Андрей Громыко. Дипломат номер один - Леонид Михайлович Млечин

Рузвельт презрительно относился к Франции, великой державой ее не считал и не хотел включать в состав постоянных членов Совета Безопасности. Он не выносил лидера «Сражающейся Франции» генерала Шарля де Голля, находя его высокомерным и упрямым. Новый президент Гарри Трумэн снял возражения, и Франция вошла в пятерку великих держав.

На первой же беседе с Молотовым Трумэн просил передать Сталину недовольство политикой Москвы. Советский нарком сказал, что с ним так еще никто не разговаривал.

Трумэн ответил:

– Выполняйте подписанные вами соглашения, и с вами так не будут разговаривать.

Много позже Громыко рассказал своему заместителю:

Беседа стала приобретать острый характер.

Внезапно Трумэн встал и подал руку Молотову:

– До свидания, г-н Молотов.

Тот в замешательстве ответствовал:

– До свиданья, г-н президент.

И Трумэн улетучился.

Стали писать телеграмму в Москву. В.М. Молотов старался смягчить, и получилось, что в таком виде ухода президента вроде и не было. Затушевал инцидент.

Все необходимое для напряженной дипломатической работы советская делегация привезла с собой в Сан-Франциско. В бухту вошло советское судно, на борту – водка и икра. Советская делегация состояла из 122 человек. Американцы опасались, что на судне установлена аппаратура, позволяющая перехватывать телеграммы, которые сотрудники Государственного департамента из Сан-Франциско отправляли в Вашингтон.

Город наводнили агенты Федерального бюро расследований. Армейская радиоразведка развернула аппаратуру подслушивания. Следили, чтобы многочисленные иностранные гости не разузнали лишнего. Но в Сан-Франциско приехали тысяча делегатов, две тысячи журналистов. Город бурлил – удержать что-либо в секрете не представлялось возможным.

Советскую делегацию разместили в отеле Святого Фрэнсиса. Американская контрразведка доносила, что в одном из номеров русские установили какую-то аппаратуру, с помощью которой связываются со своим судном, а оттуда радиотелеграммы идут в Москву. Устойчивая радиосвязь с Москвой ввиду большой дальности была трудным делом. Радисты резидентуры советской внешней разведки в США летом принимали три четверти передач из центра, а зимой всего одну из десяти.

Основные заседания проходили в оперном театре, где имелся большой зал. 25 апреля прошло торжественное открытие. Бесспорной звездой был Вячеслав Михайлович Молотов, которого все узнавали и восторженно приветствовали. Правда, отношение к нему испортилось, потому что он ходил в окружении большого числа телохранителей и наотрез отказывался отвечать на вопросы журналистов, что американцам казалось странным.

Малым странам не нравилось, что сверхдержавы претендуют на особое положение. Но заместитель британского министра иностранных дел Александр Кадоган отвечал: пять постоянных членов Совета Безопасности представляют больше половины населения земли, обладают огромной военной мощью. Так что их право вето не подлежит сомнению.

Глава американской дипломатии Эдвард Стеттиниус тоже защищал право вето:

– Между великими державами должны быть доверие и гармония, и они обязаны действовать сообща.

Стеттиниус сменил в Государственном департаменте Корделла Халла, который страдал от диабета и от последствий перенесенного им туберкулеза. В 1942 году он два месяца находился в отпуске для лечения. В его отсутствие американской дипломатией руководил Самнер Уэллес, заместитель государственного секретаря с марта 1933 года. Сотрудники советского посольства его избегали.

Он держался крайне корректно, по воспоминаниям Громыко, начинал разговор словами:

– Выслушайте, пожалуйста, вначале наши соображения.

Но собеседником он считался неудобным: мягко стелет, да жестко спать.

Прибытие советской делегации на заседание конференции в Сан-Франциско. На переднем плане – посол СССР в США А.А. Громыко и министр иностранных дел СССР В.М Молотов. Апрель 1945

[АВП РФ]

Самнер Уэллес был свидетелем на свадьбе Франклина Рузвельта. У них сложились доверительные отношения, и он мог напрямую обращаться к президенту. Но его заподозрили в гомосексуализме и отправили в отставку.

Громыко находился в Сан-Франциско, когда нацистская Германия капитулировала. Ему позвонила жена (Лидия Дмитриевна оставалась в Вашингтоне) и прерывающимся от волнения голосом сообщила:

– К нам в посольство без конца идут люди, у ворот выстроилась огромная очередь. Все радуются и поздравляют. Тысячи людей ждут, что ты выйдешь и скажешь им речь. Мы объясняем, что посла нет, он в Сан-Франциско, а они все равно стоят, говорят: «Пусть русские выходят, мы их будем поздравлять. Эта победа – наша общая большая радость».

Среди журналистов, приехавших в Сан-Франциско на конференцию, был и молодой флотский офицер Джон Фицджеральд Кеннеди, он представлял чикагскую газету. Этот эпизод – создание Организации Объединенных Наций – оказал огромное влияние на его будущую карьеру. Именно здесь он заинтересовался внешней политикой, международными отношениями, дипломатией и решил изменить свою судьбу.

Постоянный представитель США при ООН и в Совете Безопасности Э. Стеттиниус вручает А.А. Громыко молоток председателя Совета Безопасности ООН. 1946

[АВП РФ]

Американскую делегацию возглавил государственный секретарь Эдвард Стеттиниус, приятный и доброжелательный человек, но неопытный. Он считал, что дипломатия – это приемы и светские беседы. Его проблема состояла еще и в том, что он не умел ладить с прессой. Так что продержался он на высоком посту всего полгода.

Государственный секретарь занял роскошный пентхаус, где проводил совещания со своими работниками. На совещаниях присутствовал Олджер Хисс, которого сделали исполняющим обязанности генерального секретаря конференции.

История Олджера Хисса – неразгаданная загадка холодной войны. Ему было всего два года, когда его отец совершил самоубийство. Старший брат, алкоголик, умер молодым. Сестра Мэри тоже покончила с собой. Олджер Хисс сделал невероятную карьеру, стал правой рукой государственного секретаря США. А после войны его назвали тайным коммунистом и советским агентом. Доказательств не нашлось. В официальном качестве он действовал против интересов СССР. Например, возражал против приема в ООН двух советских республик – Украины и Белоруссии.

Мост через пролив «Золотые ворота» в Сан-Франциско. 10 июля 1984

[ТАСС]

Сан-Франциско. 28 февраля 2016

[ТАСС]

Когда его судили, мнения присяжных разошлись. Назначили новый суд. В конце концов Хисса приговорили к пяти годам тюремного заключения. Освободили досрочно за хорошее поведение. Но остался без ответа вопрос: был он советским шпионом или нет?

В Сан-Франциско возник спор, кто имеет право представлять Польшу. В сентябре 1939 года, после нападения Германии, правительство покинуло страну. Нашло приют в Лондоне. Его признавали Соединенные Штаты и Великобритания. А Москва признала другое – Временное правительство, сформированное польскими коммунистами в 1944 году. Американцы и англичане предлагали отложить вопрос о приеме Польши в ООН, пока не выяснится, кого в реальности поддерживают сами поляки.

В девять часов утра, когда началось заседание, Молотов произнес речь, сказав:

– Как можно считать, что народное правительство в Польше не представляет польский народ, а профашистское в Аргентине представляет народ?

Проголосовали. Молотов проиграл.

Вообще-то в ту пору у Аргентины была дурная репутация. Она дружила с нацистской Германией. С июня 1943 года власть находилась в руках харизматичного популиста, полковника Хуана Доминго Перона. Он прежде служил