Непрофессиональная Россия: книга о профессиональных непрофессионалах - Руслан Александрович Линьков

Его краеугольным камнем является следующее утверждение: «сохраняются, а на отдельных направлениях усиливаются потенциальные внешние и внутренние угрозы военной безопасности Российской Федерации и ее союзников». Рассмотрим самые одиозные из угроз. Вот, например, глобальная внешняя военная угроза — «попытки игнорировать (ущемлять) интересы Российской Федерации в решении проблем международной безопасности, противодействовать ее укреплению как одного из влиятельных центров многополярного мира». Она явно стала хорошей причиной для военно-технической помощи Ираку и поддержки ядерных планов Ирана. Достаточно обозначить какие-то интересы России где-то там далеко за рубежами страны и в решении проблем международной безопасности, и мгновенно появляется обоснование такой политической и экономической деятельности России (как, скажем, поставка оружия тоталитарным агрессорам — преимущественно в долг), которая опасна уже не только для России, но и для мира. В доктрине есть еще целый ряд внешних угроз, так же легко могущих стать основаниями для начала военных действий: «создание (наращивание) группировок войск (сил), ведущее к нарушению сложившегося баланса сил, вблизи государственной границы Российской Федерации и границ ее союзников, а также на прилегающих к их территориям морях; расширение военных блоков и союзов в ущерб военной безопасности Российской Федерации». И, наконец, кульминация этой крайне опасной для национальной безопасности России и мира военной доктрины — такая угроза, как «враждебные, наносящие ущерб военной безопасности Российской Федерации и ее союзников информационные (информационно-технические, информационно-психологические) действия» и «расширение военных блоков и союзов в ущерб военной безопасности Российской Федерации». При этом, формулируя актуальные задачи ВС РФ, к внешним угрозам официальной доктрины руководство ВС по своей инициативе (и явно в превышение своей компетенции) добавило еще несколько более одиозных внешних, трансграничных и внутренних угроз. А в свете всех этих военных угроз крайне зловещим выглядит важный тезис военной доктрины «Главные цели обеспечения военной безопасности — предотвращение, локализация и нейтрализация военных угроз Российской Федерации». Так и представляется, что за ним стоит бьющий ботинком по столу в ООН провокатор Карибского кризиса и защитник мира Никита Хрущев. Высказывания нашего высшего военного командования позволяют предполагать, что именно лавры Хрущева не дают им покоя. Не случайно начальник генштаба Минобороны РФ Ю. Балуевский все время выступал скорее как военный атташе России (а точнее даже СССР) где-нибудь в Ираке, осуждая НАТО, Израиль и прочих «капиталистических агрессоров», но при этом замалчивая реальные проблемы ВС РФ. А вот слова из написанного главным военным патриотом генералом Леонидом Ивашовым гимна Совета министров обороны СНГ:

Нам бы сжечь паспорта и столбы пограничные

И в едином строю встретить звездный свой час!

Вспомним, что именно во время пребывания Л. Ивашова в должности начальника главного управления международного военного сотрудничества Россия в ущерб собственной национальной безопасности поставляла оружие в долг на миллиарды долларов наиболее агрессивным мусульманским странам — Сирии и Ираку.

Сегодня национальная военная доктрина такова, что на ее основании Россия в любой момент может объявить войну кому угодно и когда угодно, лишь заявив о наличии какой-нибудь из этих неопределенных, а потому легко трактуемых угроз. Поражает и то, что президент РФ В. Путин, подписавший эту доктрину в 2000 году еще в роли исполняющего обязанности президента, так и не удосужился ее осмыслить и пересмотреть в соответствии с современными отношениями России и внешнего мира. И еще более поразительно, что наши демократы (среди лидеров которых есть и генералы) уже многие годы не обнаруживали, что последние несколько лет главной угрозой демократии является военная доктрина. Все остальные проблемы страны: и зажим средств массовой информации, и криминал в ВС, и беспредел правоприменительных органов, и институализированная коррупция, и экспансия чекистов в государственную власть — угрожают демократии, и национальной безопасности в той же степени, как военная доктрина. Более того, именно изложенные в военной доктрине принципы деятельности являются во многом одним из главных столпов для всех остальных угроз демократическому устройству и одновременно идеологической завесой над ними. Изложенная на более или менее современном языке, эта доктрина прямо воспроизводит основания для военно-политической экспансии и, соответственно, мобилизационного развития Советского Союза, сформулированные в свое время советской постсталинской партноменклатурой.

Сейчас реализуется очередная попытка руководства страны повторить опыт военно-мобилизационного развития — притом, что процесс реинкарнации советских ВС и ОПК начался еще при Б. Ельцине, а отнюдь не инициирован В. Путиным. Во-первых, продолжается всяческая поддержка целого ряда тоталитарных режимов даже в ущерб собственной национальной безопасности (благодаря поставкам вооружения и технического оборудования в долг). Во-вторых, несмотря на многочисленные решения высшей власти, размер ВС не только не сокращают, а наоборот, пытаются увеличить за счет сокращения отсрочек. В третьих, хотя еще в 1996 году вышел указ президента Ельцина о завершении перехода ВС на контрактную систему в 2000 году, наблюдается массовое бегство контрактников из Вооруженных сил. В-четвертых, все более растет финансирование деятельности высшего руководства ВС и ОПК. Но очевидно, что любая попытка России всерьез и официально (а не слегка, более или менее «втихаря» и даже во многом нелегально) реализовать ответ на эти угрозы за пределами страны (например, чуть не состоявшаяся отправка эскадры на помощь Милошевичу) приведет или к третьей мировой войне, или к окончательному распаду России.

Остается надеяться, что сегодня для руководства Минобороны все эти военные угрозы — не более чем основания для сохранения и даже увеличения размера ВС, и прежде всего масштабов их финансирования. Но тем не менее сохраняется военная доктрина советского образца — бесполезная для оценки реальных военных угроз России и одновременно опасная для всех. А вопрос о разработке и принятии современной военной доктрины, которая должна учитывать, с одной стороны, современные геополитические реалии, а с другой — настоящие экономико-технологические возможности России, даже не ставится. Необходимо наконец понять, для чего сегодня демократической России нужны ВС и какими они должны быть: их размер и состав, системы управления и контроля, системы вооружения и технического обеспечения. Скажем, США, как и все страны НАТО, прямо и открыто декларируют свои задачи и раскрывают военный бюджет. В строительстве вооруженных сил НАТО уже начало ориентироваться не столько на существующие угрозы, сколько на создание возможностей для отражения труднопредсказуемых будущих угроз. Например, министр обороны США Д. Рамсфельд еще в сентябре 2001 года в предисловии к «Четырехлетнему обзору по вопросам обороны» писал: «Центральная цель данного обзора — перевести оборонное планирование с „модели угроз“, ориентирующейся на конкретные угрозы (threat-based model), доминировавшей в нашем мышлении в прошлом, на „модель возможностей“, ориентирующуюся на создание возможностей отражения труднопредсказуемых будущих угроз (capabilities-based model). Эта модель возможностей уделяет больше внимания тому, как противник будет воевать, без уточнения, кто этот противник или где может вспыхнуть война… В „Дорожной карте трансформации Сухопутных сил“