом!

Из приказа командира Владивостокского порта контр-адмирала Г.П. Чухнина от 30 августа 1897 года: «…За противодисциплинарные поступки относительно судового командира и за таковой же рапорт, поданный 23 августа, лейтенант Шмидт арестовывается с содержанием на гауптвахте на три недели».

30 августа Петр Шмидт списывается в Сибирский флотский экипаж с отчислением от должности. Вначале он лечился во владивостокском госпитале, затем находился в двухмесячном отпуске.

Что касается квалификации врачей Тихоокеанской эскадры, поставивших нашему герою диагноз «шизофрения с манией величия», то она вообще вне критики. Достаточно сказать, что старшими врачами кораблей на Дальнем Востоке тогда служили люди, оставившие заметный след не только в отечественной, но и в мировой медицине: А. Бензе, А. Бунге, А. Волошин, В. Смецкий и Н. Солуха. Во время обследования Шмидта за ним наблюдает доктор медицины А. Волошин.

После обследования Шмидта в клиниках Уракамии и Владивостока флагманский врач статский советник В. Смецкий собрал консилиум специалистов. Они-то и рекомендовали новоиспеченному лейтенанту ввиду его явного психического заболевания списаться на берег.

За этим новый приказ командира Владивостокского порта контр-адмирала Г.П. Чухнина от 28 октября 1897 года: «…Вследствие рапорта лейтенанта Шмидта предлагаю главному доктору Владивостокского госпиталя В.Н. Попову назначить комиссию из врачей и при депутате от Экипажа освидетельствовать здоровье лейтенанта Шмидта… Акт комиссии предоставить мне». Официально было объявлено, что у Шмидта началось обострение почечной болезни.

После этого Шмидта снова отправляют на владивостокский блокшив «Горностай». Круг, таким образом, замкнулся! Как ни пытался Петя Шмидт что-то изменить в своей службе, но в конечном итоге блокшив «Горностай» оказался самым подходящим для его способностей судном. На что-то большее в российском военно-морской флоте лейтенант Шмидт оказался просто не годен. К этому времени и сам Петр Петрович, видимо, пришел к выводу, что на военном флоте ему делать больше нечего.

Думаю, что узнав эту новость, владивостокские начальники вздохнули с облегчением. К этому времени о заболевании и поведении Шмидта, а так же о его желании покинуть флот, контр-адмирал Чухнин проинформировал дядю, после чего адмирал Шмидт решил определить непутевого племянника на гражданское поприще.

9 июля 1898 года приказом командира Владивостокского порта контр-адмирал Г.П. Чухнина № 475 лейтенант Петр Шмидт был списан с брандвахты «в наличие экипажа», а уже на следующий день 10 июля приказом командира Владивостокского порта № 476, как офицер, пославший прошение на высочайшее имя, был уволен в отпуск с 10 июля, впредь до зачисления в запас флота. Думал ли тогда контр-адмирал Чухнин, какая встреча ждет его через несколько лет со своим бывшим подчиненным… 24 сентября 1898 года высочайшим приказом по Морскому ведомству № 204 лейтенант Петр Петрович Шмидт был зачислен в запас флота. Так закончилась вторая попытка Шмидта послужить Отечеству, причем, как мы видим, закончилась столь же бездарно, как и первая.

Относительно службы Шмидта на Дальнем Востоке пишут обычно более чем скромно: «В 1896–1897 годах он совершил заграничное плавание на канонерской лодке «Бобр». При этом никогда не упоминаются портовые суда и блокшив, куда постоянно ссылался наш герой. Да и относительно «Бобра» никто никогда не указывал, что за время этого своего заграничного плавания Шмидт так и не был допущен к самостоятельному несению ходовой вахты, а так и остался лишь вахтенным офицером (т. е. вторым лицом в вахтенной смене). В остальное время он занимался обычной рутинной работой: расписанием нарядов, приборками и подсчетом подштанников у матросов своей роты. О подштанниках, кстати, писал с обидой сам Шмидт. В этом не было ничего зазорного, через это прошли все флотские офицеры. К сожалению, для приобретения навыков самостоятельного командования судном всего это было явно