Пропавшие без вести. Хроники подлинных уголовных расследований - Алексей Ракитин

Элси Кэмерон поняла, что карась срывается с крючка, а её хитроумный план оказался совсем не хитроумным. Тогда она решила действовать ва-банк и 30 ноября 1924 г. без предупреждения отправилась к Блэкнесс. Там она появилась около 23-х часов. Всю ночь и весь следующий день Элси выносила мозг, объяснялась с Норманом и, в конце концов, тот, сломленный многочасовой истерикой, был вынужден пообещать бывшей любимой жениться. В 20 часов 1 декабря он усадил её в лондонский поезд.

3 декабря Торн-старший, получивший взволнованное письмо сына, приехал из Лондона и поговорил с ним по душам. Отец дал Норману разумный совет: предложи Элси подождать четыре-пять месяцев, если живот появится — женись, если нет — то попрощайся… Обрадованный Норман в тот же вечер накропал письмецо «любимой», если можно так выразиться, в котором предложил такой вот вариант решения проблемы. И на том успокоился. Внутри своей логической парадигмы он посчитал проблему решённой. Но Элси Кэмерон руководствовалась собственной логикой, ей вовсе незачем было решать проблему, которую она же сама и создала, ей надо было выйти замуж!

Так что, как показали дальнейшие события, успокоился Норман раньше времени. Главные проблемы были впереди.

5 декабря Элси Кэмерон выехала из Лондона в Блэкнесс и… пропала без вести.

10 декабря её отец связался с Норманом, чтобы узнать, где находится дочь. Норман заверил, что ему это неизвестно, он её не видел с 1 декабря.

11 декабря полиция Лондона получила официальное заявление об исчезновении Элси Кэмерон. Довольно быстро удалось выяснить, что женщина благополучно купила билет и села в пригородный поезд. Удалось отыскать свидетелей, видевших, как Элси выходила из вагона на вокзале в Кроуборо (Crowborough) … Затем суссекская полиция обнаружила двух женщин, видевших Элси в 17:15 5 декабря в Блэкнессе. Внимание полиции неумолимо сжималось вокруг фермы Торна, но молодой мужчина продолжал повторять первоначально данные показания, согласно которым Элси не появлялась на его участке после 1 декабря.

Практически месяц минул в бесплодных поисках. Наконец, одна из соседок Торна заявила, будто видела, как Элси Кэмерон заходила на участок Торна. Свидетельница не помнила точной даты, но была уверена, что это произошло именно в декабре, что противоречило утверждениям Нормана. После некоторых колебаний полицейские решили арестовать последнего и провести обыск его птицефермы. 12 января 1925 г. Норман Торн был арестован и в тот же день под конвоем полиции уехал из Блэкнесса в совершенно лучезарном настроении. Норман заверил окружавших его журналистов, что скоро всё выяснится и он возвратится на ферму, очищенный от всех подозрений.

12 января 1925 г.: арестованный Норман Торн позирует журналистам на вокзале в Кроуборо, он весел, улыбчив и оптимистичен.

Однако в ходе обыска в одном из сараев была обнаружена запаянная банка из-под мясных консервов, внутри которой находились золотые часы Элси Кэмерон, а также другие её украшения, изготовленные из золота — браслет, брошь и два перстня. Стало ясно, что женщина убита, тело её спрятано и Норман приложил к этому руку.

Было решено провести раскопки на территории участка, и утром 14 января, спустя буквально пару часов с начала работ, в одной из траншей на небольшой глубине была найдена разрезанная сумочка Элси. Видимо, первоначально сумочку хотели разрезать на мелкие кусочки, но затем намерение изменилось, и её просто закопали в неглубокой яме.

В тот же день Торн, узнавший о результатах обыска, решил сделать чистосердечное признание. В 20 часов он заявил, будто Элси действительно приехала 5 декабря к нему на ферму, они некоторое время спорили, но разговор закончился его категорическим отказом обсуждать вопрос о бракосочетании. После этого Норман, по его словам, отправился на встречу с Бесси Колдикотт и её матерью, которых ему следовало проводить на поезд. В 21:30 часов 5 декабря он действительно появлялся на вокзале, что подтверждалось показаниями свидетелей, после чего отправился в паб. На ферме он появился уже после 23-х часов и увидел, что Элси повесилась. Запаниковав, Торн закопал тело и попытался скрыть факт её присутствия в тот день в его доме. Подумав немного, Торн дополнил показания, сообщив, что в ночь на 6 декабря при свете свечей, дабы не было видно с улицы, отпилил ножовкой ноги и голову Элси, которые захоронил отдельно от торса.

Январь 1925 г.: раскопки на территории фермы Нормана Торна.

Останки, чьё местонахождение указал арестант, были извлечены 15 января. Их судебно-медицинская экспертиза была проведена 17 января известным английским судмедэкспертом Бернардом Спилсбери. По его мнению, смерть Элси последовала вследствие побоев и обусловленных ими травм головы, но никак не повешения. Отсутствовала симптоматика механической асфиксии, зато на голове, локтях, коленях были отмечены многочисленные ссадины и кровоподтёки. На предплечьях имелись защитные травмы. Вскрытие Элси Кэмерон не выявило признаков беременности.

Осмотр потолочной балки, на которой якобы висело тело, показал, что никаких следов трения верёвки, которые должны были остаться на дереве, там нет. Был даже проведён следственный эксперимент, во время которого со стула сбрасывали мешок с камнями, привязанный к балке (что должно было имитировать падение тела при самоповешении). Помимо сбрасывания мешка, проверялся и вариант с поднятием груза, то есть подтягиванием его к потолку (такая нагрузка соответствовала имитации повешения). Эксперимент показал, что даже незначительное проскальзывание верёвки оставляет на балке хорошо различимый след трения. То, что таких следов не было обнаружено до 15 января, свидетельствовало о том, что никто никогда не предпринимал попыток повеситься на ней.

Птицеферма Нормана Торна чуть ли не на неделю сделалась центром всего графства Суссекс; туда приезжали политики, журналисты, юристы и зеваки всех мастей.

Дело казалось довольно ясным. Суд открылся 4 марта 1925 г., обвинение заявило, что будет требовать для Торна смертного приговора. Торн был очень активен, участвовал в допросах свидетелей, лез с комментариями и шутил с судьёй. Адвокат рекомендовал ему отказаться от дачи показаний и свести активность к минимуму, но Норман считал, что знает лучше, как надо действовать в сложившейся обстановке. 13 марта он занял свидетельское место, чтобы дать показания в защиту самого себя. Тут только руки остаётся развести: перед нами образчик типичного поведения психопата и нарцисса, неспособного к объективной самооценке и адекватному анализу той ситуации, в которую он сам же себя и поставил.

Во время суда имел место любопытный момент, связанный с обсуждением выводов Спилсбери. Приглашённый защитой врач поставил под сомнение обоснованность заключения Спилсбери на основании того, что странгуляционный след исчез в силу обескровливания трупа при декапитации (отделении головы от тела). Дескать, Спилсбери не изучал кожные покровы шеи под микроскопом, а потому не имеет оснований утверждать, будто странгуляционная борозда действительно отсутствовала. Эксперт защиты настаивал на том,