Славянское колесо года. Похороны мух, весенние заклички и золовкины посиделки - Екатерина Мокрушева

А что, братцы, в поле-то

За пыль пылит?

Это царь-государь

Во поход пошел…

А за ним гонцы гнали

Двое, трое, четверо.

«Царь-государь!

Воротись назад:

Тебе царица

Дочь родила».

«Я для дочери

Не ворочусь назад:

Моя дочь —

Не домашний гость.

Я для сына

Ворочусь назад:

Мой сын —

Дорогой гость!»[126]

У волжских жителей Семик был веселым праздником с представлениями и обрядовыми песнями. Крестьянские девушки пекли козули — там это были круглые лепешки с яйцами в виде венка. Девушки с козулями уходили в лес, пели и завивали ленточки, бумажки и нитки на березе, а на ее ветки вешали венки. Потом плели из березовых веток один большой венок и кумились, приговаривая: «Здравствуй, кум и кума, березку завивши!»[127]

В романе П. И. Мельникова-Печерского есть описание семицких гуляний старообрядцев Заволжья: «В тот день под вечер, одни, без молодцев, собираются девушки. Надев зеленые венки на головы, уходят они с песнями на всполье и там под ракитовым кустом стряпают “сборну яичницу”, припевая семицкие песни. Завив венки, целуются через них и “кумятся” при звонких веселых песнях:

Покумимся, кума, покумимся,

Мы семицкою березкой покумимся.

Ой, Дид Ладо! Честному Семику.

Ой, Дид Ладо! Березке моей,

Еще кумушке да голубушке!

Покумимся,

Покумимся,

Не сваряся, не браняся!

Ой, Дид Ладо! Березка моя!»[128]

В этом же отрывке упоминается «крещение кукушки»:

«Тут же и “кукушку крестят”. Для того, нагнув две молодые березки, связывают верхушки их платками, полотенцами или лентами и вешают на них два креста-тельника. Под березками расстилают платки, кладут на них сделанную из кукушкиных слезок птичку, и, надев на нее крест, попарно девушка с девушкой ходят друг другу навстречу вокруг березок, припевая:

Ты, кукушка ряба,

Ты кому же кума?

Покумимся, кумушка,

Покумимся, голубушка,

Чтоб жить нам не браниться,

Чтоб друг с дружкою не свариться.

С тех пор семицкие кумушки живут душа в душу целых три дня, вплоть до Троицы»[129].

Семицкий обряд кумления не связан с христианскими представлениями о кумовстве, когда кумовьями считаются крестные. Это наследие дохристианских времен, когда все девушки одного рода считались сестрами[130]. Давайте разберемся, при чем тут кукушка.

Крещение и похороны «кукушки»

В Калужской, Орловской, Тульской, Курской, Брянской и Белгородской областях на Троицу хоронили или крестили «кукушку». В этом обряде участвовали только незамужние девушки и женщины, прожившие в браке не больше года. Если в селе таковых не было, обряд не проводили. Молодые люди могли присутствовать только на заключительном этапе, когда организовывали трапезу, также они участвовали в общих играх. Обычно обряд проводили тайно, его тщательно скрывали от парней.

В славянской мифологии кукушка обычно теряет кого-либо из своих близких, это одинокая, несчастная птица. Обряд кумления словно восполняет ее неполноценность.

Жители Полесья и Украины считали, что 12 июля, в Петров день, — День святых апостолов Петра и Павла — кукушка давится вареником, сыром или лепешкой, поэтому после Петровского поста, который предшествовал этому дню, разговлялись сыром или чем-то содержащим сыр. В центральном Полесье иногда нарочно готовили вареники, чтобы «удавить» кукушку. Считалось, что после Петрова дня кукушка не кукует и старается спрятаться в капусте или в крапиве: так кукушка скрывается от других птиц, которые бьют ее, потому что она подкидывает свои яйца в чужие гнезда. Согласно поверьям, кукушка осталась без собственного гнезда в наказание. Также у всех славян распространено поверье, что кукушка осенью превращается в ястреба, коршуна, сокола и нападает на кур. Поэтому для обряда, символизирующего смену сезона, выбрали именно эту птицу. Кукушка — персонаж противоречивый, и относятся к ней по-разному: в некоторых районах ничего не сажают в день, когда кукушка впервые кукует, в других, наоборот, в этот день сеют лен и овес.

Образ кукушки часто связан со смертью. Это видно не только по известному всем гаданию с вопросом «Кукушка-кукушка, сколько мне жить осталось?». Целый ряд примет свидетельствует о том, что кукушка и ее кукование были недобрым знаком. «Кукушка кукует, горе вещует», — отмечается в словаре Даля. Поэтому люди старались отвести несчастье и, услышав кукование, произносили: «Хорошо кукуешь, да на свою б голову!» Если кукушка куковала около жилья, это считалось предвестием беды, смерти, несчастья, мора скота или пожара. Кукование кукушки на заходе солнца — тоже.

Кукование кукушки часто воспринималось как горький плач, причитание или жалобный зов. На Смоленщине душу умершего представляли в виде кукушки, она могла прилетать на землю побеседовать с родными. А в Тамбовской области в похоронных причитаниях к покойнику обращались с приговором: «Прилетай же ко мне кукушечкой, прокукуй мне свою волюшку». В районах на границе России и Беларуси существовал обычай оплакивать умерших с кукушкой: женщины, которые потеряли близких или которые разлучены с теми, кто им дорог, уходили в лес, ждали, когда кукушка станет куковать, и начинали выплакивать ей свое горе. То есть кукушку представляли своеобразным посредником между нашим миром и миром иным: она приносила новости с «того света», через ее умершие передавали наказы и просьбы в мир живых. Верили, что кукушка зимует в земле и появляется одновременно с гадами.

Чтобы сделать «кукушку», девушки ранним утром отправлялись рвать траву, которая в народе называлась «кукушкины слезки», то есть трясунку, смолевку или ятрышник. Траву вытаскивали с корнем, верхушку выбрасывали, а корень со стеблем наряжали так, чтобы получилась женская фигурка. При этом наряд был очень похож на наряд покойницы, одетой как невеста, — это хорошо видно на фото ниже: саван, венок или фата на голове, отсутствие фартука. Иногда изготовление «кукушки» сопровождали похоронными причитаниями.

Готовую фигурку относили на окраину села, выбирали место, где росли березы, потом либо сажали ее на дерево, либо укладывали на разостланный на земле платок. Затем над «кукушкой» сооружали что-то вроде небольшого шалаша из веток или сплетали над ней ветки двух соседних берез. После девушки «кумились»: надевали на «кукушку» маленький крестик, снимали свои кресты, вешали их на сплетенные ветки, менялись крестами или платками, приговаривая: «Ты кума, я кума!» — или пели специальные песни.

Две кукушки