Москва дипломатическая. Танцы, теннис, политика, бридж, интимные приемы, «пиджаки» против «фраков», дипломатическая контркультура… - Оксана Юрьевна Захарова

Для членов дипкорпуса читали лекции министр гражданской авиации Е.Ф. Логинов с показом новой авиатехники, тогда Советский Союз мог похвастать первой в мире реактивной гражданской авиацией, хирург А.А. Вишневский с прямой демонстрацией операции на сердце. Состоялись встречи с композитором Д.Д. Шостаковичем, художником М.С. Сарьяном, чемпионом мира по шахматам Т. Петросяном, с которым один из секретарей английского посольства и генеральный секретарь МИД Б.Ф. Подцероб сыграли вничью, просмотры кинофильмов «Воскресение» (по Л. Толстому), второй серии «Ивана Грозного» С. Эйзенштейна и так далее.

В дипломатии вопросы личного престижа соотносятся с престижем государства. Вопросы старшинства — одни из главных источников посольского права. Старшинство в дипкорпусе определяется датой вручения верительных грамот и принадлежностью к тому или иному классу дипломатических представителей (посол, посланник, поверенный в делах). Это правило установлено Венской конвенцией 1961 года.

Как справедливо отмечает В.В. Карягин, эта формула «помогает решать многие деликатные проблемы, но практика предлагает разнообразие нюансов».

Главы дипломатических представительств занимают места на церемониях согласно старшинству. Когда в Москву в один день одновременно прибыли два новых посла — X. Биттнер (ГДР) и сэр Джеффри Харрисон (Великобритания), — сложилась сложная ситуация, так как дипломатических отношений между странами не было, и английское правительство, как и другие страны НАТО, не признавало ГДР как государство.

Вопрос о старшинстве решался не только с учетом дня приезда, но и даты получения агремана. «Фортуна оказалась на стороне Биттнера, верительные грамоты он вручил первым. На церемониях оба посла стояли рядом, вели себя вполне по-джентльменски и не давали никаких поводов для пересудов среди коллег или в прессе»[377].

В США протокол способен меняться в зависимости от конкретных условий, в этом его достоинство, но такое положение может привести к щекотливым ситуациям. Так, в середине 60-х годов многие иностранные газеты сообщили, что французский посол в Вашингтоне Э. Альфан на обеде одного из сенаторов отказался сесть за стол, так как счел, что ему отведено недостаточно почетное место. Дипломат заявил, что «как Альфан, он мог бы сидеть даже под столом, но как представитель французского президента, он должен занять достойное место. Никто не стал возражать, и хозяин посадил его на первое место — справа от себя»[378].

При Хрущеве приемы в честь иностранных гостей с приглашением дипкорпуса проводились не менее одного раза в неделю. С советской стороны выступал чаще всего Н.С. Хрущев, который в своих речах часто критиковал страны НАТО, в первую очередь США, Англию, Францию, ФРГ, используя при этом часто не парламентский язык. Послы соответствующих стран, к которым Хрущев зачастую обращался персонально, перестали приходить на кремлевские приемы, посылая вместо себя сотрудников посольства.

Заведующему Протокольным отделом Ф.Ф. Молочкову было дано указание обратить внимание послов на то, что им не будут направлять приглашения, если они «в дальнейшем будут относиться к посещению приемов в Кремле как к факультативным мероприятиям»[379].

Явка стала полной, но дипломаты покидали зал, когда их страны подвергались «выволочке».

Списки приглашенных на дипломатические приемы свидетельствуют не только о «приоритетах» во внешней, но и во внутренней политике государства. В 1957 году, во время визита Н.С. Хрущева в ГДР, советский лидер изъявил желание встретиться с вдовой вождя немецких коммунистов Эрнста Тельмана — Розой Тельман. Но при сборе гостей на приеме в советском посольстве прибытие Розы Тельман не было зафиксировано. В дальнейшем стало известно, что она не получила приглашение. Роза Тельман была доставлена на прием советскими дипломатами, многие из которых не знали, что руководство ГДР ее третировало. Н.С. Хрущев принял гостью в отдельном салоне, надолго покинув В. Ульбрихта[380].

Подобный эпизод, свидетельствующий о сложных взаимоотношениях между ветеранами КПГ и руководством СЕПТ, произошел примерно в то же время в польском посольстве, на котором дочь первого секретаря ЦК КПГ Макса Реймана — Рут — была вынуждена уйти с приема раньше, чтобы не обострять отношения отца с правительством ГДР. Об этом она сказала одному из сотрудников советского посольства.

Дипкорпус в Берлине в 50-х годах был невелик. Кроме советского посольства он состоял из нескольких диппредставительств стран народной демократии: Албании, Болгарии, Венгрии, Польши, Румынии, Чехословакии, МНР, КНР, КНДР, а также торгового представительства Финляндии с консульскими функциями; позднее появились посольства Вьетнама и Югославии.

Дипломаты знали друг друга в лицо и по именам. Полным составом ходили на приемы по случаю национальных праздников, государственных визитов, гастролей артистических коллективов. Приемы иногда переходили в «посиделки» до поздней ночи. Между посольствами проводились спортивные встречи по волейболу, футболу и пинг-понгу.

На одном из приемов в польском посольстве после обмена речами и тостами начались танцы, «кто-то организовал балканскую „рученицу“ — это хоровод с примесью известных нам „белого танца“, „фантов“ и „бутылочки“ под музыку типа сырбы»[381].

В начале 50-х годов в Берлине с бывшими союзниками не только выясняли отношения или вели переговоры. В советском представительстве давали приемы по случаю годовщины Октября и Дня Советской армии, которые проводились «в две смены: первая — для представителей западных властей и военных миссий, вторая — для гостей из ГДР и дипкорпуса». Гостей привлекало не только русское хлебосольство, но больше всего их повергали в восторг концерты ансамбля песни и пляски группы войск, куда направлялись «для прохождения службы» лучшие артисты из ансамблей военных округов[382].

Англичане ежегодно в день рождения королевы устраивали парад на «Олимпийском стадионе». «Знаменосцы, батальон шотландских стрелков в коротких клетчатых юбках и беретах, небольшие подразделения разных родов войск, оркестр волынщиков — все сверкало надраенной медью, белизной портупей, мозаикой флагов. Во главе парада стоял холеный белый полковой козел, которого с трудом удерживали за громадные рога двое дюжих гвардейцев»[383].

Парад представлял красочное зрелище, в котором особенно запоминались симметричные перестроения, жонглирование карабинами, маршировка под волынки в темпе «слоу тайм».

В Москве английское посольство являлось одним из главных организационных центров жизни дипкорпуса, часть которого по идеологической причине держалась обособленно.

На заседании Коллегии МИД СССР в апреле 1955 года было отмечено, что американские и английские посольства «ведут среди членов дипкорпуса враждебную в отношении СССР работу, Протокольный отдел не принимает соответствующих мер по противодействию»[384].

В 1953–1954 годах, в связи с активизацией внешней политики СССР, возросло посещение СССР иностранными правительственными делегациями, видными политическими, научными, культурными деятелями. Стало проводиться больше международных совещаний, конгрессов, фестивалей, выставок и так далее. В честь делегаций устраиваются приемы посольствами, а также по