Избранные воспоминания и статьи - Осип Аронович Пятницкий
Я получил в Енисейске назначение в деревню Федино, о чем официально был извещен приставом, но с моей отправкой туда вышла заминка. Федино была самая дальняя деревня в Енисейском уезде. Так как в моих бумагах было сказано, что я имею склонность к побегам, меня назначили туда; оказалось же, что хотя на географической карте Енисейского уезда деревня Федино действительно значится самой последней и дальней, но на самом деле она расположена ближе всего к железной дороге и находится на самой границе Енисейского и Канского уездов. Пристав в Богучанах знал географию своего района не по карте, и поэтому он хотел исправить ошибку, сделанную в Енисейске. Он предложил мне остаться в Богучанах, пока он не получит ответа из Енисейска на его предложение дать мне другое назначение. В Богучанах было веселее, ибо там было много ссыльных, туда все время приходили этапы, там были почтовое отделение, больница, школа и вся волостная интеллигенция, но в полицейском отношении там было очень скверно. Два раза в день приходили стражники проверять ссыльных, и нельзя было даже выходить из села за поскотину (деревни там огорожены заборами, чтобы скот не уходил в тайгу). Все время ссыльные находились под наблюдением стражников. Меня выручил исправник, который приехал осматривать свою вотчину. Он стал на защиту своих чиновников против обвинения их приставом, что они-де не знают географии своего уезда, и приказал немедленно отправить меня в Федино. Отправка была произведена так поспешно, что я был вынужден везти с собой мокрое белье, которое я отдал в стирку, после того как пристав предложил мне устроиться в Богучанах. Меня сопровождал стражник до деревни Карабуля. Там я вечером повидался с местными политссыльными и у одного из них — у т. Циммермана{220} — переночевал. Рано утром стражник сдал меня местному крестьянину, который довез меня до следующей деревни. 6 марта 1915 г. меня привезли в деревню Федино.
Нелишне будет здесь остановиться несколько на описании жизни и быта крестьян деревни Федино, в которой мне довелось пробыть два года. Такое описание тем более нелишне, что крестьянский быт деревни Федино является, за малым исключением, пожалуй, типичным для жизни крестьян Приангарья и Чунского района, за исключением трех деревень — Покукуя, Потоскуя и Погорюя, где приходилось жить большому количеству политических ссыльных.
В Федине было не больше 40 дворов, из которых 3–4 двора могли считаться малоимущими, остальные же принадлежали середнякам и даже кулакам. Вся деревня принадлежала к одному роду Рукосуевых, только один двор носил другую фамилию — Брюхановых. Земли вокруг Федина было довольно много, но она была далеко от деревни, что при отсутствии дорог[37] летом затрудняло ее обработку. Землю почти все дворы обрабатывали сами, своими силами, которых было достаточно в Федине даже во время войны, ибо из этого края в солдаты почему-то не брали (летом вся деревня в страдную пору вместе с ребятами отправлялась в поле; возвращались лишь на праздники; дома оставались только дряхлые старики и старухи с грудными детьми).
В каждом дворе было немало лошадей, коров, овец, свиней и кур. Если бы в России крестьянин имел столько лошадей и скота в своем хозяйстве, то его приравняли бы к помещику. Леса в тайге вокруг деревни было сколько угодно для построек, на топливо и для сплава. Весной, осенью и зимой местные крестьяне ловили рыбу или отправлялись на целые недели на охоту на сохатых, медведей, лисиц и белок. При вскрытии реки в первой половине мая многие из местных жителей отправляли в Енисейск на плотах зерно и муку своего недоброкачественного помола (до войны они продавали рожь по 14 копеек за пуд, и то ее неохотно покупали, в 1915 г. у многих крестьян был еще большой запас, а летом 1916 г. в Енисейске рожь продавалась уже по 1 рублю 10 копеек за пуд). Покупали ее главным образом туруханцы. Холст и сукно крестьяне вырабатывали сами даже на продажу, также сами выделывали кожу для летних чирок, зимних бродней и других надобностей.
В будни они одевались в одежду своего собственного изготовления, и только по праздникам взрослые члены семьи — мужчины надевали одежду и сапоги городского покроя, которые они приобретали у одного татарина, приезжавшего раз в год летом на плотах и закупавшего у крестьян сукно, холст, масло, пушнину, яйца и пр., взамен чего он давал крестьянам то, что им было нужно.
Почти у всех крестьян водились деньги, которые они прятали (во время войны по сибирским деревням разъезжали скупщики золотых монет, платившие им царскими бумажками по 1 рублю 20 копеек — 1 рублю 50 копеек за золотой рубль, в то время как бумажный рубль в России пал уже до одной трети прежней стоимости). Интересно отметить, что в семьях женщины и мужчины имели свои отдельные кассы и друг другу не помогали.
