Лейтенант Шмидт. Герой или авантюрист? (Собрание сочинений) - Владимир Виленович Шигин

Вот как Шмидт оправдывал в одном из писем свой уход с военного флота: «Я бросил военный флот только для того, чтобы остаться моряком, а не выродиться в новую разновидность человека, поклоняющегося своим правильно развешанным подштанникам и блеску судовой медяшки». Пресловутые подштанники, возможно, Шмидту и на самом деле осточертели, но виноват в этом только он. Большего чем подштанники в военно-морском флоте Шмидту доверить, даже при всем уважении к заслугам его дядюшки, не могли.

Здесь любопытно еще раз вспомнить рассказы о Шмидте, как о выдающемся мореплавателе. Увы, как мы теперь понимаем, на самом деле это всего лишь очередная легенда, не имеющая под собой никакого реального основания. Оценивая службу Петра Шмидта на Дальнем Востоке, можно сказать, что там он, как моряк, вообще не состоялся. У Шмидта не было ни времени, ни возможности, чтобы приобрести сколь-нибудь серьезную мореходную практику. По существу «огромный» морской опыт Шмидта заключалась всего лишь в переходе на канонерской лодке «Бобр» из Владивостока в Нагасаки и обратно, но даже при этом он не был допущен к несению самостоятельной ходовой вахты. Все же остальное время наш герой провел исключительно в акватории Владивостокского порта, а то и вообще на берегу. Увы, как не хотелось бы кому-то, сделать из Шмидта настоящего Колумба, но факты говорят об обратном – реального морского опыта за душой у него не было никакого.

* * *

Много лет спустя в 1926 году сын П.П. Шмидта Е.П. Шмидт в своих воспоминаниях об отце "Красный адмирал" напишет о некой давней неприязни Г.П. Чухнина к дяде П.П. Шмидта адмиралу В.П. Шмидту, в бытность последнего командующим Тихоокеанской эскадрой: "Владимир Петрович обошел тогда капитана 2 ранга Чухнина, служившего старшим офицером на одном из кораблей эскадры деда очередной наградой за обращение своего подчиненного с матросами, неслыханно-жестокое даже в те суровые времена. Мелочно-мстительный и злопамятный адмирал Чухнин перенес всю ненависть с дяди на племянника и скоро сделал отцу службу под своим начальством совершенно невыносимой. Отца преследовали придирки, несправедливые выговоры и грубые "разносы" на виду у офицеров и команды, с очевидной целью вызвать его на дерзость и подвести под суд. Отец не выдержал систематических преследований и издевательств и решил оставить военную службу".

Что ж, попробуем разобраться, что здесь правда, а что нет. Согласно послужного списка адмирала В.П. Шмидта, командующим Тихоокеанской эскадрой он был назначен 31 октября 1887 года, что же касается Г.П. Чухнина, то он являлся старшим офицером последовательно на следующих кораблях: крейсер «Азия» (1878–1879 гг.), корвет «Аскольд» (1879–1882 гг.), клипер «Гайдамак» (с 10 апреля 1882 года), фрегат «Генерал-адмирал» (18821886 гг.) В 1886 году Г.П. Чухнин был назначен командиром канонерской лодки «Манчжур», так что плавать в должности старшего офицера под флагом В.П. Шмидта на Тихом океане он не мог никак. К тому же Чухнин принимал канонерскую лодку на заводе в Копенгагене и до осени 1889 года находился с ней на Балтике, только после этого совершив переход на Дальний Восток. Там в течение двух месяцев служебные пути Г.П. Чухнина и вице-адмирала В.П. Шмидта действительно пересеклись, но Чухнин опять же не был в прямом подчинении Шмидту, так как "Манчжур" вошел не в состав Тихоокеанской эскадры, а в состав Сибирской военной флотилии. Да и о каких репрессиях в отношении Чухнина можно говорить, когда он спустя буквально несколько месяцев был назначен с повышение командиром броненосца береговой обороны «Не тронь меня", а спустя еще несколько месяцев и командиром крейсера 1 ранга «Память Азова». Вывод из вышеприведенных фактов только один – рассказ Е.П. Шмидта о притеснениях его отца Чухниным в качестве мести деду является выдумкой. Вопрос лишь в том, чья это была выдумка? Может быть, все придумал сам сын Евгений, чтобы хоть как-то обелить не слишком красивую службу отца на Дальнем Востоке. Может быть, он всего лишь передал услышанный когда-то рассказ самого Петра Петровича, который пытался, таким образом, обелить себя в глазах собственного сына. Впрочем, и того и другого понять можно, уж слишком неприглядной была дальневосточная служба П.П. Шмидта, чтобы рассказывать о ней всю правду.

Глава шестая

Самый выдающийся из капитанов

Итак, высочайшим приказом № 204 от 24 сентября 1998 года лейтенант Шмидт-3-й был снова зачислен в запас флота. Таким образом, наш герой остался в чине лейтенанта, а не стал капитаном 2 ранга в отставке. Это говорили о том, что большего он, по мнению начальства, не заслуживал. Ну, а что дядя-адмирал? А адмирал Владимир Петрович Шмидт в это время делает все для того, чтобы племяника по выписке из клиники признали «практически здоровым».

И все же сразу после выхода в отставку "психически здорового" П.П. Шмидта, прежде всего, ожидало долгое лечение в лучших психических клиниках столицы, в том числе и в знаменитой Калинкиной. Вообще создается впечатление, что наш герой отметился во всех ведущих психиатрических лечебницах России. В Москве, например, как мы уже писали, он был пациентом не менее знаменитой психической клиники Савей-Могилевича. Одновременно окончательно разладилась и личная жизнь Шмидтов. Жена, громогласно заявив о психической и сексуальной неполноценности мужа, снова вернулась к старому позорному ремеслу. И психически больной Шмидт остался фактически один с малолетним сыном на руках. По биографическим материалам, хранящимся в музее Шмидта в Очакове, следует, что в этот же период Петр Петрович перенес операцию на почках. Но и это не все, именно в это время мачеха Петра и Анны, не моргнув и глазом, прибрала к своим рукам особняк в Одессе, принадлежавший ранее Екатерине Яковлевне Шмидт, а фактическим наследникам, сыну и дочери не досталось ни копейки.

В ту пору Шмидта снова обуревает старая навязчивая идея полететь на воздушном шаре с бомбами во Францию. Почему именно Париж стал целью агрессивных устремлений Петра Шмидта доподлинно неизвестно, но есть все основания предполагать, что столица Франции в его воспаленном мозгу ассоциировалась с мировым центром разврата, достойным разорения в первую очередь. С этого момента, потребность в перевоспитании падших женщин, уступила место маниакальному стремлению к самоутверждению и мировой известности, любыми средствами, даже ценой собственной жизни. Всепоглощающая цель – достичь мировой славы и известности, потребность жертвенного подвига будет теперь сопровождать Петра до конца жизни. Новая «воздушно-бомбическая» идея приобретения европейской известности, наряду с не менее оригинальной идеей массового перевоспитания проституток всего мира, отмечены в его лечебном деле. Не понятый сослуживцами и знакомыми, Шмидт, как одержимый, мечтает о подвиге и о славе! Все симптомы шизофрении на почве мании величия налицо.