Записки, или Исторические воспоминания о Наполеоне - Лора Жюно
— Обдумай все, что я сказал тебе, Люсьен… Утро вечера мудренее. Завтра надеюсь увидеть тебя более благоразумным — для пользы Европы, если не для твоей собственной. Спокойной ночи, брат!
Он протянул ему руку; Люсьен взял ее и пожал с чувством, потому что душа его способна к самым живым и сильным впечатлениям, а размышления этого момента могли вызвать чувства самые глубокие.
— Спокойной ночи, брат! — повторил он, все еще держа руку Наполеона в своих. — Прощай!..
— До завтра! — сказал император.
Люсьен сделал знак головой, хотел говорить, но вместо этого отворил дверь, бросился вон из комнаты, вскочил в карету, где ожидали его друзья, и тотчас отправился из Мантуи.
Он вновь увидел своего брата уже только в дни его несчастий.
Глава XXXV. Первые неудачи Наполеона
Я должна теперь приступить к описанию эпохи знаменитейшей. Готовясь оставить своего любимца, Победа как бы хотела осыпать его дарами, которые до тех пор составляли жизнь его. Как любящая и преданная женщина, она следовала за ним всюду и везде показывала свою любовь к нему. На Пиренеях рассталась она со своим героем и с седых вершин горного хребта еще глядела вслед ему… Там еще мог бы остановиться он и сказать: «Вселенная принадлежит мне!» Но нет, здесь-то и возвысился крик целого мира, ужасный и радостный крик: «Наконец ты наш!»
Да, на Пиренейском полуострове выкованы цепи острова Святой Елены, и первое кольцо их связано с походом в Португалию. Не достаточно приказать своему сеиду завладеть королевством, покорить его, чего бы это ни стоило, а потом удержаться там и отвечать за это головой. Самый преданный человек может отдать только свою волю и пролить свою кровь, но что может он сделать, когда события оказываются сильнее его и уничтожают самую сильную волю? Таким было положение Жюно, весьма прискорбное…
Между тем как Жюно овладевал Португалией, а правящая Браганцская семья удалялась от европейских берегов в поисках убежища за морями, ближе к нам важные события предшествовали другим, еще больше важным, потому что дело уже касалось будущего Наполеона и всего мира.
Тотчас после отъезда Жюно я не удалилась в Ренси. Беременность моя, уже на последних месяцах, давала мне право не дежурить при императрице-матери, и должна сказать, что в этом случае, как и всегда, она была чрезвычайно добра ко мне. Я провела в Ренси два последних месяца моего срока и воротилась в Париж только за несколько дней до родов.
Я уже родила пятерых дочерей[187], когда готовилась сделаться матерью в шестой раз. Жюно, конечно, не обвинял меня за то, что рождались только дочери, но я видела, что ему было горько не иметь сына. Потому-то, когда я смогла написать ему «У тебя родился сын!», я была совершенно счастлива. Известие пришло к нему в Лиссабон вскоре после прибытия туда, и радость его походила на безумие, когда он писал мне: «Благодарю тебя за сына! Наконец я могу оставить императору другого себя, который будет так же проливать кровь свою за него, как я. О, я истинно счастлив!»
Жюно не хотел и слышать, чтобы у его сына был крестным отцом кто-нибудь другой, кроме императора, хотя император уже был крестным отцом старшей моей дочери и не любил крестить двух детей в одном семействе. Но Жюно требовал, чтобы я просила его, и я приехала с этим к нему.
Император принял мою просьбу чрезвычайно ласково и отвечал:
— Я исполню просьбу Жюно. Но кого избираете вы крестной матерью?
Вопрос был очень затруднителен. Тогда уже говорили о разводе, и так открыто, как только можно было в царствование Наполеона говорить о том, что относилось к домашней его жизни. Замешательство относилось не ко мне, и я, конечно, без всякого затруднения назвала бы императрицу, потому что не в моем характере оскорблять несчастье; поэтому нерешительность моя продолжалась только несколько секунд, и я тотчас отвечала:
— Если вашему величеству угодно позволить, крестной матерью будет ее величество императрица.
Он поглядел на меня своим проницательным взглядом и сказал:
— Отчего же вы не хотите взять синьору Летицию?
— Я готова исполнить приказание вашего величества.
— Что это за ответ! Кого хотите взять вы в крестные матери своего сына?
— Ваше величество предоставляет выбор мне?
— Я целый час повторяю вам это…
— Тогда я буду просить ее величество императрицу быть крестной матерью моего сына.
— А!.. — Он произнес это а… и долго глядел на меня; наконец прибавил: — Вы хотите избрать императрицу? Хорошо, пусть будет так.
Расторжение их союза произошло в следующем году.
Все, что современные мемуары говорят нам о баснословном великолепии Марли и Версаля, все это много ниже двора Наполеона в зиму 1808/09 года. Одно из самых привлекательных чудес, каким не мог похвалиться ни один двор, было множество прелестных женщин, молодых, свежих лиц, и это понятно, потому что почти все генералы и высшие офицеры императорской гвардии женились во Франции или во время своих походов по любви.
Я уже говорила о роскоши и возрождавшемся вкусе, украшавшем консульский двор. Теперь мы достигли времени Империи, и вкус, мода, роскошь удвоились, утроились в своих изысканности и великолепии. Во время консульства мы руководствовались воспоминаниями нашего детства и советами наших старых родственников. Во время Империи мы уже сами шли по пути, нами назначенному, и вдохновлялись тем прелестным вкусом, который всегда постигают молодые француженки, когда надо расставить цветы в будуаре, назначить места для картин или драпировать бархатные занавеси в гостиной. Ту же прелесть увидите вы всегда в молодой парижанке, если всмотритесь в ее наряд, каковы бы ни были время и эпоха. Я уже говорила, что консульский двор напоминал корзину, наполненную свежими розами, если бальный наряд тогдашних молодых женщин, увенчанных цветами и одетых с изящным вкусом, сравнить с нарядом последующих лет. Потом, во время империи, Наполеон хотел, чтобы двор его стал прекрасен и блистателен. Весело было исполнять такое приказание, и оно исполнялось. Скоро забыли, что закон запрещал носить придворное платье все расшитое золотом, и мужчины соперничали с нами роскошью шитья, красотой кружев и даже бриллиантов.
Мне приятно вспоминать, какое фантастическое зрелище
