Красно-белый. Том 4 - Владислав Викторович Порошин
– Скажи это моей жене, – нервно хохотнул Сергей Пригода.
– Катя, я весь красный от помады, потому что всю ночь целовал бело-красный ромбик, – комично произнёс Гаврилов. – Прости меня, родная, я больше так не буду, – закончил он под гогот всей комнаты.
– А я всё равно не понимаю, зачем эти идиотские посиделки потребовались «деду»? – вдруг возмутился Саша Калашников.
– Думаю, что дело в нервах, – ответил я. – Он во время сборов каждый день с Бесковым ругался. И потом надо же нас как-то держать в узде. Хотя я бы предпочёл денежный штраф, чем такой потешный съезд футбольных депутатов. Такие голосования вбивают клин между парнями.
– Подумаешь собрание, – отмахнулся Фёдор Черенков. – Как завтра играть будем против «Арарата»?
– «Арарат» идёт на десятом месте, – хмыкнул Сергей Шавло. – Уж как-нибудь мы его одолеем и без Володи. Да, молодой? – спросил он Серёжу Родионов, взлохматив его длинную шевелюру.
– Отвянь, – отмахнулся Родионов. – «Арарат» завтра перед воротами «автобус» поставит. И чует моё сердце – будет сложно, и упрёмся мы в эту оборону как в стену.
– Значит надо бить издалека, активней бороться на втором этаже и пытаться протащить мяч индивидуально, других вариантов нет, – проворчал я, также предчувствуя, что завтра победить «Арарат» без сверхусилий не получится.
Глава 17
На следующий день в среду 17-го октября для всех кто пришёл на Центральный стадион имени Ленина, где московский «Спартак» принимал ереванский «Арарат», выглянуло на небе ясное золотое, как золотые спортивные медали, солнце. Столбик термометра впервые в этом месяце и, скорее всего, в последний раз в этом году поднялся до плюс 12-и градусов Цельсия. Однако если над болельщиками распростёрлось безоблачное небо, то над играющими командами сгустились самые настоящие футбольные тучи. К 82-ой минуте матча на электронном табло стадиона горели два унылых ноля. Для игроков из Еревана эта ничья становилась уже 13-ой и не добавляла в копилку столь нужного очка. А для нашего «Спартака» безголевой матч говорил о том, что команда прошла пик своей формы и дальше всё будет только хуже.
Лично я сидел на скамейке запасных и изредка посматривал на братьев Старостиных. Кстати, они уже одну замену провели. Вместо молодого нападающего Сергея Родионова выпустили более опытного Евгения Сидорова. И теперь по задумке братьев он должен был помогать в атаке Саше Калашникову, подключаясь из глубины поля. Во всех остальных линиях наша красно-белая дружина имела самые сыгранные и привычные сочетания. На воротах Дасаев, в защите: Мирзоян, Пригода и Романцев, в полузащите: Хидиятуллин, Шавло, Гаврилов, Черенков и Заваров. И хоть сочетания были привычные, привычной игры сегодня не получалось.
За всю игру мои партнёры по команде создали от силы четыре голевых момента. В первом тайме мог отличиться Саша Заваров, который вышел под острым углом на ворота «Арарата» и сильно пробил прямо в голкипера гостей Владимира Васильева. Далее Юра Гаврилов мог открыть счёт, когда после подачи углового опасно бил головой. К сожалению, мяч лишь чиркнул перекладину с внешней стороны и улетел за пределы поля. Во втором тайме красиво пробил из-за пределов штрафной Фёдор Черенков, гостей вновь выручил вратарь. И наконец, Сергей Родионов бил из сутолоки перед воротами с десяти метров, но попал в штангу. Между прочим, гости тоже могли отличиться. Невысокий и коренастый атакующий полузащитник Хорен Оганесян совершил сольный проход к воротам Рината Дасаева и с 15-и метров махнул мимо цели.
А трибуны, начиная со второго тайма, свистели, галдели и требовали, что бы «дед» выпустил на поле Владимира Никонова, то есть меня. «Никонов! Никонов!» – кричали самые преданные фаны с виража. И их можно было понять. Два последних матча, с ЦСКА и против сборной Румынии, закончились с общим счётом - 10:4, и из этих 10-и мячей я забил ровно половину.
«Пять минут до финального свистка, – пробурчал я себе под нос. – Неужели нельзя было придумать что-то поумнее, чем наказание по принципу - назло мамке отморожу уши? Влепили бы денежный штраф или накарябали бы выговор в трудовую книжку. Зачем меня на лавке-то мариновать, когда на табло нули? Какой смысл?».
– Никонов! – вдруг донёсся до меня голос Андрея Петровича Старостина. – Быстро разминайся, сейчас выйдешь вместо Калашникова. Товарищ судья, у нас замена! – тут же закричал он резервному судье.
«Что там говорил Юрий Васильевич про гипноз? – усмехнулся я про себя, молча скидывая куртку и спортивные штаны. – Заработала гипнотическая установка в моей голове! Заработала! Осталось ещё с помощью телекинеза закинуть мяч в сетку «Арарата» и хоть сейчас на «Битву экстрасенсов». А если серьёзно, то за шесть минут забить можно только при очень большом везении. Футбол - это не хоккей, здесь поле больше, скорости ниже, а ещё нет скользкого льда, поэтому «дурные мячи» залетают гораздо реже».
– Где я играю? Где? – спросил меня Женя Сидоров, когда я выбежал на кочковатый лужниковский газон, заменив Сашку Калашникова.
В данный момент и я, и Сидоров являлись однотипными форвардами. Нам обоим, учитывая скромные габариты, вернее всего было атаковать вторым темпом. Но так как братья Старостины выпустили меня на поле без персонального задания, то я это задние придумал сам.
– Играешь на острие атаки, ставишь корпус и любым способом цепляешься за мячи, – усмехнулся я, представив, как Женя Сидоров будет толкаться с физически мощными парнями из Еревана. – Я сыграю под нападающим, отработаю по всему полю. Сил у меня вагон, жаль только времени с гулькин нос, – рыкнул я и отметил, что остались какие-то жалкие три минуты.
После чего рванул к дальней правой бровке, где на нашей половине поля Саша Заваров намеревался ввести мяч из-за боковой линии. На эту передачу предложили себя Фёдор Черенков и Вагиз Хидиятуллин. Однако Заваров чуть-чуть потянул время, дождался, когда я приблизился на расстояние в 15 метров и швырнул этот мяч именно мне. Трибуны стадиона тут же принялись напевать:
– Никонов Волооодя! Никонов Волооодя!
Я же одним касанием принял мяч на бедро, а затем слёту правой ногой шибанул его в направлении Юрия Гаврилова, который курсировал, словно отдыхающий санатория, около центрального круга. После чего сам устремился к центральной линии поля. И вся наша красно-белая дружина пошла в одну из последних атак. Тем временем Юрий Васильевич мой немного корявый пас
