Славянская Масленица. Соление молодых, катание на прялках и балаганы под горами - Надежда Рычкова
Обрядность 1960-х годов унаследовала от раннего советского праздника любовь к плакатам: центральные площади украшали как шуточные высказывания вроде «В зимний холод — всякий молод», так и серьезные «Наши цели ясны, задачи определены. За работу, товарищи!», лозунгами оформляли грузовые машины: «Товарищи животноводы! Подарим XXIV съезду перевыполнение плана!» и «Встретим весну с отлично подготовленной техникой!»[228]. Смысл праздника проговаривался в слове устном, Дед Мороз начинал действо с подобного стихотворения:
Люди, велено до вас
Довести сейчас указ,
А подписан он самой
Нашей матушкой зимой,
Все мы праздновать должны
Приближение весны[229].
Дальше обычно следовали рассказы о трудовых подвигах села, чествование лучших работников. Дед Мороз, Снегурочка, иногда сама Зима в стихах рассказывали о достижениях:
За подъем животноводства
Наши люди борются,
И на фронте этом важном
Дело у них спорится.
Молодые свинарки Пастухова Лида и Палагина Мария из совхоза 10 лет УАССР откормили и сдали государству 3157 голов свиней при обязательстве 3100[230].
Все эти уважаемые люди приезжали на праздник на тройках — теперь катание на лошадях стало привилегией отличившихся. Все остальные были зрителями, а не полноценными участниками этого ритуала. Однако очередь доходила и до них: после торжественной части ведущие заводили хороводы, игры, устраивали состязания, например гонки на одной лыже, городки, перетягивание каната. Лучших игроков награждали — где-то талонами на бесплатные блины и пельмени, где-то ценными призами.
Для всех желающих устраивали торговлю: пекли и тут же продавали блины, бублики, пряники, конфеты.
В наши русские блины
Все, конечно, влюблены.
Их едят, едят, едят,
Насытиться не хотят[231].
Обязательный атрибут — чай, в самоварах или просто больших кастрюлях. В большинстве населенных пунктов продавали не только еду — к Проводам организовывали большую ярмарку: привозили одежду, обувь, спорттовары, радиоприемники, телевизоры[232].
Неизменным был ледяной столб — забравшись на него, можно было достать, к примеру, часы-будильник, бутылку шампанского, одеколон, мяч, валенки.
В Самойловском районе Саратовской области чаще всего люди вспоминали о лотерее, которую организовывал колхоз:
Раньше еще шикарней праздновали. Колхоз выделял деньги. Была лотерея, разыгрывали даже маленьких телят, поросят, петухов. Гонки коней были. На льду делали специально. Все в плюшевых скатертях, бубенчики, колокольчики, всякие бантики понавешивали на них. Интересную сценку смешную показывали, пение обязательно, хор большой всегда пел. Тут же и блины, и чай, и магазин вывозил свои продукты. Лотерея была шикарная — я выиграла петуха и корзину яиц. [А как называли? Масленица?] Проводы русской зимы. А там чучело не палили. Там именно проводы были[233].
В Сибири сохранили взятие снежного городка — молодежь строила из снежных кирпичей крепость и защищала ее от противника. Во многих местах сооружали карусели, снежные горы и даже целые снежные городки — со снежными бабами и другими фигурами.
Сжигание чучела Масленицы.
Danee Terno / Shutterstock
Завершалось представление сжиганием чучела, которое обычно олицетворяло Зиму. В это время к людям на тройке лошадей выезжала красавица Весна. Массовое гулянье продолжалось под концерт самодеятельности.
В некоторых регионах чучело, как и в старину, сжигали вечером, в сумерках. Например, в Саранске было такое:
Когда над городом сгущаются сумерки, в небо взлетают ракеты; под звуки марша на главную площадь города вступают ряды факельного шествия, образуя квадрат. На середину квадрата выбегают скоморохи: «Загорись, остер, унеси зиму, запылай, огонь, растопи снега!» По его сигналу появляются трубачи, и над притихшей толпой звучит призывный сигнал. Четыре лыжника с факелами подъезжают к костру и зажигают его. В центр выезжает дева-краса, и по ее велению скоморохи бросают соломенную Зиму в костер. Под звуки марша в окружении хоровода вся в цветах появляется Весна. Над площадью льется русская песня: «Весна-красна в гости пришла». Весна дарит девушкам цветы и вместе с девой-красой уезжает[234].
Надо сказать, что не везде чучела олицетворяли зиму. Так, в селе Бобрышево в Курской области сжигали «пьяницу», «лодыря», «хулигана» и «жулика» — то есть олицетворение пороков, от которых люди хотели избавиться. В Гагарине, сообщает автор, сжигали чучело войны: «Ненавидят люди войну, наш праздник — это праздник мира»[235]. Этот прием перейдет в постперестроечную современную Масленицу — чучело до сих пор принимает облик того, что мы хотим прогнать, уничтожить. Так было в период пандемии — на Масленицу жгли чучело ковида, надеясь таким символическим способом избавиться от болезни.
Столб с призами на Бакшевской Маслянице, 2024 г.
Фото В. Комаровой
Во многих сценариях Весна принимала трудовую эстафету у Зимы — слушала рапорт о готовности к посевной и обещала, что и в ее сезон советские граждане будут трудиться так же хорошо.
Однако и в этот раз новые обряды не везде внедрялись хорошо: в статьях встречается критика прошедших праздников в отдельных районах. Авторы обращают внимание на формальный подход, отсутствие красочности, глубокого содержания. Например, предлагать людям кататься на тройках в городе — не лучшая идея, так как лошадей мало, а значит, попробовать забаву может меньшая часть участников. Высказывали претензии и к песням: старая обрядовая уже не может удовлетворить советского человека, а новых не написали, — поэтому Проводы русской зимы, например, в Новосибирске сопровождала джазовая музыка. Тем не менее постепенно сценарии Проводов зимы устоялись, а советский народ полюбил новый праздник.
Проводы русской зимы стали классическим примером советского «обрядотворчества» — явления сложного и двойственного. С одной стороны, это был успешный проект власти по укрощению и идеологизации традиции. Праздник стал инструментом вытеснения религии и прославления трудовых достижений. С другой стороны, это был вынужденный компромисс
