Солдат трех императоров - Виктор Сергеевич Мишин
– Братцы, их всего десяток, вперед!
И меня слушаются все до единого, нас восемь всего, но мы уже вырезали хрен знает сколько врагов, и противник уже явно сломлен. Да, мы тоже потеряли троих, причем одним из первых унтер-офицера. Как бы ни был я зол на него, этого старого служаку, но мне искренне жаль его.
Мы ломимся прямо на врага, буквально выстреливаем. Офицера стараются защитить, закрывают собой и дают возможность развернуться и уехать, но тщетно. Мой булатный клинок словно ворожит врага, и турки падают с коней один за другим.
– Василий! Вася! – Я прихожу в себя и понимаю, хоть и не сразу, что мы победили.
– А? – Качаю, нет, даже трясу головой, чтобы скинуть дурман ярости, окутавший меня.
– Мы разбили их, всех! Мы победили! – восторженно кричат ребята, а я пытаюсь осознать все, что только что произошло. Ни хрена себе, мы уделали чуть не сотню турок, потеряв троих, охренеть, думал, такое только в книжках бывает. Да, ранены были буквально все, даже на мне нашли пару порезов, но это было фигней, на которую не хотелось обращать внимания. Естественно, что мы не всю сотню приголубили наглухо, есть раненые, есть вовремя сбежавшие, но все же мы выстояли.
– Ребят, надо оружие перезарядить, мы ведь только одну схватку отбили, а не выиграли войну, – все же добавил я ложку дегтя.
Все принялись слезать с лошадей и собирать оружие, да, еще и раненых врагов надо…
– Вась, с этими как? – спросил один из ребят, не помню даже, как его звать, не из нашей артели.
– Добить надо…
– Так вроде раненые… – Драгуны явно не хотели пачкаться. Одно дело в горячке боя, там да, машешь куда попало и даже мыслей таких не возникнет, другое дело вот так, после резни.
– А мы доктора, лечить их, что ли? Ты уверен, что уже завтра один из них не придет снова и не убьет тебя, меня или кого-то из наших? Думаешь, они бы с нами что сделали? – И пришлось самому показать пример, заодно и посчитаем, кстати.
Офицера, охлопав и поняв, что пока еще держится, связали, предварительно обыскав. Английские деньги, какие-то бумаги, точняк инструктор, суки островные, науськивают на нас все это отребье, не дают спокойно жить.
Самое главное мы забыли, совершенно не подумали, что надо сообщить командирам о бое и вообще о том, что с этой стороны так же можно ждать врага. Уже занимаясь сбором трофеев, неожиданно пришло в голову, что мы что-то упускаем.
– Вот же блин, – выругался я, – надо же сообщить, да и этого, – я кивнул на связанного офицера с дырой в плече, – доставить.
– Точно, раз мы не слышим здесь боя, значит, и наши ничего не слышали, – подал голос Васильчиков.
– Олег, съездишь? – спросил я, все-таки командиров рядом нет, приказать не могу.
– Конечно, – кивнул парень и начал собираться.
– Если увидишь его благородие, попроси подмогу, что ли, ясно ведь, что турки не бросят такое место, где можно пройти. Сейчас те, что сбежали, доложат, что нас здесь всего ничего, и полезут опять.
– Хорошо, – вновь кивнул Олег, взбираясь на лошадь.
– И поснедать бы чего-нибудь неплохо было, – заметил еще кто-то.
– Это точно, – согласился я. У каждого сухари есть, но это крохи, воды вообще нет, но ее можно из ручья пить, вон какая чистая, как слеза.
При сборе трофеев внезапно был удивлен наличием у турок пистолей, причем чуть не у каждого. Удивился тому, что эти вояки не стреляли в нас, а ведь явно могли, но они предпочли атаковать холодным оружием. Может, когда взяли хороший темп, не захотели тормозить? Черт их знает, не стали и ладно, нам же лучше.
Собрав весь огневой припас, а было его немало, мы решили, что следующую атаку, если она случится, попробуем отбить с земли. Лошадок жалко, у нас двое остались без них, в бою пали, хорошо остались от убитых наших же драгун, смогли заменить. Турецких же лошадей почти не было, всего троих поймали, остальные, что не упали во время боя и могли двигаться, уже разбежались, ловить их тут, по долине, совсем не было желания.
Отойдя буквально метров на сто назад по ручью, обнаружили большие валуны, лежавшие на берегу, во время боя и не заметили их. Начали устраиваться за ними, раскладывая пистоли и боезапас. Ребята накрутили патронов, запас пуль у турок был приличным, у каждого в мешочке по десятку, а то и больше было. Аккуратно сложили все так, чтобы не перепутать, какой мешок к какому пистолю, а то мало ли, вдруг не подойдет припас, калибры-то сейчас понятие относительное, у каждого своя пулелейка.
Оглядев наши запасы, решил, что все не так уж и плохо, сорок три пистоля, это, блин, хороший такой аргумент, жаль, что не мушкеты это, издалека не постреляешь, а вблизи нам из всех этих стволов таким количеством бойцов и не пострелять, банально не успеешь, но хоть что-то. Всего же по берегам ручья и в нем самом мы насчитали семьдесят два трупа. Ну, их меньше было, раненых все же больше, но после «контроля» да, стало семьдесят два. Трупа.
Очень хотелось отправить в тыл павших товарищей, но лошадей не было, отнесли в сторону, сложили рядком на берегу, не знаю, как уж командир решит, здесь хоронить или увозить станем. Почва тут та еще, один камень, заманаешься долбить, да и дадут ли турки, сомневаюсь. Обычно в таких случаях просто убирали камни на небольшой площадке, чуть-чуть скребли землю, складывали тела и заваливали вновь камнями, больше никак.
Вернулся Олег быстро, часа не прошло, и не один. Лентовский прибыл лично и привел остаток взвода, теперь нас было много, аж три десятка драгун, это уже сила, я вам скажу. Олежка молодец, вспомнил о погибших и привел лошадок, погрузили трупы товарищей, привязав к седлам, и один из бойцов направился в тыл, уводя за собой лошадок с телами.
– У нас опять не полезли, и теперь понятно почему, – спешившись, начал разговор поручик, – решили тут пройти и нам в тыл ударить, молодцы вы, ребятки, полковник
